— Я позвоню, — пообещала Эмма.
Он поцеловал ее в щеку, почти формально, и перешел на другую сторону улицы — проводить до машины. Потом стоял, глядя, как «ягуар» исчезает в конце переулка.
Возвратившись к камину, он постоял, глядя на языки пламени. Наверное, нужно было настаивать, чтобы она провела эту ночь здесь. Но слово «настаивать» не входило в лексикон, которым они пользовались в общении друг с другом. Да и удобно ли было это сделать? В доме только одна спальня, где спал он сам, но захотела ли бы она провести ночь там, отчужденная сложными эмоциями и невысказанными запретами, которые не позволяли им быть вместе, когда он работал? Захотела бы она встретиться с Кейт и Бентоном завтра утром, если уже не сегодня вечером? Однако его беспокоило, благополучно ли она доберется до Лондона. Водит она хорошо и, если устанет, остановится, чтобы отдохнуть, но мысль о ней, остановившейся подремать на придорожной площадке, пусть даже в запертой машине, его никак не утешала.
Дэлглиш встряхнулся. Нужно кое-что сделать, прежде чем вызывать к себе Кейт и Бентона. Первым делом — связаться с детективом-инспектором Энди Хауардом и получить от него свежую информацию. Хауард — опытный и разумный офицер. Он не воспримет его звонок как нежеланное вмешательство или, хуже того, попытку повлиять на ход расследования. Затем он должен позвонить или написать Кларе, добавив, что передать от него Энни. Однако телефонный звонок казался ему таким же неподобающим, как факс или e-mail. Некоторые вопросы следует выражать письмом, написанным от руки, словами, стоившими тебе какого-то времени и работы мысли, неизбитыми выражениями, дающими надежду, что хоть как-то смогут утешить. Но Кларе нужно было от него только одно, и как раз то, чего он дать ей никак не мог. Позвонить ей сейчас, чтобы она услышала эту дурную весть от него, оказалось бы невыносимым для них обоих. С письмом тоже лучше подождать до завтра, а тогда уже с Кларой снова будет Эмма.
Дозвониться до Д-И Энди Хауарда оказалось не так просто и потребовало некоторого времени. Хауард сказал:
— Энни Таунсенд приходит в себя, но ей, бедняжке, долго еще выздоравливать придется. Я видел в больнице доктора Лавенэм, она сказала мне, что у вас интерес есть к этому делу. Сам собирался связаться с вами, поговорить кое о чем.
— Поговорить со мной было не так уж важно, — ответил Дэлглиш. — Да и сейчас тоже. Не хочу вас долго задерживать, но мне надо бы получить более свежий отчет о том, что происходит, по сравнению с тем, что я смог услышать от Эммы.
— Что ж, новости у нас хорошие, если может быть хоть что-то хорошее в этой истории. Мы получили ДНК преступника. Если повезет, найдем его в базе данных. Не думаю, что на него нет досье. Нападение было яростное, но насилие оказалось незавершенным. Может, он слишком пьяный был. Да и она сражалась с ним необыкновенно мужественно — а ведь такая хрупкая женщина. Я вам позвоню, как только будет, что сообщить. И мы, конечно, постоянно связываемся с мисс Бекуит. Парень почти наверняка местный. Точно знал, куда ее оттащить. Мы уже начали сплошной обход всех домов. Чем скорей, тем лучше, ДНК там или не ДНК. А у вас дела как идут, хорошо, сэр?
— Не особенно. Пока еще нет четкой линии. — Дэлглиш не стал упоминать о новой смерти.
— Ну что ж, ведь дней пока мало прошло, сэр, — утешил его Хауард.
Дэлглиш согласился, что дней пока мало прошло, и, поблагодарив Хауарда, повесил трубку. Отнес на кухню тарелки и кружки, вымыл, высушил и позвонил Кейт.
— Вы поели?
— Да, сэр, как раз закончили.
— Тогда, будьте добры, приходите сразу.
