— Господи, но если вы слышали, как Кудрявцев, выходя из
музея, подкрался к вам и помахал рукой возле вашего лица, почему же вы сделали
вид, что ничего не замечаете?
— Ну, сами подумайте. Сверху спускается человек.
Наверху лишь моя новая начальница Диана. Я решила, что она рассказала этому
человеку о моей слепоте, и теперь он просто валяет дурака. Иногда люди ведут
себя не слишком достойно, если думают, что их нельзя увидеть.
Они немного помолчали, потом Белецкий спросил:
— А что еще особенного есть в вашем восприятии мира?
— У меня хорошо развито воображение, — безо
всякого смущения ответила его пассажирка.
— Да? — Гарик чуть приподнялся, бросил взгляд в
зеркальце заднего вида и остался безусловно доволен своей внешностью. — А
что подсказывает вам воображение в отношении меня?
— Ну… Мне кажется, вы очень симпатичный и мужественный.
Польщенный Гарик хмыкнул, не сумев скрыть удовольствия.
Лариса между тем отвернулась к окну. «Стесняется, — подумал Гарик. —
Вероятно, ее смутило собственное признание».
Лариса улыбалась, спрятав лицо от симпатичного и
мужественного Белецкого.
Элементарно, Васин!
— Савелий, у меня самолет в Осло! Мне в аэропорт через
три часа выезжать, а чемодан еще не собран…
— Юрий Иванович, ну, умоляю! Хоть на часик, туда и
обратно на машине. И в аэропорт доставим в лучшем виде.
— Знаю я ваш «лучший вид». В последнюю минуту вылетим с
мигалками и сиренами, разбудим полгорода и намертво застрянем в пробке. Я
опоздаю на рейс, опоздаю к началу конгресса. Савелий, давай потом, ладно? Я
возвращаюсь через неделю.
— Юрий Иванович, шахматы — дело святое, но тут человека
убили. Юрий Иванович, я чувствую, тут можно и по горячим следам… Я чувствую, вы
сразу все поймете.
— Чувствую, чувствую… Твои бы ощущения, Васин, на
благое дело использовать. В целях более эффективной борьбы с преступностью.
— Так я еду за вами?
— Савелий! Только на час, и тут же обратно домой. На
шахматный конгресс такого уровня я опоздать не имею права.
В своей недолгой профессиональной карьере молодой
следователь Савелий Васин с убийствами сталкивался всего лишь дважды. Один раз
это оказалось банальной бытовухой: пьяный в лоскуты муж-убийца мирно спал рядом
со своей несчастной бывшей женой, которая, как выяснило следствие, на момент
совершения преступления была пьяна не менее супруга. Орудие преступления —
огромная деревянная скалка — валялось здесь же.
Второй раз Васину пришлось изрядно помучиться, разыскивая
негодяя, который нападал в подъездах на пожилых женщин и душил их электрическим
проводом. Вот тогда он впервые обратился к своему наставнику, бывшему
следователю по особо важным делам прокуратуры, который читал у них в институте
лекции по криминалистике. Юрий Иванович Бойко слыл среди профессионалов
следователем-интеллектуалом, его ценили, уважали, однако за излишнюю
проницательность в некоторых делах все же отправили на пенсию. Теперь он читал
лекции будущим служителям правопорядка, консультировал своих бывших
воспитанников и сослуживцев, перешедших в частные охранные структуры, а все
свободное время отдавал давней страсти — шахматам. За клетчатой доской Юрий
Иванович чувствовал себя так же уверенно, как и при расследовании преступлений.
Васин был парнем шустрым и любознательным, за что особенно
нравился старому следователю. Поэтому когда Савелий начал работать в органах и
порой обращался к Бойко за помощью, тот никогда ему не отказывал. Чаще просто
помогал советом, но порой всерьез подключался к расследованию. Например, дело о
маньяке-душителе они завершили вместе. И вот теперь — снова убийство…
— Юрий Иванович, дорогой! Спасибо, что согласились, а
то я со вчерашнего дня глаз не сомкнул. Вечером — вызов. На улице Кукина найден
труп мужчины…
— Прямо на улице? — съязвил Бойко, удобно
располагаясь на заднем сиденье. Затем отвлекся. — Смотри ты, на иномарках
стали разъезжать. В мои-то годы все больше на стареньких «волгах» ездили, а
раскрываемость была — не в пример выше.
— Ну, что вы, в самом деле, — насупился
Савелий. — Не на улице, конечно, в доме. Вы же не дали мне закончить… А
иномарки — что? Технический прогресс.
— Не прогресс это, а финансирование хорошее. Ну, ладно,
это стариковское у меня. Давай к делу, только по порядку и подробно. И помни —
у нас всего один час.
— Слушаюсь, Юрий Иванович. Значит, так. В квартире дома
на улице Кукина обнаружен труп мужчины. Лебедев Сергей Алексеевич, фотограф,
креативный директор гламурного журнала «Нонсенс».
— Какой, какой директор? — уточнил Бойко.
— Креативный, в смысле — творческий. Идеи по оформлению
выдает, — несколько туманно пояснил Васин.
— Да, заковыристо все стало. Раньше самая сложная
профессия у покойников была инженер-изобретатель, в крайнем случае —
кибернетик. Ну, хорошо, дальше рассказывай, а то брюзжать начинаю.
— Обнаружила тело мать убитого, которая приехала к нему
около девяти вечера — забрать какие-то нужные бумаги. Договаривались они об
этом еще накануне, так что в этот день по телефону не общались. На звонки никто
не откликался, но у нее есть комплект ключей от квартиры, на всякий случай. Она
решила дождаться сына, так как назавтра у нее были запланированы другие дела.
Милицию мать Лебедева и вызвала. Когда пришла в себя.
— И как выглядело место преступления?
— Дом кирпичный, «сталинка», так что хоромы там
большие, потолки очень высокие. Лебедев жил в трехкомнатной квартире, которая
досталась ему от родителей, точнее — от отца-академика. Он ушел из семьи, когда
Сергей был еще ребенком, однако в завещании сына не забыл упомянуть. В квартиру
эту Лебедев переехал четыре года назад и использовал в основном как студию.
— То есть не жил там? — быстро переспросил Бойко.
— Нет, почему, жил. Просто одну комнату сделал
спальней, а две другие превратил в один большой зал, где у него было полно
всякой съемочной аппаратуры, декораций и так далее. Впрочем, скоро увидите
сами. Так вот тело Сергея Лебедева лежало на полу этой студии. Падал навзничь,
руки раскинуты в стороны. Одет в джинсы и майку, но босиком. Впрочем, у меня с
собой фотографии есть.
Васин вынул из внутреннего кармана и протянул собеседнику
небольшую пачку снимков. Юрий Иванович надел очки в старомодной коричневой
оправе и принялся внимательно изучать фотографии. Потом вернул их Савелию и
попросил его продолжить рассказ.
— Эксперты считают, что смерть наступила не позже
полудня вчерашнего дня, так что к моменту приезда матери Лебедев был уже часов
восемь-девять как мертв. Точнее — убит.
— Как именно?
— Ударом сзади по голове. Точнее — сзади справа.
