— Надо что-то придумать. Иначе ее будут судить и
посадят за убийство. А это несправедливо. Мы должны сочинить для нее алиби.
— Дим, ты что, с ума сошел?
— Вика, мы ей обязаны. Помнишь тот день, когда Аленка
пробралась в гараж? Она могла бы задохнуться в машине, если бы Лиза просто
прошла мимо…
— Я знаю, знаю! Но что мы можем сделать? Это же
убийство! Там же труп.
— Когда приедет милиция, я скажу, что видел какого-то
типа, который бежал прочь от дома. Пусть они думают, что это был неизвестный
грабитель. Главное — не выдай меня. Поддакивай.
— Ладно, — проблеяла Вика. — Ты иди к ней, а
я вызову милицию.
Войдя в дом и увидев мертвенно-бледную Лизу, которая стояла,
прижавшись к стене, у самого порога, сосед Дима заговорил с ней преувеличенно
ласковым тоном. Однако Лиза не обратила на него никакого внимания, как будто
ничего не видела и не слышала вокруг. Сосед тем временем осторожно подошел к
Фокину, вороватым движением схватил пистолет и, подышав на него, тщательно
протер носовым платком, который достал из кармана своих спортивных штанов.
Потом он снова опустил оружие на пол.
— Это ведь был какой-то бандит, правда,
Лизонька? — приговаривал он, подводя потрясенную женщину к стулу. — Не
волнуйся, он уже далеко. Теперь все будет хорошо, все будет просто отлично…
Дом был оцеплен, неподалеку группками стояли люди. Толик и
Денис постарались слиться с толпой. Они вполне могли сойти за зевак, из тех,
которые непременно останавливают машину на обочине, если видят подозрительное
скопление народа. Кроме Димы и Вики, разговор которых Толик подслушал, сидя в
своем укрытии, здесь были и другие соседи — супруги Куприны, пожилая пара в
одинаковых пижамах, поверх которых они набросили плащи, а также Макс Гордеев,
модный молодой фотограф с рыжей козлиной бородкой, которая ему совсем не шла.
Он нервно курил, поглядывая на Лизу.
Дверь в дом была распахнута, тело уже увезли. На месте
преступления работали эксперты. Окаменевшая Лиза стояла возле клумбы с анютиными
глазками. Судя по всему, оперативникам так и не удалось добиться от нее
объяснений. Зато соседи говорили довольно охотно.
— Мы с Викой смотрели старый фильм с Михаилом
Жаровым, — рассказывал Дима. — И тут вдруг услышали выстрел. Я тут же
выскочил на крыльцо и увидел, что какой-то мужчина убегает прочь от дома. Он
бежал вот так, прямо по газону.
— Как он бежал? — уточнил оперативник.
— Он бежал огромными прыжками. И сам он был огромный,
ну просто великан. Метра два ростом, не меньше.
Лиза вскинула глаза и изумленно посмотрела на разливавшегося
соловьем соседа. В ту же секунду тот поймал на себе внимательный взгляд Макса
Гордеева, однако упрямо наклонил голову, продолжая живописать преступника:
— Мне показалось, что руки у него длинные, как у
гориллы.
— А лицо? — напористо спрашивал
оперативник. — Ведь он должен был пробежать вон там, прямо под фонарем.
— Так и было, — подтвердил Дима, энергично
кивнув. — Он пробежал. Но лицо я не очень хорошо разглядел. Далеко
все-таки.
— Какие у него волосы? — настаивал оперативник.
— Совсем короткие. Мне так показалось.
— Он был обрит наголо, — неожиданно вмешался Макс
Гордеев, стряхивая пепел со своей сигареты в пустую пачку. — Я в это время
вышел покурить, — объяснил он оперативнику. — И тут раздался выстрел.
Я увидел мужика, который явно убегал из дома Фокиных. Дима очень точно его
описал. Только я был ближе и успел рассмотреть его физиономию.
— Вы узнаете его, если увидите?
— Без сомнения! — уверенно заявил Макс. — Я
ведь фотограф. У меня профессиональная память на лица. Он был такой… страшный.
Маленькие глазки, густые брови, небритый. В общем, типичный уголовник.
— Во что он был одет?
— В мятые коричневые брюки и зеленую куртку, —
немного подумав, сказал Макс. — Хотя я могу и ошибаться.
Лиза стеклянными глазами смотрела в одну точку. Оперативник
схватился за телефон — решил узнать, не сбежал ли из тюрьмы заключенный или, на
крайний случай, какой-нибудь псих из лечебницы. Сделав несколько звонков, он
повернулся к супругам Куприным.
— Что вы можете добавить к сказанному?
— Мы уже спали, — растерянно сказала Арина
Никодимовна и замерла, сообразив, что соседи сверлят ее взглядами.
— Но как раз незадолго до происшествия я проснулся и
подошел к окну, — вмешался ее муж. — Я забыл его закрыть на ночь.
Наверное, меня разбудил шум у соседей. Хотя точно не знаю.
— Но, Серафим! — прошептала жена. Он толкнул ее
локтем и продолжал: — Я увидел, что дверь дома Фокиных открыта и изнутри
доносятся голоса. Потом я узнал голос Алекса Фокина. Он крикнул: «Руки вверх!»,
послышался шум борьбы, а потом — выстрел.
— Если верить вашим соседям, громила должен был
пробежать вот здесь. Это совсем рядом с вашим окном.
— Так и было.
— Вы разглядели его лицо?
— О, да! Оно будет сниться мне в страшных снах.
— А поконкретнее?
— У этого типа огромный нос, величиной со сливу. А лоб
такой узенький, в два ваших пальца. И еще у него «заячья» губа. Такое лицо
трудно забыть, поверьте!
— Вероятнее всего, дело было так, — подвел первые
итоги оперативник, обращаясь к своим товарищам, подтянувшимся к крыльцу. —
Какой-то громила постучал в дверь, и хозяйка дома открыла ему. Он напал на нее
и ударил. Тут из спальни с пистолетом в руке выскочил ее муж. Бандит бросился
на него. Завязалась драка. Громила, — а судя по показаниям свидетелей, это
человек здоровый и сильный, — отобрал у Фокина пистолет и выстрелил ему в
сердце.
— Оружие проверили?
— Да, пистолет принадлежит убитому. На нем искали
отпечатки пальцев, но зря. Видимо, нападавший — дока в таких делах.
Когда Валерий Худяков пришел в себя, медсестра подарила ему
ослепительную улыбку:
— С возвращением, док! С вами все будет в порядке.
— Я… Кажется, я попал под машину, — пробормотал
тот, проверяя, двигаются ли у него руки и ноги.
— Сотрясение мозга, ушибы, синяки, но ни одного
перелома! — задорно сказала девушка, поправляя его подушку. — Ну и
шок, конечно.
— Выходит, я цел?
— Целы, не беспокойтесь.
Худяков сразу же вспомнил о событиях, которые предшествовали
несчастному случаю. Тень легла на его лицо. Он огляделся по сторонам. Возле
постели на тумбочке стоял роскошный букет цветов.
— От кого это? — прохрипел он.
— От девушки, которая была за рулем. Она просидела тут
целые сутки.
