Келси сказал:
– Джилли сообщил мне кое-какую информацию.
– Какую именно?
– Протестую на том же основании, – возразил Мейсон.
– Я докажу, что это напрямую связано с фактом преступления,
– сказал Хастингс.
Судья Хобарт нахмурился:
– Эта информация как-то связана с вашими деловыми
отношениями с Джилли?
– Да, ваша честь.
– Свидетель может продолжать, – разрешил судья Хобарт. –
Возможно, впоследствии мы вычеркнем его слова из протокола, но сейчас я хочу
услышать о мотивах преступления.
Келси продолжил:
– Джилли свел дружбу с одним из жильцов того дома, где жил
сам.
– О каком доме идет речь?
– Дом в Аякс-Делси.
– Хорошо, продолжайте.
– Джилли сказал, что он подружился с одним человеком по
имени Ирвин Виктор Фордайс. У Фордайса в прошлом была какая-то история, и в
конце концов он рассказал ее Джилли. Джилли – единственный, кому он ее поведал,
потому что Фордайс считал его своим другом и думал, что может ему доверять.
– В связи с этим вы решили предпринять некоторые действия?
– Совершенно верно.
– Эти действия были прямо связаны с теми деловыми
отношениями, которые установились между вами и Джилли?
– Да.
– Расскажите вкратце, в чем состояла информация, которую
сообщил вам Джилли.
– Протестую, – сказал Мейсон, – на том же основании. Вопрос
неправомочен, несуществен и не имеет отношения к делу.
– Отклоняется, – заявил судья Хобарт. – Я хочу услышать о
мотивах преступления.
– Джилли сказал, – продолжал Келси, – что Фордайс жил под
вымышленным именем, за которым на самом деле скрывался человек, связанный с
высшими кругами общества. Если бы кто-нибудь узнал о настоящем имени Фордайса и
его уголовном прошлом, то предполагаемый брак между Розиной Эндрюс, членом
семьи Бэнкрофт, и Джетсоном Блэром, членом уважаемой семьи Блэр, никогда бы не
состоялся.
– И что вы предприняли в связи с этим?
– Ничего не сказав Фордайсу, который не имел никакого
понятия о том, как мы собираемся распорядиться этой информацией, Джилли и я
решили использовать эти сведения для собственной выгоды и превратить их в
деньги.
– Что вы стали делать, приняв это решение?
– Я постарался побольше разузнать об обеих семьях и выяснил,
что у Бэнкрофтов полно денег, тогда как Блэры известны скорей своим положением
в обществе, чем богатством. Я подумал, что будет легче выбить деньги из
Бэнкрофтов.
– На какую сумму вы рассчитывали?
– Полторы тысячи долларов с одного лица и тысячу с другого.
– Это все, что вы хотели получить?
– Разумеется, нет. Для начала мы хотели просто проверить
информацию, которая у нас была. Мы прикинули, что полторы штуки баксов с одного
и штука с другого – деньги немаленькие, но в то же время не такие уж большие,
чтобы слишком напугать Розину Эндрюс. Мы хотели посмотреть, подходящая ли у нас
наживка. Если бы она согласилась заплатить полторы тысячи долларов, а ее мать –
еще тысячу, тогда мы подождали бы неделю и потребовали бы еще больше денег, и
так стали бы брать снова и снова, пока не достали бы до дна. По крайней мере,
так мы запланировали с Джилли.
– Что случилось дальше?
– Мы написали письмо и положили его на переднее сиденье в
машине Розины Эндрюс. Мы не хотели отправлять его по почте. У Джилли была
пишущая машинка, и он хорошо на ней печатал. Сам я печатать не умею. Поэтому
Джилли написал письмо. Потом он показал мне его, и я одобрил.
– Каковы были ваши условия?
– Розина должна была передать нам полторы тысячи долларов
согласно инструкциям, которые мы дадим ей по телефону. Мы предупредили, что иначе
информация будет предана огласке и навлечет позор на ее семью.
– Значит, это был только пробный шар? – спросил Хастингс.
– Разумеется. Потом Джилли встретился с обвиняемой и сказал
ей то же самое, и она без звука отстегнула тысячу. Никто из них не знал, что
такие же требования были предъявлены и другой.
– Продолжайте. Что было дальше?
– Мы подождали и убедились, что Розина получила наше письмо.
Она села в автомобиль и, увидев на переднем сиденье записку, взяла ее,
рассмотрела, прочитала два раза и уехала.
– Что было потом?
– Потом, – с кислым видом сказал Келси, – Джилли, ничего мне
не сказав, похоже, решил изменить текст записки. Уже после того, как я ее
прочел, он забил в письме полторы тысячи и напечатал вместо этого три.
– Ничего вам не сказав?
– Ничего мне не сказав.
– Зачем он это сделал? – спросил Хастингс.
– Он хотел взять себе эти дополнительные полторы тысячи.
Дело в том, что мы придумали особый способ, как получить деньги, и для этого
наняли на станции лодку – Бэнкрофты тогда жили в своем летнем доме на берегу
озера, – а Джилли умел плавать под водой в водолазном костюме, то есть, я хочу
сказать, с аквалангом… Моя идея состояла в том, что мы возьмем лодку, как два
обычных рыбака, и Джилли прихватит с собой акваланг. Мы отчалим от берега, и я
начну удить. В определенное время и в определенном месте он нырнет под воду,
там, где, в соответствии с инструкциями, Розина должна была бросить в воду
деньги, запечатанные в банку из-под кофе. Джилли должен поднырнуть под банку,
схватить ее снизу и сразу плыть к берегу, где его никто не заметит, а потом я
тоже направлю лодку к берегу, как будто собираясь там поудить. Джилли вынырнет
из воды, переоденется в лодке и спрячет акваланг в большую корзину, которую мы
прихватили с собой. Потом мы вернемся обратно, сдадим лодку на станции и уедем.
Таким образом, если бы даже за нами наблюдала полиция, никто не смог бы нас
поймать.
– Что было дальше? – спросил Хастингс.
– По-моему, все уже знают, что было дальше, – ответил Келси.
– Мы сказали ей, чтобы она положила деньги в красную банку из-под кофе, но дело
повернулось так, что в воде оказалось две одинаковые красные кофейные банки.
Одна из них была просто пустая жестянка, которую, наверно, кто-то выкинул за
борт, использовав как емкость для наживки, а во второй лежали деньги.
Получилось так, что лыжница нашла банку с деньгами и отдала ее полиции, а
Джилли схватил пустую банку, в которой кто-то хранил наживку.
– Вы обсуждали с ним эту ситуацию?
– После того как мы прочитали в газетах, как все произошло,
я с ним поговорил насчет его жульничества.
