Хорза нырнул вперед, и в тот же момент Ксоксарле опустил свой кулак на голову человека. Мутатор увернулся, но недостаточно быстро – удар пришелся по касательной. Ударившись спиной о стену, человек свалился на пол и на мгновение неподвижно замер в дверном проеме по другую сторону туннеля.
Пожаротушители плевались с потолка в том месте, куда пришелся выстрел из ружья Хорзы. Ксоксарле набросился на поверженного гуманоида, который попытался встать на нетвердые, подгибавшиеся под ним ноги; руки его пытались найти опору на гладкой стене. Идиранин поднял ногу, чтобы растоптать голову Хорзы, но потом вздохнул и опустил ее, увидев Унаху-Клоспа. Тот, весь помятый, дымясь и передвигаясь зигзагами по туннелю, медленно приближался к идиранину.
– …Ты, животное… – прохрипел Унаха-Клосп, его тоненький голос стал ломаным, резким.
Ксоксарле протянул руку, ухватил машину за передок, легко поднял ее обеими руками над своей головой, над головой Хорзы – человек посмотрел на него подернутыми туманом глазами, – а потом нанес ею убийственный удар.
Хорза чуть ли не лениво перекатился на бок, и Ксоксарле почувствовал, как скулящая машина проехалась по голове и плечу Хорзы. Человек упал и распростерся на полу.
Он был все еще жив. Одна его рука слабо шевельнулась в попытке защитить кровоточащую голову. Ксоксарле повернулся и снова поднял беспомощного автономника над головой человека.
– Итак… – тихо сказал он и напряг мышцы, чтобы с силой опустить руку.
– Ксоксарле!
Он посмотрел между своими поднятыми руками, в которых слабо трепыхался автономник. Человек у его ног медленно провел рукой по своим волосам, залитым кровью. Ксоксарле ухмыльнулся.
Женщина Перостек Бальведа стояла в конце туннеля, на балконе. Она стояла, ссутулившись, лицо у нее было осунувшимся и усталым. Правая ее рука безвольно висела, ладонь у бедра была вывернута наружу. В другой руке она держала небольшой предмет, направляя его на идиранина. Ксоксарле пришлось напрячь зрение в попытке разглядеть, что это такое. Предмет был похож на пистолет, пистолет, сделанный в основном из воздуха, пистолет из линий, тонких проводов, почти бесплотный, скорее остов пистолета, скорее карандашный набросок, оторванный от листа бумаги и наполненный материей ровно настолько, чтобы его можно было взять в руку. Ксоксарле рассмеялся и с размаху опустил руки, швырнув автономника вниз.
Бальведа выстрелила. Тонкий пистолетный ствол брызнул на конце снопом искр, словно маленький бриллиант под лучом солнца, и издал еле слышный кашляющий звук.
Прежде чем Унаха-Клосп проделал расстояние в полметра, отделявшее его от головы Хорзы, брюшина Ксоксарле вспыхнула, как солнце. Таз идиранина разнесло на куски, разорвало начиная от бедра на тысячи мельчайших частей. Его грудь, руки и голова взлетели вверх и назад, ударились о свод туннеля, потом рухнули вниз; руки обмякли, пальцы разжались. Кератиновые пластины на животе разошлись, внутренности вывалились на залитый водой пол, а верхняя часть тела упала в мелкие лужи, образовавшиеся от искусственного дождя. То, что осталось от туловища, громадных бедер и трех ног толщиной в хорошее дерево, несколько секунд оставалось стоять. Унаха-Клосп тем временем неторопливо взмыл к потолку, а Хорза неподвижно лежал на полу под струями воды, которые, омывая его и идиранина, окрашивали лужицы в алый цвет.
Торс Ксоксарле неподвижно лежал там, где упал, в двух метрах от того места, где стояли ноги. Потом колени медленно подогнулись, словно неохотно подчиняясь силе тяжести, и столбовидные бедра осели на подвернувшиеся ступни. Вода хлынула в окровавленную чашу рассеченного таза.
– Бала ала бала, – бормотал Унаха-Клосп, прилипший к потолку; с его корпуса капала вода. – Бала лабалабалаба… ха-ха.
Бальведа, продолжая держать под прицелом разорванное тело Ксоксарле, медленно шла по коридору, разбрызгивая темно-красные лужицы.
Она остановилась у ног Хорзы и бесстрастно посмотрела на верхнюю часть тела поверженного гиганта, неподвижно лежащую на полу. Грудь, в которой виднелось месиво внутренних органов, истекала кровью. Бальведа прицелилась и выстрелила в массивную голову воина, снеся ее с плеч; кератиновые осколки полетели по туннелю на двадцать метров. Тело женщины сотряслось от взрыва, эхо отдалось в ее ушах. Наконец она, похоже, расслабилась и опустила плечи. Она посмотрела на автономника, парящего под потолком.
– Вот моя зде вверх торма на потолок упа бала бала ха-ха… – сказал Унаха-Клосп, совершая бессмысленные движения. – И вот. Мне конец, я всего-то… Как меня зовут? Который час? Бала бала, ох-хо-хо. Много вод. Вверх торма. Ха-ха и т. п.
Бальведа встала на колени рядом с неподвижным человеком, сунула пистолет в карман и пощупала шею Хорзы. Он был еще жив. Лицо его лежало в луже воды. Она напряглась и попыталась перевернуть мутатора. Из его головы сочилась кровь.
– Автономник, – сказала она, пытаясь удержать человека, чтобы он снова не упал в воду, – помогите мне. – Она ухватилась здоровой рукой за локоть Хорзы, и на ее лице появилась гримаса боли, когда она, толкая другим плечом, попыталась перевалить его чуть дальше. – Унаха-Клосп, черт вас подери. Помогите мне.
– Бла бала бал. Хо-хо-хо. Я есть здесь, здесь есть я. Как вам дела? Потолок, крыша нутром наружу. Хаха бала бала, – бормотал автономник, по-прежнему держась у потолка.
Наконец Бальведе удалось перевернуть Хорзу на спину. Фальшивый дождь падал на разбитое лицо, смывая кровь со рта и носа. Открылся один глаз, потом другой.
– Хорза, – сказала Бальведа, наклоняясь над ним так, чтобы своей головой закрыть его от воды и от падающего с потолка света.
Лицо мутатора было белым, если не считать струек крови, сочившихся из ноздрей и рта. Затылок и один висок превратились в сплошное кровавое месиво.
– Хорза? – повторила она.
– Ты победила, – тихо, еле понятно, сказал Хорза.
Бальведа не знала, что ответить. Она закрыла глаза и покачала головой.
– Бала бала… поезд прибывает на платформу один…
– Автономник, – прошептал Хорза, устремив взгляд наверх, мимо головы Бальведы.
Она кивнула. Глаза его вернулись в прежнее положение, потом он попытался, закатив их, посмотреть назад.
– Ксоксарле… – прошептал он. – Что случилось?
– Я пристрелила его, – сказал Бальведа.
– …Бала была руки в стороны выйти войти, еще раз все сначала… Есть здесь кто-нибудь?
– Из чего? – Голос Хорзы был едва слышен, ей пришлось приблизиться к нему вплотную, чтобы разобрать слова.
– Вот из этого. – Она открыла рот, показывая ему дыру на месте одного из коренных зубов. – Мнемоформа. Этот пистолет был частью меня. Выглядит как настоящий зуб. – Она попыталась улыбнуться, подумав, что Хорза вряд ли видит пистолет.
Он закрыл глаза.
– Хитро, – тихо произнес он. Кровь сочилась из его головы, смешиваясь с алыми струйками из расчлененного тела Ксоксарле.
