Сибил оглянулась, и Гейдж ощутил такой знакомый толчок физического влечения. И почувствовал себя увереннее.
—Над чем трудишься? — спросила она.
—Домашнее задание.
Она подошла к ноутбуку, взглянула на карту, одобрительно кивнула.
—Отличная работа.
—Ставишь пятерку? Сибил посмотрела ему в глаза.
—Вижу, ты не в духе. Со мной тоже часто бывает. Может, пропустить чай и приступить прямо к делу? Быстрее закончим, и я не стану тебе мешать.
—Заканчивай с чаем. Меня это не волнует. Кстати, можешь налить мне еще кофе, раз ты занялась хозяйством. И что у тебя за дело?
Сибил повернулась, достала чашку с блюдцем — и проигнорировала просьбу налить кофе, отметил Гейдж. Потом облокотилась на столешницу и стала ждать, когда закипит вода.
—Лейла задумалась, не найти ли другое место для бутика.
Гейдж ждал продолжения, но так и не дождался.
—И это требуется обсудить со мной, потому...
—Она задумалась об альтернативе, потому что боится задеть твои чувства.
—У меня нет никаких чувств относительно бутиков женской одежды. С чего бы ей...
Кивнув, Сибил выключила горелку под закипевшим чайником.
—Вижу, несмотря на плохое настроение, твой мозг не утратил способности мыслить. Она беспокоится, что, открыв магазин в этом доме, причинит тебе боль. Как верно указывают карты, сильные стороны Лейлы — сострадание и сочувствие. Ты брат Фокса, в полном смысле этого слова, и она тебя любит. И изменит свои планы.
—Нет никакой необходимости. Она не обязана... Это не... — Гейдж не мог подобрать нужных слов. Просто не находил.
—Я ей передам.
—Нет, я сам с ней поговорю. — Боже милосердный. — Это всего лишь место, где случилось несчастье. Если в Холлоу огородить все места, где случилось несчастье, город престанет существовать. На город мне плевать, но в нем живут люди, на которых я плюнуть не могу.
Верность, подумала Сибил, тоже относится к его сильным сторонам.
—Лейла преобразит это место. По крайней мере, настроена. Я видела ее там. Две разные картины. Два варианта будущего. В одном дом сожжен, окна разбиты, стены почернели. Лейла стоит одна посреди этой разрухи. Сквозь разбитое окно в комнату проникает свет, и от этого почему-то еще хуже. Освещает разбившиеся надежды.
Снова отвернувшись, Сибил налила чашку чая.
—В другой картине солнечные лучи отражаются от стеклянных витрин и натертого до блеска пола. Лейла не одна. Комната полна людей, разглядывающих витрины и полки. Движение, яркие краски. Я не знаю, какое видение станет явью. Но Лейле нужно попробовать сделать так, чтобы воплотился второй вариант. Она сможет, если ты не будешь возражать.
—Отлично.
—Ну вот, миссию я выполнила и теперь могу оставить тебя в покое.
—Допей сначала чай.
Она взяла чашку, облокотилась на стол, приблизила лицо к лицу Гейджа.
—Любовь — это тяжкое бремя, да? Хватит с тебя Кэла и Фокса, Хоукинсов, Барри и О'Деллов. А теперь Лейла добавила камень в общую кучу. А еще есть Куин, и это тоже ляжет на твои плечи, потому что она из тех людей, которых нельзя просто выбросить и забыть. Неудивительно, что ты такой мрачный.
—На твой взгляд. По мне, нормальное настроение.
—В таком случае... — Сибил заглянула ему через плечо на экран компьютера. — Черт, ты действительно делаешь домашнее задание.
Она пахнет лесом, подумал Гейдж. Осенним лесом. Никакой эфемерности или полутонов, как весной. Яркий, насыщенный аромат с легким намеком на дым.
—Сколько точек, — заметила она. — Кажется, я уловила принцип, по которому они сгруппированы, но ты не хочешь объяснить...
Он действовал инстинктивно, не раздумывая. Обычно это ошибка, но не теперь. Прежде чем они оба успели понять, что происходит, губы Гейджа прижались к ее губам, пальцы вплелись в ее волосы.
Потеряв равновесие — не только в буквальном смысле, надеялся Гейдж, — она ухватилась за его плечи. Не отпрянула, не отстранилась, а приняла поцелуй. Но не капитулировала — выбрала наслаждение.
—Никакого соблазнения, — сказал он, касаясь губами ее губ. — Я не нарушил соглашения. Все честно. Можно потанцевать здесь, а можно подняться наверх.
—Ты прав. Это явно не соблазнение.
—Ты сама поставила условия, — напомнил Гейдж. — Если хочешь их изменить...
—Нет, нет. Уговор есть уговор. — Теперь уже она поцеловала его, страстно и жадно. — И хотя я люблю танцы, это... — Стук в дверь заставил ее умолкнуть. — Хочешь, я открою? Наверное, тебе нужна минута-другая, чтобы... успокоиться.
И ей тоже, подумала Сибил, выходя из кухни. Она не возражала, чтобы с головой броситься в глубокий омут. В конце концов, она хороший, опытный пловец. Но сделать пару глубоких, прочищающих мозги вдохов не помешает. А потом решить, хочет ли она бросаться именно в этот омут и именно в это время.
После первого вдоха Сибил открыла дверь. Она не сразу узнала человека, которого несколько раз видела в боулинг-центре. И вновь подумала, что Гейдж пошел в мать — между отцом и сыном не было никакого сходства.
—Мистер Тернер, меня зовут Сибил Кински. — Он выглядел смущенным и немного испуганным. Волосы у него были редкими и седыми. Ростом он был с Гейджа, только тощий. Вероятно, глубокие морщины на лице и красная сеточка лопнувших сосудов объяснялись многолетним пьянством. Голубые водянистые глаза, казалось, избегали ее взгляда.
—Простите. Я подумал, что если Гейдж здесь, то...
—Да, Гейдж дома. Входите. Он на кухне. Может, присядете, а я...
—Не стоит. — Голос Гейджа был пугающе бесстрастен. — Уходи.
—Всего минуту, пожалуйста.
—Я занят, а тебя сюда никто не звал.
—Я пригласила мистера Тернера войти. — Слова Сибил падали, словно камни в глубокий колодец молчания. — И приношу извинения вам обоим. Я вас оставлю — разбирайтесь сами. Прошу меня простить.
Она удалилась на кухню, но Гейдж даже не повернул головы.
—Уходи, — повторил он.
—Мне нужно с тобой поговорить.
—Это не моя проблема. Я не желаю слушать. Пока я тут живу, тебе тут нечего делать.
Билл стиснул зубы; на щеках выступили желваки.
—Я откладывал этот разговор с тех пор, как ты вернулся в город. Больше не могу. Пять минут, ради всего святого. Пять минут, и я больше тебя не побеспокою. Я знаю, ты приходишь в боулинг-центр, только когда меня там нет. Выслушай меня, и я буду исчезать каждый раз, когда ты захочешь увидеться с Кэлом. Не буду показываться тебе на глаза, обещаю.
—Ты всегда держал слово?
Лицо Билла вспыхнуло, потом снова стало бледным.
