– Они в дом поднимались?
– Нет. Зачем им в дом подниматься? Некоторые женщины на
кухню приходили. Сидели рядом со мной, плакали, вспоминали Измайлова. У них
много родственников в Красной Слободе, все его очень уважали.
– А на второй этаж кто-нибудь поднимался?
– Нет. Там только спальные комнаты. Зачем кому-то
подниматься на второй этаж? Только Асиф поднимался. И больше никто.
– Понятно. Вы слышали, что вчера убили Валиду?
– Я услышала, как кричала Хуршида, и поняла, что Валиду
убили. Жалко ее. Семен Борисович очень ее любил, даже фотографию ее держал у
себя в кабинете.
– Я об этом не знал, – прошептал Борис.
– Он стеснялся. Прятал фотографию в альбоме. А раньше она
стояла в рамочке у него на столике. Он ее очень любил, когда сюда приезжал,
каждый вечер ей звонил. Или она ему звонила.
– У меня к вам такой вопрос. Только отвечайте не спеша,
вспоминайте. Когда в последний день жизни Семена Борисовича вы спускались на
кухню за горячей водой, были такие моменты, когда Асиф тоже выходил из спальни
и доктор Мильман оставался с Семеном Борисовичем вдвоем?
– Много раз, – сразу ответила Фатьма, – конечно, оставался.
Он вообще дежурил рядом с умирающим всю ночь. Такой хороший доктор. Я много
разных докторов видела, и в нашей больнице тоже. Есть такие, которые к больному
не подойдут, пока им не заплатят. Есть такие, которым лучше не в больнице
работать, а на бойне, животных убивать. А доктор Мильман настоящий врач. Как он
пытался помочь Семену Борисовичу, как он за него переживал. Я часто его
вспоминаю.
– Что было потом? – спросил Дронго. – Мильман оставался с умирающим?
– Да. Ночью он отправил нас спать и сказал, что останется
дежурить у постели до утра. И остался. Вот такой человек. А ведь ему уже много
лет. Но потом Асиф пришел и заставил его пойти в другую комнату и немного
поспать. А сам Асиф остался рядом со своим дядей. Я вам скажу, чтобы вы знали.
Асиф и Борис были ему как сыновья. Нет, даже ближе. Он их очень любил.
Борис поднялся и вышел из комнаты, с трудом сдерживаясь,
чтобы не расплакаться.
– А шкатулку, о который вы мне говорили, они сразу с собой
забрали или оставили в доме? – поинтересовался Дронго.
– Нет. Сразу забрали, – ответила Фатьма, – Бориса здесь не
было, и Асиф сам шкатулку положил в свой чемодан и увез в город.
– Асиф сильно переживал из-за смерти своего дяди?
– Очень переживал. Как маленький мальчик плакал. Я не хотела
говорить при его младшем брате. Он даже сознание потерял, когда мы с доктором
вышли из комнаты. Мы вернулись и увидели Асифа на полу. Я даже за него
испугалась, но доктор сказал, что у него обморок. Мы позвали Гулама с Исой и
перенесли Асифа в другую спальню. Он действительно очень сильно переживал.
– И Валида больше здесь не появлялась? После смерти Семена
Борисовича?
– Нет. Что ей здесь было делать? Нет, она больше сюда не
приезжала. И не звонила. Но говорят, что на его похороны она пришла. И очень
сильно переживала. Я думаю, что она не совсем правильно сделала. Мусульманка не
должна ходить на похороны и тем более громко скорбеть. Это неправильно. Но она
его, наверно, тоже любила. Поэтому и пошла. Я думаю, Аллах простит ей этот
небольшой грех. Как вы считаете?
– Да, – согласился Дронго, – обязательно простит.
Глава 12
Ближе к вечеру, когда за окнами начали сгущаться сумерки,
Борис вошел в комнату, которую отвели для Дронго. Раньше здесь оставался
Мильман. Дронго сидел на стуле, глядя в окно. Отсюда открывался красивый вид на
новую синагогу и на реку. Измайлов подошел к нему, взял второй стул и уселся
рядом.
– Я все думаю о наших подозрениях, – сказал Борис, –
особенно после слов Фатьмы. Она такой человек, столько для нас сделала. А мы ее
тоже включили в этот список. Может, дядя сам куда-то выбросил этот проклятый
алмаз. Например, в реку. Решил, что его нельзя оставлять в доме, ведь на нем
столько крови. И мы напрасно ищем этот алмаз, который уже невозможно найти. Подозреваем
друг друга, ненавидим, презираем, интригуем. Как вы думаете?
– Ваш дядя был умным человеком, – ответил Дронго, – и он
хорошо представлял себе опасность нахождения в вашей семье этого алмаза. С
другой стороны, он был настоящим ювелиром. И его мечта, чтобы этот камень
хранился у вас. Я не думаю, что ювелир мог бы выбросить этот алмаз. Слишком не
похоже на вашего дядю. К тому же теперь уже поздно. Даже если алмаз
действительно не существует, то все равно есть кто-то другой, кто ищет этот
камень. Есть убийца, который вчера решился на подобное преступление. И теперь
он не остановится. Если во имя этого алмаза он один раз убил человека, то может
убить и во второй раз. Зверь, раз вкусивший крови, уже не остановится. Нужно
его найти. Хотя бы для того, чтобы остановить.
– Значит, вы думаете, что могут быть два человека. Один
украл алмаз, а другой убил Валиду в поисках этого алмаза? – оживился Борис. – Я
тоже об этом подумал. Но кто из наших мог сделать подобное. Я знаю всех много
лет. После смерти Валиды их осталось только семь человек, включая старика
Мильмана и нашу набожную Фатьму. Только семь человек. И среди них есть убийца?
При одной этой мысли мне становится страшно.
– Не нужно пугаться, – посоветовал Дронго, – насколько я
понимаю, вам пока ничто не грозит. Убийца занят поисками алмаза, и он знает,
что этого камня у вас нет. Все семеро, о которых вы говорите, уже знают и то,
что вы ищете этот алмаз с моей помощью. Поэтому убийца будет внимательно
следить именно за вами, пытаясь опередить вас в поисках этого камня. Хотя
возможен и другой вариант. Возможно, что убийца оказался более прозорливым
человеком, чем мы с вами, и нашел нынешнего владельца алмаза. Он убил Валиду,
завладел камнем и теперь будет искать возможности, чтобы уехать отсюда или
продать камень.
– Валида не могла его украсть, – нахмурился Борис, – она
была в нашем доме за неделю до смерти дяди, когда алмаз еще был в доме. А после
его смерти она здесь не появлялась.
– Не обязательно, чтобы она его украла, – возразил Дронго, –
вполне возможно, что ваш дядя сам отослал этот камень своей любимой женщине.
Представьте состояние человека, который умирает в таких мучениях. В такие
минуты у него могут проявляться различные фобии, страхи, опасения. Он может
действовать не совсем адекватно.
– Я знал своего дядю. Он бы никому не отправил этого камня.
Никому, – подчеркнул Борис.
– Тем лучше. Значит, у Валиды его не было. Остается выяснить
только два вопроса. Где алмаз? И кто убил Валиду? Вы знаете ответы на эти
вопросы? Я не знаю. Пока не знаю. И если не узнаю, то не успокоюсь, пока не
найду преступника. Мне чисто по-человечески жалко эту несчастную женщину,
которую так безжалостно застрелили.