13
К тому времени как пришли Кейт и Бентон, на столе уже стояли три бокала и откупоренная бутылка вина, однако Дэлглишу эта их встреча показалась менее успешной, дискуссия порой чуть ли не превращалась в раздраженный спор. Он ничего не сказал им о приезде Эммы, хотя и подозревал, что его подчиненные скорее всего знают об этом. Они наверняка слышали, как «ягуар» проехал мимо «Вистерия-Хауса», а любая машина, проехавшая ночью по дороге, ведущей в Манор, неминуемо вызывала интерес. Однако ни тот, ни другая ничего ему не сказали.
Возможно, обсуждение никого не удовлетворило, потому что после смерти Бойтона они опасались — из-за недостатка фактов — пуститься в бесплодное теоретизирование. Мало нового можно было сказать об убийстве мисс Грэдвин.
Отчет о посмертном вскрытии они уже получили. Доктор Гленистер, как и ожидалось, пришла к выводу, что причина смерти — удушение руками, убийцей-правшой, надевшим гладкие перчатки. Это последнее заключение было вряд ли необходимо после того, как они нашли обрывок перчатки в туалете свободной палаты. Доктор Гленистер подтвердила свою предыдущую оценку времени смерти. Мисс Грэдвин была убита между одиннадцатью часами и половиной первого.
Кейт уже успела тактично поговорить с преподобным Матесоном и его сестрой. Оба они нашли странными ее вопросы о единственном визите викария к профессору Уэстхоллу, однако подтвердили, что в самом деле посетили Каменный коттедж и что священнослужитель повидал больного. Бентон, в свою очередь, звонил доктору Стенхаузу, и тот подтвердил, что Бойтон допрашивал его насчет времени смерти: это была наглость, и он не дал ему никакого ответа. Дата на свидетельстве о смерти проставлена правильная, так же, как и его диагноз. Доктор не проявил никакого любопытства по поводу вопросов, заданных ему через такой долгий промежуток времени после самого события, видимо, потому, решил Бентон, что Кэндаси Уэстхолл с ним уже говорила об этом.
Охранники Манора с готовностью отвечали на их расспросы, но помочь ничем не могли. Их начальник подчеркнул, что они сосредоточивают внимание на чужаках, особенно на представителях прессы, подъезжающих к Манору, а не на отдельных лицах, которые имеют право там находиться. Из четырех человек только один охранник оставался в жилом фургоне у главных ворот в то время, о котором шла речь, и он не видел или не помнил, чтобы кто-то из жителей Манора оттуда уходил. Остальные трое патрулировали рубеж между Манором, Камнями и полем, где эти камни стоят, на всякий случай — оттуда тоже может быть удобный доступ в Манор. Дэлглиш даже не пытался на них давить. В конце концов, они обязаны отвечать не ему, а Чандлеру-Пауэллу, который им платит.
Почти весь вечер Дэлглиш молчал, предоставив Кейт и Бентону обсуждать ход дела.
— Мисс Уэстхолл говорит, — рассуждал Бентон, — что она никому не рассказывала о подозрениях Бойтона, будто бы они подделали дату смерти отца. Да и не похоже, что она стала бы с кем-то откровенничать. Но ведь сам Бойтон мог довериться кому-то либо в Маноре, либо в Лондоне. Если так, тот человек мог воспользоваться этой информацией, убить его, а затем рассказывать почти такую же историю, что и мисс Уэстхолл.
Кейт ответила тоном, напрочь отвергающим его гипотезу:
— Не представляю, как кто-то со стороны мог бы убить Бойтона, будь он из Лондона или откуда-то еще. Во всяком случае, не таким способом. Подумайте о практических вопросах. Ему пришлось бы договариваться о встрече один на один со своей жертвой не где-нибудь, а в Каменном коттедже, в такое время, когда он мог быть уверен, что никого из Уэстхоллов там не будет и дверь будет открыта. И по какой причине он зазвал бы Бойтона в соседний коттедж? Да и в любом случае — зачем убивать его здесь? В Лондоне было бы гораздо проще и безопаснее. Те же сложности возникли бы и у любого обитателя Манора. Нет смысла теоретизировать, пока мы не получили отчет об аутопсии. На первый взгляд больше всего это похоже на смерть от несчастного случая, а не на убийство, особенно если учесть показания Бостоков про заинтересованность Бойтона этой морозилкой, что добавляет правдоподобия объяснениям мисс Уэстхолл… конечно, при условии, что они не лгут.
