– Она переживает за вас. Видит, как вы нервничаете, и
переживает. И, по-моему, она очень хорошо относилась к вашему покойному дяде.
– К нему все хорошо относились, – вздохнул Борис, – и он
всем помогал. Хороший был человек, честное слово. Сейчас начинаю понимать, как
нам его будет не хватать. Он всегда умел пошутить, разрядить атмосферу, всегда
доброжелательно относился к людям. Пойдемте вниз, она как раз готовит ужин.
Они вышли из комнаты и стали спускаться по лестнице.
– Ваша Фатьма молодец, – заметил Дронго, – поддерживать
чистоту в таком огромном доме – дело совсем непростое.
– Я тоже так думаю, – кивнул Борис, – мы ей хорошо платим,
но она действительно молодец. И за столько лет из дома не пропало ни одной
шпильки, ни одного карандаша. Она безупречно честный человек. В этом вся наша
проблема. Мы включили ее в список подозреваемых, прекрасно понимая, что она
никогда бы не взяла даже одну монету без спроса. Она еще и очень верующая.
– Я спросил ее про ювелирные ценности, но она сказала, что
ваш дядя все держал в шкатулке, о которой вы мне не говорили.
– Это правда. Я не считал нужным говорить. Все другие
ювелирные украшения были в большой шкатулке, которая находилась в шкафу в его
кабинете. Ключ от шкафа и шкатулки был у Асифа. Когда дядя умер, Асиф забрал
шкатулку с собой в Баку. Потом мы все проверили вдвоем. Там все было на месте,
и рядом находилась бумага с описью всех вещей. Мой дядя был очень аккуратным
человеком в этом плане. Мы все тщательно проверили. Ничего не пропало, даже
булавка для заколки галстуков. Шкатулку я увез с собой в Киев. Зачем о ней
говорить, если все было в порядке? У нас ничего больше не пропало. Ничего,
кроме этого алмаза.
– Фатьма видела, как вы ищете алмаз. Вы могли бы ей сказать,
что именно вы ищете?
– Зачем? Мы не считали нужным посвящать ее в подобные
семейные тайны. Если бы она нашла алмаз, она бы его нам отдала, в этом я почти
уверен. Она видела, как мы пригласили специалистов, чтобы они искали алмаз по
всему дому. Она видела, как мы перерыли весь дом. И могла понять, что мы ищем
какой-то предмет, о котором не считаем нужным ее расспрашивать. В общем, было
бы смешно, если бы мы с братом бегали и спрашивали у нашей домработницы, не видела
ли она алмаз, который мы куда-то положили. Глупо и смешно. Асиф рассудил
правильно. Если она знает, где алмаз, и не говорит нам, то она не скажет о нем
никогда. А если не знает, то не стоит и расспрашивать. По-моему, верная логика.
Они прошли на кухню, где у плиты стояла Фатьма. Увидев
вошедших, она испуганно оглянулась.
– Наш друг хочет с тобой поговорить, – показал на Дронго
Борис, – ты успокойся, выключи плиту и садись на стул. У него есть к тебе
несколько вопросов.
Она кивнула в знак понимания. Затем накинула платок на
голову и уселась на стул, ожидая вопросов. Дронго и Борис устроились на других
стульях с другой стороны стола.
– Извините меня, что я отвлекаю вас от дел, – начал Дронго,
– вы были здесь все последние годы, когда болел Семен Борисович? Верно?
– Да, – кивнула она, – все время.
– К нему часто приезжали чужие или гости?
– Раньше приезжали, а в последний год нет. Ему не хотелось
показываться перед гостями в таком виде. Он очень похудел, ослаб, нервничал,
когда в дом входил посторонний. Были только его племянники и мы с врачом.
– И больше никого? Кто еще навещал его в последние дни?
– Больше никто, – удивилась Фатьма, – мы были с ним рядом.
Его племянники, врач и я. Больше никто не оставался в доме.
– Это я уже понял. Кто еще приходил к вам в последнюю неделю
его жизни? Кто здесь был?
– Хуршида все время приходила. И ее сын Туфан. Зинур Марчиев
два раза приезжал. Больше никого не было.
– А садовник и водитель. Они не входили в дом?
– Конечно, входили. Много раз входили и выходили. Но они
свои. Гулам и Иса. Оба все время были рядом и нам очень помогали.
– И Валида тоже приезжала?
– Только один раз. Он не хотел, чтобы она к нему приезжала.
Очень переживал. Просил его побрить и одеть. Стеснялся надевать рубашку, она
была ему очень большой. И тогда он надел водолазку, чтобы не так было заметно,
как он похудел. Но она приехала и все поняла. Я потом видела, как она внизу
плакала.
Дронго и Борис переглянулись.
– Вы можете рассказать более подробно, что случилось после
смерти Семена Борисовича, – попросил Дронго, – мне важно знать, кто именно
входил в его спальную комнату?
– Никто не входил. В эту ночь мы были втроем: Асиф, наш
доктор и я. Доктор все время посылал меня за горячей водой. Утром Семену Борисовичу
стало совсем плохо. Потом он захрипел. Асиф начал громко плакать, доктор его
успокаивал. Я тоже заплакала. Доктор вышел из спальни, чтобы позвонить. Я тоже
всем звонить стала, чтобы приехали. Раньше всех Хуршида приехала.
Она вздохнула. Было понятно, что ей нелегко вспоминать
события того рокового дня.
– Потом мы перенесли тело на первый этаж, – сообщила Фатьма,
– приехали Зинур и Туфан. Вместе с Гуламом и Исой они перенесли тело Семена
Борисовича вниз, на первый этаж. И я закрыла дверь в спальню, чтобы туда никто
не входил.
– Значит, никто туда больше не входил?
– Нет, – ответила она, – никто не входил. Потом пришли из
синагоги, потом много людей собралось. И все уехали в Баку. А я осталась в доме
одна.
– Вы не участвовали в похоронах? – понял Дронго.
– Я ведь мусульманка, – ответила Фатьма, – вы же знаете, что
по нашим законам мне нельзя ходить на кладбище во время похорон. И поэтому я не
поехала в Баку. У меня брат был на заработках в Дербенте, а его жена в это
время болела. И я еще должна была присматривать за моей племянницей Назрин.
Поэтому взяла ее сюда, к себе. Но в доме нужно было все убрать. Два дня я все
чистила и убирала. Везде было грязно, много людей к нам поднимались, чтобы
проститься с Семеном Борисовичем. Я знаю, что он был евреем, но все равно пошла
в мечеть и помолилась за него. Он был очень хорошим человеком, упокой Господь
его душу.
Борис отвернулся, чтобы скрыть набежавшие слезы.
– Спасибо тебе, Фатьма, – искренне сказал он, – ты всегда
была верным другом нашей семьи.
– Что было потом? – спросил Дронго.
– Через три дня Асиф и Борис вернулись сюда. Потом они здесь
оставались и снова уехали. Но на третий день и на седьмой сюда опять приходило
много людей. Они во дворе собирались, под навесом. Мы там палатку поставили и
длинные столы. И еще двое ребят из нашего ресторана внизу дежурили, всем чай
подавали с лимоном. Хорошие ребята.
