До нее не сразу дошло, что Марк никакой не Марк, что он проник на лайнер по подложным документам. Что он также и не Дино Турини из Италии. А кто? Одному богу известно… Только сейчас выяснилось, что не осталось ни одной его фотографии. Даже в магазине он стоял так, что камера не засняла его лица. На всех снимках с Беллой он стоял затылком к камере.
Допрос закончился, и, пообещав взять расследование под контроль, полиция покинула корабль.
Белла с трудом выползла из каюты и, сжав губы, швырнула конверт со снимками за борт.
Стоявший рядом Шон покачал головой.
– Какая же я дура, – с горечью сказала Белла. – Так обмануться…
Шон вздохнул.
– Если бы ты поехал с нами, ничего бы не произошло… Ах, если бы ты был рядом!
Шон что-то отвечал, но Белла не слышала его слов. Ей хотелось излить свою душу, и она, судорожно всхлипывая, принялась рассказывать все, что пережила на борту, с первой минуты и до этого момента.
Он слушал ее сдержанно, сосредоточенно, не перебивая, не задавая глупых вопросов, и в душе Беллы росла и росла благодарность.
Излив свои печали до последней капли, Белла захлебнулась плачем и умолкла.
Шон осторожно взглянул на часы.
– Белла, милая, спасибо тебе за откровенный рассказ. Я очень тронут, правда!
Белла всхлипнула, потянулась к нему, и Шон поцеловал ее в лоб.
– Договорим позже, я сейчас не могу…
– Когда?
– Когда встретимся снова. Может быть, по телефону, да? А сейчас я спешу в Париж.
Только тут Белла заметила прислоненные к переборке чемоданы с бирками.
С пристани донесся автомобильный гудок. Шон чмокнул ее в щечку, потряс руку и подхватил чемоданы.
– Пиши мне! Звони! – крикнул он, обернувшись на ходу, и помчался вниз по трапу.
Белла кивала, махала рукой.
И только когда машина исчезла с глаз, до нее дошло, что ни адреса, ни номера телефона он ей не оставил.
Она долго стояла, вцепившись в поручни, смотрела на чужой старый город и молча плакала.
Потом вздохнула и поплелась в бар.
Уселась в уголке, заказала бутылку коньяка. За третьей рюмкой вспомнилось о колье. С безумной ясностью Белла осознала, что совершила преступление. Что сказать матери? Как появиться дома? Что делать?
Она взглянула в окно. По трапу поднималась шумная толпа. Счастливая Энн висела на руке какого-то парня. Не Брайана. Белла смотрела на нее и думала, что если прыгнуть сейчас, как Джина, за борт, то ведь никто – ни одна собака ее не спасет! От жалости к себе перехватило горло, и она беззвучно зарыдала, дергаясь всем телом.
Раздался мощный гудок, закачало, и «Альбатрос» вышел в море.
В бар ввалилась веселая толпа. Энн хохотала, Фло сияла, от всего этого стало тошно.
Ничего не видя от слез, Белла прошла по стеночке к выходу и направилась к себе. Поворачивая в коридор, она потеряла равновесие, упала и минут пять не имела сил, чтобы встать. Из-за угла вышел Брайан и чуть не споткнулся о нее.
Какое у него странное лицо…
Корабль опять качнуло.
Брайан погладил ее по голове. Потом взял на руки, молча отнес в каюту, уложил на постель, снял туфли, накрыл пледом и вышел.
Качка стихла, мирно шумели моторы. С нижней палубы глухо доносилась музыка и веселые вопли. Провалившись в тяжелый сон, Белла ничего не слышала.
Она проснулась от жуткой тошноты. Ночь прошла в обнимку с унитазом.
Кое-как оправившись к утру, Белла нашла свою сумочку и вытряхнула ее содержимое на ковер. В неясном свете замерцала нежная синева маленькой брошки. Белла сжала руку в кулак, и острые лепестки больно впились в кожу. Она вздохнула поглубже, вышла на балкон и со всей силы швырнула голубую розу в голубую бездну моря.
7
Она сидела в шезлонге, и солнце отражалось в протуберанцах ее волос. Наверное, такой ее видел Роберт… Брайан не мог простить себе, что пропустил момент, когда Роберт пустился в очередную аферу, позарился на эти золотые копи и в очередной раз проиграл, только теперь уже навсегда…
– Здравствуйте… Загораете?
– Здравствуйте… Нет, книгу читаю.
– Я хотел извиниться перед вами за ту сцену…
– Ну что вы, это я вам надерзила, простите… – Фло покраснела, – а ваши чувства мне абсолютно понятны… Вы очень переживали из-за Роберта. Я тоже…
– Спасибо… Не хотите пройтись?
Брайан протянул ей руку, Фло легко поднялась, улыбнулась, и парочка медленно двинулась вдоль поручней навстречу заходящему солнцу.
– А где Пит?
– Он занимается с хором. А у меня все равно слуха нет, не стала ему мешать.
– Понимаю… К тому же, иногда и от мужа хочется отдохнуть, не так ли?
– Верно! Да и мужья, кажется, иногда не прочь устроить передышку! – улыбнулась Фло.
– О да… Брак – такая вещь… Я вот после двух попыток зарекся жениться.
– Ах, вот оно что! Ну и как, удалось отдохнуть от жен?
– Мне кажется, я устал от них на всю жизнь!
Фло с интересом посмотрела на Брайана.
– А дети? Неужели оба брака прошли впустую?
Брайан расхохотался:
– Ну нет! Мне есть что вспомнить! Это моя жизнь, и я бы никогда от нее не отказался, но повторить… нет! А дети – есть, конечно… Сын. Здоровый такой балбес! Мы с ним переписываемся, видимся иногда.
– А чем он занимается, где-нибудь учится?
– Ага, вот именно этим и занимается… Всю жизнь только и делает, что учится… Каких-то крыс изучает в заповеднике!
– Понятно… Это хорошо, что вы общаетесь. Детям очень нужна родительская любовь, даже взрослым! – Фло пытливо заглянула в глаза Брайана.
– Мои родители разошлись, когда я была совсем маленькой, отчима я так и не полюбила, а потом он ушел. Мне кажется, что из-за меня… Я очень дерзила ему, больше, чем сестра, и мать всегда становилась на мою сторону, а в результате она осталась одна – без мужа. Теперь уж ничего не попишешь, но это всю жизнь меня мучило. Думаю, матери не стоило разводиться с моим отцом… Если бы у меня были дети, я бы никогда так не сделала!
– Слушаю я вас, Фло, и удивляюсь! Вы так проникновенно говорите о семейных узах, а сами поселились с Питом в разных каютах…
– Это… просто для удобства, мы ведь можем приходить друг к другу, и вообще, у нас все хорошо!
– Или это из-за того, что детей пока нет?
– Есть ребенок! Ради него мы и поженились!
– А он что, тоже в отдельной каюте? С няней?
