– Это не решение, – невозмутимо парировал Вихров. – Это приказ. Я не обсуждаю приказы, и вам не советую. Маршрут пролегает лесом. Вы не будете посещать населенные пункты и контактировать с людьми. От места высадки до схрона, как я понял, не больше двадцати километров – максимум пять часов пешего перехода, налегке. Потом нужно забрать груз, который, если верить вашим же словам, весит не меньше центнера. И как же, позвольте спросить, вы планируете, не выходя на дороги, доставить его по лесу до форта Кутузовский? На собственных плечах? Сатурн придан вам именно с этой целью. За рекой он переходит в ваше полное подчинение.
– Я ведь уже объяснял – это не такая большая проблема. Если ваш переросток нужен только в качестве вьючного животного, можете смело уводить его назад, в стойло. Мы справимся.
– Хватит, – отрезал майор. – Здесь больше не о чем говорить.
Стас расстроенно покачал головой и зашагал обратно к броневику.
Оставленная наедине пара за время разговора даже не шелохнулась. Коллекционер по-прежнему стоял, завороженно глядя на чудо биоинженерии по имени Сатурн, а тот, склонив огромную голову и недовольно насупившись, рассматривал Коллекционера.
– Влюбленным не нужны слова, – съязвил Стас, проходя мимо.
– Что? – обернулся охотник.
– Целуйтесь, говорю, скорее, и поехали.
Вихров обошел броневик сзади и распахнул один из двух широких десантных люков в корме.
– Сатурн, – позвал он, – давай на борт.
Верзила шумно фыркнул и отправился на погрузку, по пути «легонько» задев Коллекционера локтем, отчего тот едва не упал.
Сам майор залез следом и, пройдя вперед, устроился возле водителя. Сатурн вместе с рюкзаком занял практически всю левую скамью. Стас, перебравшись кое-как через ноги великана, примостился на краешке правой. Коллекционер уселся в хвосте и задраил люк.
– Все готовы? – поинтересовался Вихров и, получив утвердительный ответ, приказал: – Трогай.
Мотор ожил, и броневик не спеша покатил вверх по широкому туннелю, все ярче освещаемому солнечными лучами, падающими в проем раздвигающихся ворот. Наконец обе оси выровнялись, и водитель прибавил газу, отдавая машину и экипаж во власть пустоши.
Коллекционер чуть отклонился и, привстав, глянул поверх головы Стаса, затем сдвинулся в проход, снова пытаясь что-то рассмотреть впереди.
– Ни хера толком не видно, – посетовал он на скачущий за лобовым стеклом монотонный пейзаж и потянулся к задвижке амбразуры. – Зачем только в мешках заставляли париться?
– Ничего не трогать! – прогудел рядом громоподобный бас.
Охотник замер на месте и медленно обернулся:
– Мать твою! Он разговаривает!
Искренняя радость Коллекционера за успехи генетиков не нашла понимания у Сатурна, будучи расценена как издевка. Громадная лапища прижала охотника к броне, на квадратной челюсти-ковше заиграли желваки, верхняя губа приподнялась, обнажив крупные зубы с четко выраженными клыками.
– Майор, – проревело чудовище, – разреши сломать урода.
Стас поднял дробовик.
– Отставить! – рявкнул Вихров, обернувшись. – Что там у вас?
– Он меня достал.
– Сейчас не так еще достану, – прошипел Коллекционер, и злобное выражение на морде Сатурна тут же сделалось удивленным.
Обхватившие шею охотника пальцы разжались, громадная, похожая на шпалу рука медленно покинула чужое жизненное пространство.
В обратном направлении, сверкнув отточенным лезвием, ушел из акватории предположительного базирования сатурновских гениталий «Марк-2».
– Еще раз, сука раскормленная, так сделаешь, и я пообедаю твоими печеными шарами. – Коллекционер убрал клинок в ножны и оправил помятый ворот плаща.
– Закончили? – поинтересовался майор.
– Все в порядке, – кивнул Стас, опустил дробовик и придвинулся ближе к охотнику. – А ты здорово рисковал. У него ведь яиц могло и не оказаться.
Сатурн, не расслышав фразы, но по мерзким ухмылкам догадавшись, о чем примерно речь, запыхтел с удвоенной силой, так что из-под вновь поползшей кверху губы вылетело маленькое аэрозольное облачко и увлажнило Коллекционеру физиономию.
Охотник медленно поднес ладонь к исказившемуся в гримасе невыразимого отвращения лицу и еще медленнее стер с него вражеские слюни.
– Ну все, хватит. – Стас соскочил со скамейки и выставил между двух буянов руку. – Хотите разобраться – делайте это снаружи, без случайных невинных жертв.
– Опять? – повернулся Вихров на шум. – Что за бардак?
– Я вам говорил – это плохая идея, – напомнил Стас.
– Говно, – подтвердил Сатурн.
– Заткнулись все! – указательный палец майора поочередно взял каждого на прицел. – Чтобы больше никаких обсуждений приказа в моем присутствии. Хотите переубивать друг друга? Терпите до Оки. Там я помешать не смогу. Но если вы, сучьи дети, провалите задание… – Вихров сжал кулак, так что костяшки пальцев побелели. – Ясно? Я задал вопрос!
– Так точно, майор, – отозвался Сатурн вполголоса.
– Не возражаю, – обронил Коллекционер.
– Это в наших общих интересах, – заключил Стас.
– Вот именно, – смягчился Вихров. – И советую об этом не забывать.
Дальше ехали молча.
– Открывай, – бросил майор, ни к кому конкретно не обращаясь, когда броневик остановился посреди арзамасского пакгауза.
Стас повернул ручку и распахнул боковой люк.
– В вашем распоряжении час, – предупредил Вихров.
– Мало, – ответил Коллекционер, перебираясь через ноги Сатурна, которые тот не посчитал нужным убрать с прохода. – За полтора обернемся.
– Час десять, не больше.
– К чему такая спешка? Двадцать минут никого не спасут, – поддержал напарника Стас.
– Да и куда вы без нас денетесь? – добавил охотник, вылезая из броневика.
На этот вопрос майор не смог найти достойного ответа, а потому лишь скрипнул зубами.
– Командир, бля, херов, – отойдя на безопасное расстояние, поделился мнением охотник. – И почему сверху всегда ставят таких вот мудаков?
– Тут, я думаю, иная причинно-следственная связь. Их ставят сверху, и они становятся мудаками.
Коллекционер с серьезным выражением посмотрел на Стаса.
– Мудаками, – начал он вкрадчиво, – если и становятся, то годам к двенадцати это уже очевидно. Вообще-то мудак – заболевание врожденное, но его симптомы не всегда можно диагностировать на ранней стадии. А в данном конкретном случае мы, коллега, столкнулись с запущенной формой, давшей метастазы в мозг на фоне ослабления оного недавно обретенной властью. В народе эта разновидность недуга зовется «Из грязи в князи». Протекает она очень тяжело, в основном для окружающих, и, как следствие, процент летальных исходов велик.
