— Да она еще не прошла, — ободрила Маргарита. — Не валяй дурака, не нужен тебе никакой пояс. Ты Комарову не обязан дачу электрифицировать. Поэтому плюнь и забудь.
— Я подумаю, — пообещал Жора. — А ты, выходит, сейчас поедешь к этой Рядниковой? Это чтоб я знал, где тебя искать, если что.
— Что — если что? — насупилась Маргарита.
Жора помялся немного и ответил:
— Мало ли что может случиться, Марго? Дело это тёмное. Подруга твоя бесследно исчезла. Ее дядя, богатый тип, тебя обманывает, частный сыщик что-то скрывает, все себе на уме. И ты среди всех этих акул капитализма — настоящий младенец.
Но Маргарита совсем не боялась. В тот момент она вообще не понимала, как это — бояться за свою шкуру? Бояться так, что внутренности закручиваются в морские узлы и позвоночник, словно раскалённый прут, пронзает голову. И совершенно невозможно спать, и есть тоже — ты жуешь пищу и не ощущаешь ни запаха, ни вкуса, а внутри у тебя сидит трусливый заяц, который постоянно трясется, и вместе с ним трясется все тело — мелкой, противной дрожью, которую невозможно победить самоуговорами.
— Я с ней быстренько поговорю — и домой. Кстати, можно сегодня напроситься к тебе на яичницу с ветчиной?
— Легко, — ответил Жора, который, кроме яичницы, хорошо готовил только салат из помидоров. — Придёшь и все мне расскажешь. — И тут же сам себя осадил: — Ой, сегодня не получится. Я дежурю до полуночи, совершенно из головы вылетело. Давай лучше завтра. Суббота все-таки, выходной. Приходи прямо с утра, идет?
— Идет, — ответила Маргарита, впервые ощутив смутное беспокойство. Как будто она забыла дома зонт и вдруг услышала по радио сообщение о штормовом предупреждении. То ли будет гроза, то ли нет — непонятно. И если будет, то когда? Однако всегда остается надежда, что ты успеешь добраться до дома, закрыть поплотнее окна и завернуться в плед. Именно с такой надеждой она вышла на улицу и направилась в сторону метро.
9
Она увидела Елизавету Рядникову еще на подходе к дому, где та жила вместе с мужем — за коротким красно-белым шлагбаумом, которым управлял охранник, накрытый стеклянным стаканом. Жена бизнесмена как раз усаживалась за руль забавного жёлтого автомобильчика, словно сбежавшего с площадки детского аттракциона.
Перепутать невозможно. Это, конечно же, она — рыжая фифа. Такая сразу же бросается в глаза — высокая, широкоплечая и узкобёдрая, роскошные рыжие волосы падают на спину естественными локонами. А что естественно — то дорого стоит. Лиза вся, с ног до головы, стоила дорого. Из-под длинного лакового плаща выглядывал бежевый костюм — узкая юбка с разрезом, жакет с большими пуговицами. Грация, изящество, стиль.
Маргарита заметалась перед входом на стоянку. Если Лиза сейчас уедет, ждать ее придется до самого вечера, а то и ночи. Поэтому когда шлагбаум поднялся и жёлтая машинка поехала прямо на нее, она отчаянно замахала руками, надеясь, что выглядит достаточно прилично и ее примут всерьез. Однако рыжая фифа даже глазом не моргнула. Она проехала мимо, глядя строго вперед и не обращая внимания на папуасские танцы возле капота.
Охранник угрюмо смотрел на Маргариту из своего убежища, и она в раздражении топнула ногой. И тут же воспрянула духом — прямо возле нее остановилось такси. Пассажир расплачивался на ходу, значит, машина уже свободна! Она распахнула дверцу и впрыгнула на заднее сиденье.
— Подругу упустила! — азартно крикнула она шофёру. — Давайте за ней, а то потом устроит мне скандал — обещала, да не пришла… Сможете не оторватся?
— Легко, — ответил молоденький парень вполне в духе Жоры Суродейкина. Маргарита решила, что это хороший знак.
Без всяких происшествий они промчались по городу и свернули вслед за жёлтой букашкой к большой автостоянке. Пока Маргарита расплачивалась, Лиза Рядникова вышла из машины и скрылась за дверями магазина «Швейная страна». Боясь потерять ее в лабиринте торговых залов, Маргарита бросилась следом. Магазин был огромным, как ангар, и с такой же незатейливой планировкой. Лизы нигде не было видно, и Маргарита даже испугалась, что не отыщет ее вовсе, а потом свернула к отделу тканей, повинуясь интуиции, заглянула в узкий проход и увидела ее.
Вероятно, Лиза собиралась купить отрез на платье и уже ангажировала двух продавщиц, чтобы помогли ей выбрать подходящий. Оживленно переговариваясь, они втроём отправились на прогулку вдоль длинного ряда стоек с дорогим товаром. Лиза то и дело останавливалась и погружала руки в ниспадающие до полу образцы тканей, и что-то спрашивала, а консультантки живо отвечали, семеня за ней.
За ними рассыпались, достигая слуха Маргариты, невообразимо красивые названия, и опадали, тронутые уверенной рукой, невообразимо красивые ткани — влажный атлас и переливчатая искусственная каракульча, нежный шёлк туеса и благородный харрис-твид, впечатляющий креп-лабваль, драгоценный белый муар и дорогое кружево, шуршащая тафта и нежно-абрикосовый шанжан-габардин, «варёный» шёлк всех оттенков синего, тончайшая замша, прохладный вискозный поплин, воздушная органза и небелёная шерсть, уютный вельвет и бархатистый дюветин, лоден и саржа…
Маргарита понятия не имела, как втиснуться в разговор, кружащийся вокруг всего этого рукотворного великолепия. Возможно ли заставить Лизу Рядникову выслушать ее? Для этого та должна отослать продавщиц и уделить ей хотя бы пять минут времени. Придется попробовать. Не ходить же за ней весь день, как Золушке за мачехиной дочкой?
— Простите, — сказала она, подобравшись совсем близко и предварительно кашлянув. — Мне очень нужно с вами поговорить. О личном.
Обе продавщицы, вызывающе чёрные среди всего этого буйства цвета, уставились на нее с чопорным неудовольствием. Рыжая же фифа развернулась к ней всем корпусом и холодно спросила:
— Кажется, вы та самая девушка, которая прыгала перед моей машиной.
— Ну да. Это я, — неохотно согласилась Маргарита. То, что она прыгала, прозвучало как-то обидно. — А вас я пыталась задержать потому, что у меня очень важное дело.
Продавщицы молчали, вежливо отступив на два шага.
— Спасибо, я к вам позже еще обращусь, — кивнула им Лиза, и они удалились, раздраженно стуча подкованными туфлями.
Лиза посмотрела на Маргариту очень внимательно и потребовала:
— Говорите, но побыстрее.
Та набрала в грудь воздуха и выпалила:
— Вы знаете Алису Терехину?
Спросила — и глазам своим не поверила: Лиза переменилась в лице и в один миг стала белой, как гейша, заштукатуренная рисовой пудрой.
— Конечно, знаю, — тем не менее довольно твердо ответила она. — А вам-то какое дело?
— И вы приходили к ней домой? — голос Маргариты набирал силу.
Жена бизнесмена попятилась и, упёршись в стойку с набивным бархатом, попыталась облокотиться на нее спиной. И едва не упала, потому что внутри стойка была пустой — всего лишь каркас, на который натянута ткань.
