Два года назад Беатрис была идеальной невестой. Она была из очень высокопоставленной семьи, и у нее было свое собственное огромное наследство. Беатрис была тихой и застенчивой, но держалась гордо. У нее были сильные бедра, что было залогом способности к деторождению. Два года назад она была первой красавицей лондонского сезона. Любой мужчина был бы счастлив взять ее в жены.
Фенвик обожал соревноваться, а кроме того, ему нравилось побеждать. Он сделал все от него зависящее, чтобы завоевать Беатрис, и ему это удалось. Их свадьба в окружении всех этих джентльменов, смотревших на него с завистью, была вершиной его успеха в жизни.
Только после женитьбы он понял, какая она на самом деле скучная. Беатрис была такой слабовольной, что его просто от нее тошнило.
Макс сам видел, во что превратилась несчастная жена Фенвика за два года. Теперь он должен понимать, почему Фенвик предпочитал жене куртизанок и других женщин. Нельзя винить мужчину за то, что он ищет удовлетворения на стороне при такой тупой дуре.
Тем не менее Макс по-прежнему смотрит на Фенвика свысока. Это бесило Фенвика, заставляло его желать свернуть Максу шею и стереть с его лица это выражение превосходства.
А теперь… еще и это.
Фенвик оглядел свой письменный стол. Газета лежала в самом центре полированной поверхности.
Ему были видны черные строчки статьи, означавшей его конец. Какой-то негодяй из клуба позволил этой истории просочиться в прессу.
В статье говорилось в завуалированной форме (имена не назывались), что в некоем мужском клубе в районе С. лорд Ф. предложил заключить пари лорду X., недавно получившему титул герцога.
Вот так. Любой дурак в Лондоне поймет, кто скрывается за этими буквами.
В статье говорилось о старом пари, заключавшемся в том, кто из них первым получит титул герцога, а также об еще одном, при этом имя леди не упоминалось. Фенвику очень хотелось, чтобы это имя всплыло. Ему бы понравилось наблюдать, как эта семейка, а особенно Оливия, стала бы выкручиваться.
Увы, даже этого крохотного удовольствия он был лишен. Для него все было плохо. Далее мелким шрифтом было написано, что не только никто не видел лорда Ф. гуляющим по Лондону в одной рубашке, поскольку его враг все-таки стал герцогом раньше его, никто не мог себе вообразить, что он мог бы позволить себе такое неприличие даже ради спасения свой чести.
Читай: никто не верил, что он, Леонард Рис, маркиз Фенвик, человек чести.
Еще в статье упоминалось, что лорд Ф. не уплатил новоиспеченному герцогу свой долг за проигранное пари, связанное с юной леди. Более того, стало известно, что у лорда Ф. недостаточно средств, чтобы заплатить герцогу, так что скорее всего герцог никогда не увидит принадлежащих ему по праву денег.
Самое неприятное было то, что в статье превозносились добродетели герцога X. По доброте сердечной он простил лорду Ф. его долг и проявил выдержку, не вызвав лорда Ф. на дуэль.
Фенвик покачал головой. Что за глупая статья. Ют, кто распространил эту историю, исказил факты, а кое о чем и умолчал. Например, о том, что Макс ударил его кулаком в лицо, и синяк под глазом все еще не прошел. Фенвик с того дня не выходил из дома, потому что был похож на страшилище из какого-нибудь детского кошмара.
Но когда синяк пройдет, он все равно не выйдет из дома. Зачем ему слышать перешептывания и смеху себя за спиной?
Фенвик звонком вызвал слугу.
— Немедленно собери мои вещи. Мы уезжаем через час.
Выбора у него не было. Он вернется в Суссекс к своей бесцветной жене и останется там, пока не выработает какой-либо разумный план.
Глава 11
Джессика не видела Беатрис уже целую неделю. Плюс ко всему она не помнила более ужасной погоды, хоть ей и было всего восемнадцать. Ее семья переехала из Англии в Антигуа, когда ей было пять лет, и Джессика не помнила, какой бывает погода в Англии.
Но она на самом деле была отвратительной. Нельзя было носа высунуть из дома, а если кто и отваживался, то замерзал через несколько минут. На прошлой неделе Джессика совершила ошибку: пошла к Беатрис, а к вечеру вернулась домой промерзшей до костей. Ей пришлось долго отогреваться — сначала она приняла горячую ванну, потом долго сидела у камина, укутавшись во все шерстяное, пока не перестала стучать зубами и вернула способность говорить. А сестры над ней смеялись! Как будто сами не страдали от этого пронизывающего холода.
Ей нравилась Англия. Нравилась пышная зелень деревьев и трав летом, нравились люди, величественные дома, шум и суета города. Но погоду она ненавидела. Впору было возвращаться домой на Антигуа.
Про себя Джессика посмеивалась. Зачем возвращаться? Их мать все еще жила на Антигуа. Хотя Серена регулярно посылала ей деньги, никто из сестер Донован не хотел возвращаться к сварливой властной матери.
Несмотря на погоду, Англия все же была гораздо лучше.
Сегодня горничная Джессики сообщила, что со вчерашнего дня температура повысилась на целых десять градусов и погода стала вполне сносной.
Джессике надоело сидеть в четырех стенах, к тому же она скучала по Беатрис. Она спросила сестер, не хотят ли они составить ей компанию, но они были заняты Марджи, которая делала первые шаги, отчего все взрослые в доме пришли в неописуемый восторг. Серена даже всплакнула, хотя Джессика заподозрила, что это были не только слезы счастья: это были слезы по потерянному ребенку, которого она так страстно желала, а теперь опасалась, что больше не сможет иметь детей.
Феба и Оливия, кажется, тоже все поняли, окружив Серену заботой и вниманием. Джессике хотелось утешать Серену, но сестры не оставляли ей такой возможности.
Поэтому она надела теплый плащ, шляпу, перчатки и ботинки, ведь к тому времени, когда она будет возвращаться, температура наверняка снова упадет до нуля, и отважилась выйти из дома.
Мороза не было, и по сравнению с прошлой неделей воздух даже немного прогрелся. Но не так, как бывало каждый день в году на Антигуа, отметила Джессика.
Она шла быстрыми шагами по мокрой грязной тропе и уже через полчаса была у дома Беатрис. Джессика подошла к входной двери и постучала, как делала обычно.
Никто не вышел.
Минуты шли, и Джессика начала волноваться. Беатрис никогда не покидала дома. Значит, либо приехал ее муж, либо Беатрис велела слугам не открывать ей дверь.
Первое казалось более вероятным. Джессика спустилась по ступеням и посмотрела на окна первого и второго этажей. Все было тихо. Никакого движения.
Был один надежный способ узнать, дома ли этот ужасный лорд Фенвик: проверить, стоит ли его карета в конюшне.
Приподняв юбки, Джессика обошла дом и подошла к конюшне. В дверях она столкнулась с помощником конюха, который, завидев ее, в испуге отскочил. В руках у него была испачканная в навозе лопата.
