— Когда вы хотите с ними разговаривать? — спросил старший
брат.
— Прямо сейчас, — ответил Дронго, — если можно, я хотел бы
поговорить с вашей супругой немедленно. Только так, чтобы она была уверена в
том, что вы не услышите наш разговор.
— Может, мне вообще проводить вас в ее спальню? — разозлился
хозяин дома. — У меня нет другой дачи — если хотите разговаривать, можете
говорить здесь. Или в моем кабинете. Я не знаю, где вы будете разговаривать, но
не хочу оставлять вас одних!
— Тогда объясните почему? Только не говорите, что вы
ревнуете. Мы с ней даже незнакомы. А вот я могу рассказать вам много
интересного. Например, вчера, когда я вместе с сотрудником прокуратуры подходил
к вашей даче, мы слышали, как вы кричали на свою жену, что она во всем
виновата. Это было сразу после убийства Парвиза.
Рагим Самедов посмотрел на своего брата бешеным взглядом и,
покачав головой, посоветовал:
— В следующий раз кричите громче! Я думаю, что, если бы не
наш гость, у тебя, Анвер, были бы большие неприятности. Неужели нельзя было
догадаться, что к вам могут зайти люди, и не орать так громко, чтобы вас было
слышно на соседней даче.
— Мы не орали, — обиделся старший брат, — я громко объяснял
Гюзель, что нужно было сохранять большую дистанцию между ней и Парвизом. Ты
ведь знаешь, что она училась на филологическом и у них были свои кумиры. Я
только потом узнал, что у них два раза выступал Парвиз. Им некого было
приглашать, вот они и звали подобных прохиндеев. Поэтому наш уровень
образования падает…
— Пойди работать в Министерство просвещения, — зло
посоветовал брат, — там будешь рассказывать эти истории!
— Гюзель его знала, еще когда училась в университете. Ну и
он тогда обращал внимание на симпатичную студентку. Потом она вышла замуж. Он
был в Москве. А когда вернулся, узнал в моей жене свою бывшую студентку. Так
она мне рассказывала.
— Хорошо еще, что она с ним раньше не встречалась, —
пробормотал Рагим. — Он был негодяй, нам ничего не рассказывал — делал вид, что
с ней незнаком.
— Я поэтому так нервничал вчера и кричал, — объяснил старший
брат. — Очень сильно нервничал из-за нее.
— Мне нужно с ней срочно переговорить, — напомнил Дронго.
— Она поднялась в спальню, — сказал Анвер. — Я лучше
поднимусь наверх и позову ее к нам.
Когда он вышел, Дронго выжидающе взглянул на Рагима.
— Он очень переживает, — объяснил младший брат, — вы должны
его понять. После первого развода он чувствовал себя очень плохо — ему
казалось, что он опозорил нашу семью. Несколько лет он был мрачным, замкнутым.
А потом решил жениться. Родители советовали взять совсем молодую девушку из
студенток. Он согласился. Откуда ему было знать, что его будущая жена знает
нашего легкомысленного двоюродного брата. Если бы знал, может, и не женился.
— Они встречались?
— Ну что вы? — Рагим усмехнулся. — Разве в нашем городе
такое возможно? Неужели вы думаете, что мы могли выбрать в невесты нашему
старшему брату не девственницу? Это был бы неслыханный скандал. Она была совсем
молодой девушкой. А когда вернулся из Москвы Парвиз, она рассказала мужу, что
этот известный журналист однажды назначил ей свидание, но она не пришла,
испугавшись его настойчивости.
— Нужно было не пускать его на свои дачи.
— Мы и не пускали. На соседней даче он был временно —
ухаживал за больной матерью. Поэтому мы ничего не говорили, терпели его присутствие.
— Поэтому вы тайком привезли брата на дачу, чтобы он мог
проследить за своей женой? — понял Дронго.
— Не совсем так, но это была одна из причин. Другой были вы.
Моя жена говорила, что вы обещали днем приехать.
— Может, не стоит прятать своих женщин под замок, если вы
так опасаетесь за их нравственность?
— Мы не опасаемся. Но мужчины должны защищать свою семью,
честь своих женщин.
— Мужчины должны любить свою семью, — возразил Дронго. —
Впрочем, наверно, вы правы.
По лестнице спускались Анвер и его молодая жена. Она была в
черном шелковом платье, перетянутом тонким пояском. Спустившись вниз, она
прошла к столу и села напротив мужчин, кивнув им в знак приветствия. Было ясно,
что между супругами только что снова состоялся неприятный разговор.
— Это эксперт, который занимается расследованием убийства
Парвиза, — строго пояснил Рагим.
Анвер, спустившийся вниз, не стал садиться. Он стоял, шумно
дыша и глядя на жену с некоторой опаской.
— Добрый вечер, — приветливо сказал Дронго. В ответ — лишь
презрительный кивок. Он понял, что ему будет тяжело с этой молодой наглой
женщиной.
Рагим поднялся из-за стола и предложил старшему брату:
— Давай выйдем, пройдемся вокруг дома.
— Оставим их одних? — не поверил своим ушам Анвер.
— Да, — подтвердил Рагим, — так будет лучше.
Они вышли из гостиной. Гюзель с некоторой тревогой,
смешанной с любопытством, проводила их взглядом. После чего посмотрела на
Дронго и осторожно спросила:
— Кто вы такой? Что вы делаете в моем доме? Из-за вас мой
муж и его брат вышли из дома? Что вы им говорили про меня?
— Ничего не говорил. Хотя бы потому, что я видел вас первый
раз в жизни вчера вечером.
— Тогда почему они вышли?
— Хотят, чтобы мы поговорили наедине.
— Не ожидала с их стороны такой деликатности, — фыркнула
она. — Мне они казались более грубыми.
— Вчера между вами и мужем произошел скандал…
— Это он вам сказал?
— Нет, я сам слышал, когда подходил к вашему дому.
— Подслушивать некрасиво, — наморщила она свой красивый лоб.
— Я не подслушивал. Трудно было не услышать ваших криков.
Муж обвинял вас в том, что именно вы были виновницей вчерашнего убийства.
— Вы это тоже слышали? Он настоящий кретин! Люди стараются
не выдавать своих секретов, а он кричит на весь поселок.
— Вы были знакомы с Парвизом до того, как познакомились со
своим мужем?
— Конечно, была. У нас он считался кумиром молодежи. На
русском секторе были свои кумиры, а у нас свои. Я помню, как он к нам приезжал.
Я училась тогда на первом курсе, и он сразу обратил на меня внимание. Угощал в
кафе, назначил свидание. Но я, конечно, не пошла — трусихой была страшной. Сама
не знаю, зачем вам все говорю. Хотя, наверно, муж сам расскажет. Если вам
удалось их отсюда выставить, значит, можете заставить их все вам рассказать. Я
с ним, конечно, не встречалась. А через шесть лет мы с ним увиделись в доме
Анвера. Он меня сразу узнал. И я его узнала. Вот, собственно, и все.
