Какая идиотка!
Доминик не любил ее.
Он хотел ее. Но хотеть кого-то не значит нуждаться в нем. И то, что случилось сегодня, послужило доказательством.
Глава 14
— Серена, можно обратиться к тебе за помощью? Я хочу вернуться домой. Лучше всего сегодня.
Было утро. После нескольких попыток Клео нашла нужную комнату и постучалась. Серена пригласила ее войти, ожидая увидеть кого-нибудь из прислуги, и очень удивилась, когда на пороге появилась Клео.
— Домой? — переспросила она. — Я… а мой отец знает об этом?
— Никто не знает, — спокойно ответила Клео. — Я хочу устроить все до того, как поговорю с Джейкобом. Я подозреваю, что он может не отпустить меня, но…
— Она подозревает! Клео, ты хорошо знаешь, что он не согласится. Он хочет, чтобы ты осталась здесь.
Я не могу, — настаивала Клео. — Мне очень жаль. Мне будет не хватать его, всех вас, — печально добавила она. — Но ты ведь понимаешь? У меня есть своя жизнь. В Англии.
— Не знаю, что ответить, — озадаченно вздохнула Серена.
— Не нужно ничего говорить. — Клео облизнула пересохшие губы. — Думаю, ты знаешь, как и все остальные, что из моего пребывания здесь ничего хорошего не получится.
— Это раньше я бы так сказала, — засомневалась Серена. — То есть говорила так. Но все изменилось.
— Ничего не изменилось.
Меньше всего ей хотелось, чтобы Серена начала убеждать ее остаться. Клео была готова к тому, что Джейкоб начнет возражать, но справиться с большим у нее не хватило бы сил.
А после этой ночи она никак не могла жить в «Магнолии». Только не после всего, что случилось. Она не такая, как Селеста, и никогда не будет довольствоваться ролью любовницы. А Доминику, судя по всему, серьезные отношения не нужны.
Клео не сомкнула глаз до утра, и сейчас мысли путались. Но одно она понимала отчетливо: нужно уехать прежде, чем она потеряет остатки самоуважения.
Всю дорогу до «Магнолии» они хранили молчание. Доминик не проронил ни слова, только посоветовал пристегнуть ремень безопасности. Когда он высадил ее возле дома, видно, только учтивость не позволила ему уехать прежде, чем она войдет в дом.
Ей повезло, что дверь, через которую она выскользнула на прогулку, не заперли. Она слабо помахала ему рукой на прощание и услышала визг шин. Только бы никто не проснулся!
Она была такой уязвимой. Клео понимала, что, если останется здесь, рано или поздно уступит ему. Этого не должно случиться.
— Это как-то связано с Лили? — спросила Серена, и Клео задумалась, может ли она использовать мать Доминика как предлог, чтобы уехать.
Но нет. На самом деле Лили не представляла теперь для нее никакой угрозы. Конечно, мать Доминика никогда не полюбит ее, но, по крайней мере, она стала хоть немного ее уважать.
— Клео… — вздохнула Серена.
— Пожалуйста.
Серена покачала головой:
— Я сделаю все, что смогу, но не буду ничего обещать. Возможно, твой дедушка захочет что-нибудь сказать по этому поводу.
— Спасибо. — Клео поддалась импульсу и, приблизившись к Серене, поцеловала ее в щеки. — Я очень благодарна.
— Зря ты так поступаешь, — грустно заметила она. — Мы только начали узнавать друг друга.
Клео вымученно улыбнулась, но, закрыв за собой дверь, дала волю слезам.
Когда зазвонил телефон, Доминик сидел за своим столом, уставившись в одну точку.
Посмотрев на номер, он заморгал от удивления. Когда старик хотел связаться с ним, он всегда звонил на его рабочий номер. Значит, случилось что-то из ряда вон выходящее.
— Деда! — стараясь говорить спокойно, выдавил из себя Доминик. — Какой сюрприз! — Он напрягся, не услышав ничего в ответ. — Чем обязан?
— Как будто ты не знаешь.
Злость в голосе старика была почти осязаемой. Доминик прикрыл глаза и тяжело вздохнул:
— Ладно. Думаю, ты звонишь по поводу Клео.
— А ты сообразительный, — съязвил Джейкоб. — Ты что, не мог держаться от нее подальше? Я тебя спрашиваю! Ты ведь поклялся не ломать ей жизнь, так же как твой отец сломал жизнь ее матери!
Я не собирался этого делать.
Но старик не слушал его:
— Скажи мне: ты спал с ней?
— С Клео? — переспросил Доминик.
— Не шути со мной, мальчик. Ты прекрасно знаешь, о ком я говорю.
— Хорошо, — решительно ответил Доминик. — Да, я спал с ней.
— Черт бы тебя побрал!
— Старик, это не то, что ты думаешь.
— Нет? — фыркнул Джейкоб. — Может, ты еще скажешь, что собрался жениться на ней? Хотя о чем это я, ведь женитьба — это не для тебя.
— Деда…
— Ты знаешь, меня тошнит от тебя.
— Позволь мне сказать…
— Что сказать?
— Что я люблю ее, черт побери! — резко крикнул Доминик. — Она ведь не твоя пленница?
Повисла долгая мучительная пауза.
Доминик ждал, что Джейкоб выкрикнет что-нибудь, хотя бы назовет его лжецом. Но старик молчал. И его молчание было еще более пугающим, чем злость.
Ожидая ответа, Доминик поднялся и подошел к окну, выходившему на залив. Он посмотрел на ряд трехэтажных зданий, в которых располагались офисы «Корпорации Монтоя». Затем его взгляд проследовал к пристани, где открывалась поистине захватывающая картина. Но Доминик не замечал окружающей красоты. В конце концов он не выдержал и спросил:
— Что ты молчишь? Разве тебе нечего сказать?
— Слишком поздно.
Слова Джейкоба поразили его как гром среди ясного неба.
— Что значит — слишком поздно? Говорю тебе, я люблю ее. На самом деле люблю. Я собираюсь встретиться с ней сегодня и признаться…
— Что ж, тебе следовало сделать это раньше. Но мне кажется, это все для тебя внове. Ты обычно не женишься на тех, с кем спишь.
Доминик прикусил губу:
— Сейчас все по-другому. Мне нужно было время, чтобы подумать.
— Еще бы, — снова фыркнул Джейкоб. — Но в любом случае можешь выбросить это из головы. Теперь уже слишком поздно. Она уехала!
— Клео? — Сердце Доминика мучительно сжалось. — О чем ты, черт побери, говоришь?
— Она улетела утром, — ледяным тоном произнес Джейкоб.
— Ты шутишь!
— Разве я стал бы шутить о таких вещах? Говорю тебе, она уехала. Я пытался убедить ее остаться. Хотя бы до конца отпуска. Но все напрасно.
— О боже!
— Да, можешь позвонить ей и попросить прощения. Мне же простить тебя ой как нелегко.
