Книга Комната убийств, страница 32. Автор книги Филлис Дороти Джеймс

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Комната убийств»

Cтраница 32

У открытой двери гаража Талли в ужасе остановилась, не в силах сдвинуться с места. «О нет! Боже милостивый, нет!» — закричала она во весь голос. Стон был унесен очередным порывом ветра. Не сразу закрыв глаза, Талли несколько секунд вглядывалась. Она знала: избавиться от этого ужаса не удастся никогда — эта сцена навсегда отпечаталась в ее душе. Ни желания сбежать, ни желания спасти у нее не возникло. Спасать было некого. Из открытой дверцы машины торчала рука: когда-то это было плотью, мускулами, венами с пульсирующей в них теплой кровью. Сквозь разбитое ветровое стекло виднелся почерневший шар; на фоне обгоревшей плоти поблескивали в застывшем оскале белые зубы. Когда-то это было человеческой головой. Теперь ничего человеческого в ней не осталось.

В сознании Талли неожиданно ярко возникла картина, точнее, набросок, который попался ей в одной из книг: головы казненных изменников насажены на шесты, стоящие вдоль Лондонского моста. Воспоминание породило секундную потерю ориентации, будто все происходило не здесь и не сейчас, будто это галлюцинация, дошедшая до нее сквозь века и явившаяся в мешанине настоящих и вымышленных кошмаров. Мгновение прошло, и к ней вернулась способность воспринимать реальность. Она должна вызвать пожарных, и сделать это надо как можно быстрее. Тело вдруг обрело чудовищный вес, прижимающий ее к земле; мускулы казались сделанными из железа. Но и это прошло.

Позже Талли не могла вспомнить, как добралась до двери коттеджа.

Она стащила и отбросила перчатки, нащупала холодный металл ключей во внутреннем кармане сумочки и попыталась разобраться с двумя замками. Совершив манипуляции с ключом кодового замка, Талли вслух произнесла: «Спокойнее, спокойнее». И ей стало спокойнее. Руки еще дрожали, однако ужасный стук сердца поутих и она смогла открыть дверь.

Как только Талли оказалась в коттедже, то с каждой секундой стала соображать все лучше. Она пока еще не могла справиться с дрожью в руках, зато мысли наконец прояснились. Сначала — пожарные.

По номеру 999 ответили в течение нескольких секунд, хотя ей все равно показалось, что она ждала целую вечность. Женский голос спросил, какая требуется помощь, и Талли ответила: «Пожар! Пожалуйста, скорее! В горящей машине чье-то тело». Секундой позже к разговору подключился мужской голос, и она спокойно ответила на его вопросы, снабдив свой рассказ необходимыми деталями. Опуская трубку, Талли вздохнула с облегчением. Что-либо сделать для того обгоревшего тела было нельзя — вне зависимости от того, насколько быстро приедут пожарные. Помощь скоро будет здесь: чиновники, эксперты. Люди, чья работа — разрешать такие ситуации. Жуткий вес ответственности и бессилия скоро будет снят с ее плеч.

А теперь она должна позвонить Маркусу Дюпейну. Телефон стоял на дубовом столике, где Талли держала закатанную в полиэтилен карточку с именами и телефонными номерами. Этим людям она могла позвонить в чрезвычайной ситуации. Вплоть до последней недели список возглавляла Кэролайн Дюпейн, но мисс Кэролайн сама ее проинструктировала, что теперь, когда Маркус Дюпейн вышел в отставку, о любом происшествии первым должен узнавать он. Талли переписала карточку своим ясным, аккуратным почерком и теперь набирала номер.

Женский голос отозвался практически сразу.

— Миссис Дюпейн? — спросила Талли. — Это Талли Клаттон из музея. Скажите, пожалуйста, дома ли мистер Дюпейн? Боюсь, что произошло нечто ужасное.

— Что именно? — резко спросил голос.

