Они спустились к обеду, когда послышался шум приехавшей
машины. Дронго выглянул в окно. Из темного «Мерседеса» вышли женщина и молодой
мужчина. Это были Хуршида Давудова и ее сын Туфан. Женщина была высокого роста,
одета в темное платье, словно еще держала траур по своему дальнему
родственнику. У нее были крючковатый нос, резкие черты лица, немного выпученные
глаза. Сын не был похож на мать. Он был среднего роста, полный, с короткими
вьющимися волосами, похожий на небольшого бегемота. Недовольно посмотрев в
сторону Гулама и Исы, он оставил ключи на капоте, коротко приказав отогнать
свою машину под навес, и вошел в дом следом за матерью. От Дронго не укрылось,
с каким недовольством взглянули на приехавших оба бывших работника Семена Борисовича.
Родственники вошли в дом. Они встретились в гостиной на
первом этаже.
– Здравствуй, Борис, – мрачно произнесла Хуршида, подходя к
родственнику и обнимая его.
Ее сын просто поднял свою короткую тяжелую руку. У него был
немного вздернутый нос, и поэтому он больше походил на свинью, чем на бегемота,
подумал Дронго. Туфан недовольно оглядел приехавшего гостя.
– Это господин Дронго, – пояснил Измайлов, показывая на
гостя, – он приехал вместе со мной.
– Здравствуйте. – У Хуршиды было такое лицо, словно она
подавилась лимоном.
– Дронго? – переспросил Туфан. – Я, кажется, где-то слышал
это необычное имя. Вы артист или музыкант?
– К сожалению, ни то ни другое, – развел руками Дронго.
– Почему к сожалению? – спросил Туфан.
– Артистом и музыкантом сейчас выгодно быть. Можно хорошо
зарабатывать на свадьбах, – пошутил Дронго.
– А вы мало зарабатываете? – подозрительно спросил Туфан,
глядя на одежду гостя.
– Не жалуюсь. Но у меня сложная работа. Я врачую души, а это
достаточно сложно.
– Значит, вы доктор, – вмешалась Хуршида. – Чем именно вы
занимаетесь? Хирург или терапевт?
– Иногда бываю хирургом, иногда терапевтом, – ответил
Дронго, сдерживая смех. Он видел, как смотрит на него Борис Измайлов, и решил
продолжать игру до конца. – Все зависит от обстоятельств конкретной
запущенности той или иной болезни.
– Что значит «врачуете души»? – спросил более образованный
Туфан. – Вы экстрасенс? Или какой-нибудь маг-целитель?
– Господин Дронго юрист, – решил наконец вмешаться Борис, –
и когда он сказал, что «врачует души», он имел в виду терапевтический характер
своей помощи разным людям. Или хирургический, если приходится удалять
конкретного человека из общества.
– Я вспомнил, – сразу сказал Туфан, – я был в ресторане
«Дронго», который открылся в Москве. Кажется, на шоссе Энтузиастов. Вы имеете к
нему какое-то отношение?
– Нет. Они просто взяли мое имя.
– Странное имя. Какое-то не наше. Больше похоже на
югославское или белорусское. Я еще тогда подумал, что у вас не наше имя.
– Это не имя. Меня обычно так называют. Это в честь
небольшой птицы, которая ничего не боится и умеет имитировать голоса чужих
птиц.
– Вас назвали в честь птицы? – усмехнулся Туфан. – Вы смелый
человек, если говорите подобные вещи.
– Я давно уже перестал комплексовать по этому поводу, –
улыбнулся Дронго, – некоторых называют в честь змей, некоторых – в честь птиц.
У меня были знакомые, которых называли акулой или тигром. И никто не обижался.
У меня был даже школьный товарищ, которого все называли бобром. Он был
маленький и толстый. А к десятому классу он назло всем вырос и похудел.
– Смешно, – сказал Туфан. – Значит, вы юрист? Интересно, чем
вы занимаетесь?
– Работаю по специальности, – уклончиво ответил Дронго.
– Идемте обедать, – предложил Борис, – Фатьма уже все
приготовила. Тетя Хуршида, как вы себя чувствуете?
Они прошли к столу, стоявшему у окна. Расселись. Фатьма
стала расставлять тарелки на столе. Хуршида недовольно взглянула на нее, затем
отвернулась, ожидая, когда прислуга выйдет из комнаты. И только затем начала
говорить.
– Отвратительно, – вздохнула Хуршида, – мы только сейчас
приехали из Баку. Вчера почти всю ночь не спали. Туфан приехал только под утро…
– Это не обязательно сейчас обсуждать, – недовольно заметил
ее сын.
– Но я волновалась, – перебила его мать, – и очень
нервничала за тебя.
– И где он был? – спросил Борис.
– У меня были свои дела, – уклонился от ответа Туфан.
– Какие дела, – встрепенулась мать, – он провел всю ночь в
полиции. Можете себе представить? Подрался с кем-то в баре и устроил скандал.
Только этого нам не хватало. Потом приехал наш родственник, который работает в
главном управлении полиции города, и освободил его.
– Когда вы попали в полицию? – уточнил Дронго.
– Ночью, – отмахнулся Туфан.
– В полночь, – вмешалась мать.
– Значит, вы провели почти всю ночь в отделении полиции, –
подвел итог Дронго и, взглянув на Бориса, заметил: – Прекрасное алиби, если
нарочно спровоцировать драку.
– Я ничего не провоцировал, – разозлился Туфан, – этот тип
мне еще заплатит за свое хамство. Я его пристрелю.
– У тебя есть пистолет? – встрепенулся Борис.
– Если понадобится, найду, это не проблема, – недовольно
ответил Туфан, – или возьму пистолет, который был у нашего дедушки.
– Какой пистолет? – не понял Борис.
– Хватит, – теперь уже вмешалась мать, – не нужно об этом
говорить.
– Какой пистолет, тетя Хуршида? – тихо переспросил Измайлов.
– У нас был пистолет, – резко ответила Хуршида, – остался от
моего тестя. Старый пистолет.
– Какой марки?
– Откуда я знаю. Зачем ты меня спрашиваешь? Кажется, «ТТ»,
но я точно не помню. И никогда его Туфану не давала.
Борис взглянул на Дронго. Положил вилку на стол.
– Из какого пистолета стреляли в Валиду? – спросил он в
наступившей тишине.
– Из «ТТ», – ответил Дронго.
– В какую Валиду, – разозлилась Хуршида, – о чем ты
говоришь?
– Вчера из такого пистолета убили Валиду, – пояснил
Измайлов.
Хуршида испугалась. Она открыла рот, прикрывая его рукой.
Зато ее сын усмехнулся, продолжая есть.
– Ты об этом знал? – спросила мать.
– Вчера весь город об этом говорил, – ответил Туфан, – что
здесь странного? Я просто забыл тебе об этом рассказать. Она любила погулять, у
нее всегда были солидные знакомые. Как только умер дядя Семен, она наверняка
нашла себе нового друга. Ничего необычного. Чего вы удивляетесь?
