– Меня устроит любой день, когда я не на дежурстве.
– Вот и отлично! Вы нас заранее оповестите о ваших дежурствах, мы подгоним свою работу.
– Как здорово! – обрадовался я. – А кто мне будет ассистировать?
– Что, простите? – не понял Павел Игоревич.
– Ассистировать на операциях мне кто будет? – продолжая светиться от счастья, переспросил я.
– На каких операциях? – пришел черед удивляться главному врачу.
– На хирургических! Я вообще-то и многими смежными операциями владею, так что при необходимости могу и их применить.
– А кто вам сказал про операции?
– Как кто? Вы! Я же по телефону с вами разговаривал. Вы мне и сказали, что вам нужен общий хирург, чтоб разбирался и в смежных специальностях – урологии, детской хирургии, травматологии, онкологии и прочих. Вы что, забыли?
– Нет! – уныло сообщил Павел Игоревич. – Но, похоже, вы меня неправильно поняли.
– Вам поливалентный хирург нужен?
– Да! Но не для выполнения операций!
– А для чего?
– Для проведения медосмотров! В будущем мы, конечно, планируем развернуть перевязочную и осуществлять малые операции и перевязки. Но пока это только планы. У нас сложности с получением лицензии на данный вид деятельности.
– Так, а как хирург без операционной и перевязочной?
– Дмитрий Андреевич, дорогой! Все будет, но потом! Вначале надо показать себя, зарекомендовать.
– Как же я себя зарекомендую, если у меня нет возможности проявить себя как хирурга?
– А вот здесь вы ошибаетесь! Вы можете себя не только проявить, но и хорошо заработать!
– В самом деле? – уточнил я, так как мне очень понравилась последняя часть его предложения. – Расскажите, что надо делать?
– Во-первых, надо вести амбулаторный прием. Мы вам будем звонить на мобильный телефон и предлагать время. Если вас устроит, вы приезжаете сюда, осматриваете пациента, делаете назначения. Если он нуждается в хирургическом лечении, то направляете его в стационар. Если срочно, то вызываете «Скорую», если нет, то даете направление. Все очень просто!
– А второе?
– Второе – вызовы. Если кто-то желает, чтобы его на дому осмотрел хирург, то вы едете и осматриваете. Нужен стационар – выписываете направление. Люди платят деньги, мы их у них принимаем. С каждого осмотренного пациента вам идет 25 процентов минус налог. Чем больше осмотрите пациентов, тем больше денег. Формула весьма примитивна.
Стал с ними тесно сотрудничать и проработал… один день. Отвели мне невзрачную комнату три на четыре метра. Назвали ее напыщенно кабинетом и велели в ней вести прием. Позвонили по телефону, чтоб пришел к 18–30, прибудет первый клиент. Тот явился к 19–00. Опоздал всего на полчаса. Посчитал, что если он 400 рублей за прием внес, то его будут ожидать сколько надо, хоть до утра.
– Доктор, у меня вот палец болит! – сует чуть не под нос распухший орган.
– Сколько? – вежливо так интересуюсь. Участливо.
– Пять дней! Ночь не спал! Муки адовы!
– У вас подкожный панариций, нужна срочная операция, – прихожу к заключению.
– Сколько?
– Что сколько?
– Операция. Сколько операция стоит?
– Не знаю. Мы у себя не делаем. Не принято у нас оперировать! Да и негде! – Я обвел взглядом пустой кабинет. – Сейчас напишу направление и направлю туда, где вас прооперируют.
– А у вас почему нельзя?
– Нет условий. Видите, одни стены. Нет инструментов, перевязочного материала и ничего нет.
– Что вы за хирург тогда, если палец разрезать не можете? Я и без вас знаю, что оперировать надо.
Написал направление. Пациент встал и, не прощаясь, ушел. Напоследок так хлопнул дверью, что показалось, что она слетела с петель.
– Дмитрий Андреевич, вы еще одного примите? Он, правда, не записан. Только что сам обратился, – поинтересовалась некрасивая девушка с ресепшена.
– Приму. В помощи не откажем.
– Вы – хирург? – В комнату валился упитанный молодой человек с взъерошенными волосами. – У меня, это, нога гниет.
– Посмотрим. Показывайте. Сколько?
– Две недели. – Парень снимает штаны и начинает разворачивать грязные бинты, густо облепившие его левую голень и коленный сустав. Перепачканные тряпки падают прямо на пол. – Вот! Гляньте!
– Да, дружок! Дело – дрянь! Сахарным диабетом страдаешь?
– Да! Второй тип.
– Все ясно! У вас на фоне основного заболевания присоединилась инфекция, причем все осложнилось фурункулезом.
– А это что такое?
– В народе называют – чирьи. Слыхали, поди?
– Да, где-то слышал. И что теперь делать?
– Надо лечить. Разрезать эти чирьи, выпускать гной, капать антибиотики. Главное – корректировать сахар. У вас какой последний сахар?
– Не знаю. Я уж месяц не проверял, да и глюкометр потерял.
– Плохо! Ладно, напишу направление, вызову «Скорою», и – в стационар! Немедленно!
– Доктор! А с этим что делать? – Взъерошенный указал на свою гнилую ногу и кучу из пропитанных гноем бинтов.
– Сейчас повязку наложу.
Поиски бинтов или хоть какого-нибудь перевязочного материала не увенчались успехом. Обратился к некрасивой девушке Вале:
– Валентина, а где у нас бинты?
– Их нет.
– А как же перевязки делать?
– Все должны со своими приходить. Мы пока перевязками не занимаемся.
– Хорошо, я понял. Но как быть в данной ситуации? У меня в кабинете сидит без штанов молодой парень. Ему надо ногу забинтовать. Дайте бинт.
– Где я вам возьму? – зло посмотрела на меня Валентина.
– Возьмите с экстренной аптечки! Или ее у вас тоже нет?
– Есть! А кто возмещать будет?
– Я принесу бинты. Схожу в аптеку и куплю. Забинтуйте пока, а то все штаны гноем запачкаются, – просунулась в дверь голова посетителя.
Инцидент разрешился. Валя принесла два бинта из аптечки. Раздраженно швырнула мне на стол. Я перевязал диабетика и отпустил его с миром. Сам сел за стол и принялся писать заявление на увольнение.
– Дмитрий Андреевич, так кто бинты будет восстанавливать? – с ехидной физиономией обозначилась девушка с ресепшена.
– Сейчас парень этот сходит в ближайшую аптеку, купит бинты и принесет.
– Ага! Держите карман шире! – хмыкнула Валя.
Парень слово сдержал, принес не два, а четыре бинта. Когда он ушел, я молча отдал Вале заявление.
