— С Джейкобом все в порядке, — заверила ее Лили. — То есть как обычно. Они ведь всегда так говорят. — Она раздраженно махнула рукой, а затем, видимо устав смотреть на Клео снизу вверх, указала на место рядом с собой: — Ради бога, Клео, присядь. Ты заставляешь меня нервничать.
«Это вы заставляете меня нервничать», — подумала Клео и, расстегнув жакет, выполнила просьбу Лили.
— Хорошо, — сказала она. — Сдаюсь. Что же вас беспокоит?
Лили подозрительно посмотрела на нее:
— Дорогая моя, ты говоришь так резко. Подозреваю, это я виновата.
— Никто не виноват. — Клео не собиралась обсуждать Доминика с его матерью. — Просто я устала. Был очень длинный день.
— И увидеть меня было последним, чего ты ожидала в конце?
— Если честно, да.
— Понимаю, — кивнула Лили и повернулась в сторону кухни: — Знаешь, я бы выпила чашечку чая.
Клео подавила возмущение и поднялась. Что бы ни происходило, она не намерена расспрашивать Лили, пока та сама все не расскажет.
Но о чем она хочет поговорить? Может, Лили узнала об их с Домиником связи? Беспокоится, что Клео могла забеременеть? Что ее сын может оказаться в таком же положении, как и его отец?
Клео налила чай и добавила немного молока.
— Сахар? — спросила она.
Лили отрицательно покачала головой:
— Спасибо, не надо. — Она сделала маленький глоток. — Англичане делают самый вкусный чай в мире.
Клео хотелось возразить, что она не англичанка. Усевшись в кресло, она обратилась к гостье:
— Вы все-таки расскажете, что случилось? Но если боитесь, что я планирую вернуться на остров и поселиться там, можете расслабиться. Я остаюсь здесь.
— Правда? — скривилась Лили. Несмотря на восторги по поводу чая, она сделала всего один глоток и поставила чашку на стол. — Надеюсь, ты передумаешь, — продолжила она, приводя Клео в полное замешательство. — Да, дорогая моя. Я говорю то, что думаю. Тебе придется вернуться, иначе мой сын потеряет рассудок.
— Доминик! — Его имя непроизвольно сорвалось с ее губ. Тут же глухими ударами отозвалось сердце. — Вас послал Доминик?
— О нет! Он бы пришел в бешенство, если бы узнал, что я здесь. Только… только его дедушка знает, куда я поехала. Как и я, Джейкоб сделает все для своего внука. — Лили сложила руки и тяжело вздохнула. — Клео, я очень боюсь, что он сделает с собой что-нибудь ужасное. С тех пор как ты уехала, он очень изменился. Я… я его совсем не узнаю.
Клео подумала, что мать Доминика преувеличивает.
— Я не понимаю… — пробормотала она.
— Джейкоб конечно же тоже очень обеспокоен. Он считает себя виноватым во всем. — Она сделала паузу, а затем с некоторой неохотой продолжила: — Дом хотел поехать за тобой, но Джейкоб заставил его поклясться, что он ничего не сделает без его согласия. Дед настаивал, что ты не хочешь видеть Доминика, но со временем решишь вернуться.
— Вернуться?
— Он все мерит деньгами. Он был уверен, что решение сделать тебя своей законной наследницей заставит тебя вернуться.
— Мне нет дела до его денег! — воскликнула Клео.
— Знаю. Думаю, теперь он тоже это понимает. Но я здесь не из-за Джейкоба. Ты нужна моему сыну. Никогда не думала, что буду говорить подобные вещи, но в данной ситуации у меня нет выбора.
Клео покачала головой:
— А как же Сара? — Она сжала дрожащие руки.
— Ах да, — расстроенно произнесла Лили. — Я надеялась, что их отношения к чему-нибудь приведут. Она такая чудесная девушка. И так подходит… — Лили запнулась — до нее дошло, с кем она разговаривает, и после устало продолжила: — Но Доминик не любит Сару. По словам Джейкоба, он любит тебя…
Она потянулась за чашкой. Ее руки дрожали, но она умудрилась не пролить ни капли.
— Конечно же он ни с кем не говорит об этом. Он не привык обсуждать свою личную жизнь. — Чашка Лили звякнула, когда она снова поставила ее на столик. — Дни напролет он проводит в этом чертовом самолете, летая по всей стране, или сидит в офисе. Мы почти не видим его. Я очень боюсь, что он замучит себя до смерти.
Клео изумленно посмотрела не нее. Еще одно преувеличение.
— Но Доминик очень рассудительный.
— Откуда тебе знать? — с вызовом спросила Лили. — Ты не его мать. Я его мать.
— Я просто не могу поверить, что Доминик способен на глупости, — упрямо заявила Клео. — Уверена, что Сара…
— Сара уехала, — перебила ее Лили. — У Корди в Майами есть родственники, и я слышала, что они сейчас остановились у них. Вообще-то Сара покидала остров, но на следующий же день вернулась. Судя по всему, она была готова простить его. Думаю, кто-то сказал ей, что ты уехала в Англию, и она подумала, что у нее есть шанс снова завоевать Доминика.
У Клео от удивления отвисла челюсть.
Она вспомнила ту встречу в аэропорту. Она еще удивилась, что Сара делает в зале отправления, ведь, по ее словам, она кого-то встречала.
Господи, значит, она узнала, что Клео улетает, и следующим рейсом вернулась обратно на остров. Сара наверняка была вне себя от радости. Она ведь так хотела заполучить Доминика.
— Мне очень жаль, — сказала Клео.
Но Лили не выказала особого сочувствия Саре:
— Ну, Корди всегда имели виды на «Магнолию». Когда у Майкла ничего не вышло с Сереной, они обратили свой взор на ее племянника. Дорогая моя, я очень сомневаюсь, что у них была любовь. Даже если мы с матерью Сары поддерживали миф в глазах других людей. Как только я увидела вас с Домиником, я поняла, что вы одно целое.
— Не могу поверить, — ошеломленно пролепетала Клео.
— Почему нет? — сузила глаза Лили. — Тебе ведь нравится мой сын? Или нет?
— Да, — опустила голову Клео. — Но вы ведь не любите меня?
В комнате повисла пугающая тишина. Клео поняла, что зашла слишком далеко. Но не дальше, чем Лили.
— Клео, ты мне очень не нравилась, — с легким вздохом ответила Лили. — Признаю это. Ты так сильно напоминаешь мне Селесту. Знаешь, я ведь любила твою мать, а она предала меня. Я не знала об этом, пока Джейкоб не рассказал нам.
— Мне очень жаль. — Голос Клео дрожал.
— Да, — Лили пожала плечами, — когда Селеста умерла, я чувствовала себя опустошенной. Ее мать забрала ребенка. Роберт потом говорил, что ребенок тоже умер, а у меня не было причин не верить ему. Я ничего не знала о его планах насчет Новаков. Впервые я услышала правду от Джейкоба. К тому времени, когда ты приехала, я успела убедить себя, что ты так же виновата, как и Роберт.
— Мне сказали… что мой… отец… решил пойти на это, потому что не хотел причинить вам боль.
— Причинить мне боль! — горько воскликнула Лили. — Боюсь, Роберт думал больше о себе. Селеста умерла, а она была единственной свидетельницей. Он решил спасти себя таким образом от бесчестья и обеспечить тебе нормальное будущее.
