Можно было хлопнуть дверью, уйти гордо и с достоинством, но
для этого я была слишком здравомыслящим человеком, потому предприняла вторую
попытку. Вернулась и со вздохом сказала:
— Ты меня здорово напугал. Помоги мне, а?
— Хороший костюм, — подумав, сказал Тагаев. —
Тебе идет. У тебя что, было свидание? Не для меня же ты так вырядилась.
— Точно, не мой день, — констатировала я с большой
печалью и покинула его кабинет.
Сказать, что я насторожилась, мало, я была напугана, да так,
что зубы клацали. Что эти гады затеяли? Такое впечатление, что нормальных людей
вокруг уже не осталось. И спокойно им не сидится, а ты тут ломай голову. Меня
неудержимо потянуло к родственным душам, которым можно пожаловаться на жизнь,
испортить настроение своим нытьем и тем самым получить утешение.
Первым на ум пришел Вешняков, ему я и позвонила.
— Кончай работу, пошли пиво пить.
— Я водки хочу, — промычал он.
— Будет тебе и водка, и танцы под луной, и горькое
похмелье.
— Готов страдать. Говори, где встретимся.
Я предложила пивной бар на Никитской и добавила:
— Позвоню Лялину, нечего ему отсиживаться, спокойной
жизни никто не обещал.
— Вот уж он обрадуется, — съязвил Артем.
Я заехала в супермаркет, купила Сашке консервов, а потом
отправилась на Никитскую, решив, что на сборы у мужчин времени было достаточно.
Войдя в бар, я смогла убедиться, что оба уже на месте, сидят за резной
перегородкой и потягивают пиво. Никакого уважения к женщине.
— Привет, — сказала я, устраиваясь рядом с
Лялиным. Оба посмотрели на меня, переглянулись, и Артем загнусавил:
— Ты видишь?
— Вижу, — кивнул Лядин, — но глазам не верю.
Красавица.
— Афродита. Не иначе как влюбилась.
— Повезло кому-то…
— Но не нам.
— Вам, — сурово кивнула я. — Причем обоим.
Так что как хотите, а с сегодняшнего дня прошу любить и жаловать. Хоть по
очереди, хоть сразу вместе, я давно мечтаю о веселенькой групповухе.
— Я старый человек, — заныл Лялин.
— А у меня зарплата никудышная, — влез Артем.
— На что мне твоя зарплата?
— Правильно, нечего увиливать, — поддержал
Лялин. — Ты молодой, тебе и карты в руки, то есть нашу красавицу. Что,
дела хреновые? — без перехода спросил он.
— Хуже не бывает, — кивнула я,
— А у меня ничего, — сообщил Вешняков. —
Просто ничего, хоть ты тресни.
— А между тем завтра у нас что? — продолжил
Лялин. — Завтра у нас двадцать шестое. Стремительно приближаемся к точке
X, уже почти лбом уперлись.
— Может, и не дата это вовсе, — пригорюнился
Артем. — Может, мы перемудрили? И эти каракули вовсе ничего не значат?
Нам принесли еще пива, мы выпили в молчании, решив получить
от жизни удовольствие. Но все хорошее, как известно, длится недолго.
— Ну, колись, чего накопал, — сказала я Лялину,
когда он сделал последний глоток.
— Значит, так, — перешел он к делу. — Ваша
Луганская — подруга Никитина, это вы уже знаете, познакомила их некая Анжелика
Колчина, а у нее в друзьях господин Филиппов.
— Всеволод Андреевич? — насторожилась я, вспомнив
дядю из Москвы, что остановился в «России».
— На ходу подметки рвет, — усмехнулся Лялин,
кивнув на меня. — И зачем я вам нужен? Вы ж такие умные.
— Я глупый, — заявил Вешняков — Что за Филиппов?
— Что за Филиппов? — обратился ко мне Лялин.
— Понятия не имею. Знаю, что сейчас он в нашем городе.
Был несколько часов назад.
— Все приезжие у тебя отмечаются? — съязвил
Вешняков.
— Не все, но на этого пришлось обратить внимание. С ним
встречался Ларионов.
— Неудивительно, — пожал плечами Олег. —
Филиппов с Дедом друзья-приятели. Он один из его московских знакомцев. Человек,
близкий к определенным кругам.
— Так, и что дальше? — поторопил Вешняков, с
сомнением глядя на нас.
— Дальше вот что. Дед сделал ставку на Никитина, это
вам известно. Никитин человек с большими амбициями, но не боец. Деду только
такой и нужен, будет танцевать под его дудку, стричь купоны и радоваться. Но
есть мнение, что не все московские друзья довольны этим выбором. Дед, как
известно, особой гибкости не проявляет, гнет свою линию, а это нравится не
всем. И взгляды друзей в вопросе о Никитине разошлись.
— Чего-то я не понял. Дед хочет Никитина, а его
московские друзья — нет. Так, что ли?
— Не все московские друзья, а часть. Один-то уж точно.
У него большие интересы в нашем регионе, и в этом смысле ему очень бы хотелось,
чтобы Дед проявлял большую гибкость, то есть покладистость. А как этого
добиться?
— Подсунуть Деду человечка, который будет отстаивать
дядины интересы, — буркнула я.
— Правильно говоришь. Деду придется с ним считаться, и
с дядей тоже.
— И кого он хочет?
— Сие неведомо, — развел руками Лялин.
— Сегодня он встречался с Тагаевым, —
пригорюнившись, сообщила я.
— Черт, — скривился Артем.
— И мне не нравится. Но кто меня спросил?
— Девку Никитину, скорее всего, подсунули. У ее
муженька были финансовые проблемы, помог ему все тот же Филиппов. Дед своего
выдвиженца познакомил с ним, а Филиппов не приминул воспользоваться этим.
Разумеется, ему интересно было знать умонастроение Никитина и прочее.
— Оттого-то наша девушка и прикатила сюда из Москвы
вслед за возлюбленным, — присвистнул Артем. — Похоже на правду.
— Я говорила с Никитиным. Его послушать, денег у
Светланы куры не клюют. От него она денег не получала, только подарки, колечки
и прочую ерунду. Теперь выясняется, что с деньгами у нее негусто. Очень может
быть, что девушку кто-то финансировал. Так что наши догадки очень похожи на
правду.
— Да все яснее ясного, — отмахнулся
Вешняков. — Убиенная шпионила за Никитиным. До чего же мы, мужики,
доверчивый народ, даже страшно становится.
