Наступило 26 сентября. Корабли и люди готовы к походу. На следующий день был назначен выход в море, но в 22.00 пришла шифровка из Краснодара:
«Капитану ОДР при ГБ Мечникову.
25 сентября сего года Средиземноморский Альянс обратился к правительству Кубанской Конфедерации с просьбой о временном перемирии для проведения мирных переговоров. В связи с этим диктатор приказал до особых распоряжений или прямых актов агрессии со стороны противника все военные действия приостановить.
Полковник ОДР при ГБ Ерёменко».
Приказ есть приказ, и пришлось всё отыгрывать обратно. Ладно, наши воины и моряки понимают, что не всё зависит от меня и других командиров отряда, и теперь, когда рядом с ними женщины, в море не торопятся. Однако помимо них имелся сегмент из сицилийских добровольцев, которых задержка похода сильно расстроила. Впрочем, человеческий язык они понимали, так что пошумели, выпили, потрясли своими лупарами и немногочисленными автоматическими винтовками и на время успокоились.
Нам оставалось только ждать, чем закончатся переговоры между Конфедерацией и Альянсом, и быть наготове. В томительном ожидании прошло четыре дня, и наконец вчера вечером была получена ещё одна шифрограмма из Краснодара:
«Капитану ОДР при ГБ Мечникову.
Переговоры между представителями Средиземноморского Альянса и правительством Кубанской Конфедерации потерпели неудачу. Противная сторона имела наглость выдвинуть нам ультиматум, который был отвергнут в самой категоричной форме. Война продолжается, и отряду капитана Мечникова предписывается всеми силами и средствами обрушиться на врага и уничтожать его без всякой жалости. Проведение и планирование каждой операции по-прежнему находится в ведении командира соединения, но ОДР рекомендует наносить удары как можно более жёстко и пленных не брать.
Полковник ОДР при ГБ Ерёменко».
Вот это другой разговор, вот это я понимаю. Задача: гасить всех без жалости и не оглядываться ни на какие правила ведения войны. Этих правил и так-то немного, но всё равно порой приходилось учитывать мнение далёких столичных начальников и не сообщать наверх о делах, про которые им знать не следовало. Мало ли что, вдруг война закончится на равных и всплывёт вопрос о военных преступниках? Конечно, меня вряд ли выдадут. Но прятаться и жить на нелегальном положении желания не было.
Итак, у меня на руках приказ, который вновь отпускает нас на волю, а значит, готовьтесь, средиземноморцы, к большим проблемам. Вскоре мы придём за вашими жизнями и неправедно нажитыми богатствами.
Впрочем, поход начинается только завтра утром, а сегодня идут последние приготовления, загрузка десантных отрядов и военный совет с окончательными решениями по налёту на Ретимнон. На совещание собрались все командиры отряда, наши переводчики, а также два местных боевых вождя, смахивающие на кабанчиков, полноватые, но тем не менее весьма подвижные и мускулистые крепыши лет около тридцати. Присутствующие сидели за столом, а я стоял у древней карты западной части острова Крит, которая висела на стене. Все молчали, с интересом смотрели на меня и на карту, ожидая моих слов, и я, видя, что командиры готовы принимать информацию, начал:
– Перед вами остров Крит, бухта Альмирос и город Ретимнон, на данный момент вторая основная база Альянса на этом острове. Завтра мы выступаем в поход, и в ночь с третьего на четвёртое сентября атакуем эту опорную вражескую базу. Несколько дней назад мы уже обговаривали наши действия во время набега, но уточним всё ещё раз. Возражений нет?
– Нет.
– Да, лишний раз обсудить набег не помешает.
– Тогда начнём с того, что снова рассмотрим город. По сведениям, которые получены от пленных моряков Альянса, от старого Ретимнона мало что уцелело, а что осталось, разбирается рабами для постройки новых сооружений. Основа всего – порт. Он практически восстановлен, и от него в гору идут три прямые улицы, которые можно разделить по назначению. Левая – это казармы и военные склады. Центральная отведена под магазины, лавочки, дешёвые бордели и питейные заведения. Правая предназначена для рабов и вольнонаёмных строителей из киприотов. Длина улиц около трёхсот пятидесяти метров, за ними располагаются складские помещения Критской оперативной группы, автопарк машин и бронетехники. Ещё дальше находится вилла адмирала Папастратоса-старшего, который на своём новом флагмане, эсминце типа «Арли Берк», должен сегодня отправиться на Кипр. Примерные схемы городка у всех есть?
– Да.
– Получили.
– С закрытыми глазами эту схему вспомним.
– Это хорошо, что с закрытыми глазами, поскольку будет нужна быстрота и согласованность всех наших действий. В Ретимноне находится от трёх до пяти небольших корветов, бывших тральщиков и минных заградителей греческих ВМС. Кроме них там же стоят несколько транспортов и как минимум пара кораблей снабжения. Это что касается флота, а помимо кораблей там же должны находиться рота морской пехоты, батальон материально-технического обеспечения, рота охраны и две гаубичные батареи. В общей сложности против нас будет около семисот вражеских солдат и моряков, восемь тяжёлых орудий и несколько бронетранспортёров. К сожалению, точных данных о вражеских силах нет, и мы рискуем. Но я уверен, что наши наглость и нахальство смогут дать нам преимущество над противником и цели налёта будут достигнуты.
– Всё верно, – отозвался на мои слова Скоков. – Вот только я думаю, что в Ретимноне и наёмники должны быть.
– А я считаю, что нет, – парировал я и уже не в первый раз привёл один и тот же аргумент: – После того, что 14-й полк натворил на Родосе, адмирал не может довериться наёмникам. К тому же на «Симпсоне» были найдены копии некоторых приказов Игнасио Каннингема, и в одном из них упоминалось, что Папастратосу временно запрещено производить поднаём бойцов.
– В том-то и дело, что временно.
– Оставим эту тему, Максим Сергеич. Высадимся на берег, там и посмотрим, как оно и что во владениях критского адмирала. – Капитан фрегата согласно кивнул, и я продолжил: – Как лучше провести налёт на Ретимнон? Мы с вами над этим голову не один день ломали, и вывод наших размышлений таков, что атаковать вражескую базу с моря губительно, так как охрана порта всегда настороже и две гаубичные батареи, на которых должны постоянно находиться дежурные артиллерийские расчёты, утопят наши корабли ещё на входе. Конечно, мы можем напялить на себя личину дружественных судов из другой оперативной группы, но наши сигналы и коды устарели как минимум на месяц, и это чрезвычайный риск. Поэтому наилучшим вариантом остаётся высадка десанта на пляж в районе деревеньки Герару. Затем все силы отряда собираются в кулак, совершают ночной десятикилометровый марш-бросок к Ретимнону, проводят разведку, снимают часовых и около трёх часов утра атакуют базу. Кто и за что отвечает, помните?
– Разумеется, – за всех ответил Кум.
– Тогда излагай.
– С двадцатью десантниками захватываю радиоцентр и штаб, и моя задача не допустить того, чтобы Ретимнон смог вызвать на помощь войска из Ираклиона.