— Пожар в гараже. Я вызвала бригаду. Я их сейчас жду. Мог бы мистер Дюпейн прибыть как можно скорее?

— Его здесь нет. Он пошел навестить Невила в его квартире в Кенсингтоне. — Голос опять стал резче. — «Ягуар» доктора Дюпейна там?

— В гараже. Похоже, там внутри чье-то тело.

Стало тихо. Телефон казался мертвым. Талли не могла расслышать даже дыхание миссис Дюпейн. Ей хотелось, чтобы жена Маркуса бросила трубку — тогда бы она могла позвонить Кэролайн Дюпейн. Поставить в известность первой Талли собиралась вовсе не свою нынешнюю собеседницу.

Тут миссис Дюпейн заговорила. Она говорила нетерпеливо, властно, тоном, не терпящим возражений:

— Посмотрите, там ли машина моего мужа. Синий «БМВ». Сейчас же. Я подожду у телефона.

Чем спорить, дешевле было подчиниться. Талли побежала назад, к дому, к парковке, скрытой кустами. Там стоял единственный автомобиль, «ровер» доктора Невила. Она вернулась в коттедж и схватила трубку:

— Синего «БМВ» там нет, миссис Дюпейн.

Опять стало тихо, но на этот раз Талли услышала что-то вроде короткого вздоха облегчения. Голос заговорил спокойнее:

— Я сообщу мужу, как только он вернется. Мы ждем к ужину гостей, так что мистер Дюпейн скоро будет. Я не могу позвонить ему на мобильный: за рулем он отключает телефон. А пока что сообщите Кэролайн. — И повесила трубку.

Талли не нуждалась в напоминаниях. Мисс Кэролайн предупредить надо обязательно. В колледже оказался включенным автоответчик, и Талли, прослушав лишь первые слова записанного Кэролайн сообщения, повесила трубку. Она набрала номер мобильного телефона Кэролайн, и здесь ей ответили немедленно. Талли удивляло, как ясно и сжато у нее получается говорить.

— Мисс Кэролайн, это Талли. Боюсь, что произошло ужасное несчастье. Гараж в огне, там машина доктора Невила. Пламя распространяется на деревья. Я вызвала пожарных и пыталась найти мистера Дюпейна, но его нет дома. — Помолчав, она выпалила почти непроизносимое: — Боюсь, что в машине чье-то тело.

Поразительно, насколько буднично прозвучал спокойный голос мисс Кэролайн. Она сказала:

— Вы говорите, что в машине моего брата кто-то сгорел?

— Боюсь, что так, мисс Кэролайн.

Теперь в голосе послышалось нетерпение.

— Кто? Мой брат?

— Я не знаю, мисс Кэролайн. Я не знаю.

Даже самой Талли было слышно, как звук ее голоса стал выше и превратился в вой, в котором слышалось одно отчаяние. Трубка выскользнула из мокрых ладоней. Теперь она поднесла ее к левому уху.

В голосе Кэролайн звучало нетерпение.

— Талли! Вы здесь? Что с музеем?

— Все в порядке. Только гараж и деревья вокруг. Я вызвала пожарных.

Неожиданно силы ее покинули, у нее защипало в глазах, и голос начал исчезать. До сих пор были только ужас и страх. Сейчас Талли впервые почувствовала невыносимое горе. Не то чтобы ей нравился доктор Дюпейн, или она его по-настоящему знала. Эти слезы выражали что-то гораздо более глубокое, чем сожаление о человеке, умершем столь ужасной смертью. Она знала: слезы — от потрясения и страха. Часто моргая, принуждая себя успокоиться, Талли думала: так всегда бывает, если умирает кто-то из тех, кого мы знаем. Мы всегда немного горюем о самих себе. Но сейчас ее скорбь была не о том, что она и сама смертна, — горе выглядело частью какого-то более общего чувства, которое у нее вызывал этот мир, в котором столько красоты, столько страха, столько злобы.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация