Однажды ночью Мишу диктует Эмме письмо, не говоря, кому оно будет послано. В письме назначается свидание на одиннадцать часов вечера в пустом доме. И она пишет, ничего не поняв… Она ведь только официантка. Леон Ле-Гэрек не ошибся: Мишу струсил! Он понимает, что его жизнь в опасности. И он хочет убрать врага, который бродит поблизости. Но Мишу трус! Он сам кричал мне недавно, что он трус. Он привязал письмо Эммы к ошейнику пса, а сам спрятался за дверью с пистолетом в руках.
Поверит Ле-Гэрек или не поверит? Захочет он, несмотря ни на что, увидеть свою прежнюю возлюбленную? Все очень просто: когда в дверь постучат, надо выстрелить в отверстие почтового ящика и сразу же убежать через тупичок. Никто не сможет опознать труп жертвы, и преступление останется нераскрытым. Однако Леон недоверчив. Быть может, он и появился в эту ночь на площади и уже готов был решиться пойти на свидание, но вмешался слепой случай. Как раз в это время из кафе выходит мосье Мостагэн. Он слегка навеселе и хочет закурить сигару. Он поднимается на крыльцо пустого дома, теряет равновесие, ударяется о дверь и немедленно получает пулю в живот…
Вот объяснение первой трагедии. Мишу выстрелил неудачно и убрался восвояси. Гойяр и Ле-Поммерэ в курсе дела, они тоже заинтересованы в исчезновении Ле-Гэрека, появление которого угрожает им троим, они тоже подавлены и запуганы.
Теперь Эмма поняла, в какой грязной игре ее заставили участвовать. Может быть, она увидела Леона? Или наконец узнала в желтом псе маленького щенка?
На следующий день приехал я. Увидев этих троих господ, я сразу понял, что они перепуганы насмерть, что они ожидают трагедий. И я решил узнать, откуда они ждут удара… Я неоднократно проверял свои расчеты, чтобы не ошибиться. Стрихнин в бутылку перно бросил я. Разумеется, я никому не позволил бы пригубить, но меня предупредил Мишу: он настороже, он никому не доверяет. Он следит за всеми, кто проходит мимо, проверяет все, что ест или пьет. Он боится даже выйти из гостиницы…
Эмма застыла в каменной неподвижности, как искусно изваянная статуя Изумления. Доктор Мишу поднял голову, посмотрел в глаза Мегрэ и опять принялся что-то лихорадочно записывать.
— Вот вам и вторая трагедия, господин мэр! А ваши три господина по-прежнему трясутся от страха. Гойяр — самый впечатлительный из них и самый порядочный… Отравленное перно вывело его из равновесия, он почувствовал, что дело принимает скверный оборот и что я напал на след… Он решил исчезнуть немедленно, исчезнуть, не оставив следов, чтобы его ни в чем нельзя было обвинить… Он инсценировал нападение и убийство, пусть думают, что тело брошено в воды гавани…
Сначала он вертится вокруг Мишу, быть может, в надежде увидеть Леона и предложить ему мировую. В доме Мишу он видит следы Ле-Гэрека и понимает, что рано или поздно я тоже их увижу. Он журналист и хорошо знает, как впечатлительна толпа. Он понимает, что пока жив Ле-Гэрек, он нигде не найдет покоя. И он делает гениальный ход: пишет левой рукой заметку и подкидывает ее в редакцию «Фар де Брест» В заметке говорится о желтом псе и большеногом бродяге… Каждая фраза рассчитана на то, чтобы посеять ужас среди жителей Конкарно. В этом есть определенный смысл: вполне возможно, что при встрече с бродягой кто-нибудь с перепугу влепит в него заряд свинца…
И это едва не произошло! Выстрелили в собаку, но могли ведь выстрелить и в человека!.. Перепуганный обыватель способен на все… В воскресенье страх горожан достигает апогея. Мишу не выходит из гостиницы, он болен. Он болен страхом. Но он полон решимости защищаться до конца и всеми возможными средствами.
Я оставляю его вдвоем с Ле-Поммерэ. Не знаю точно, что произошло между ними… Гойяр исчез. Ле-Поммерэ принадлежал к почтенному аристократическому семейству. Он неминуемо должен был обратиться в полицию и потребовать защиты. Лучше признаться во всем, чем жить в этом кошмаре… Да и что в конце концов ему грозило? Штраф? Кратковременное заключение? Вряд ли! Ведь основное преступление совершилось на территории Соединенных Штатов… Мишу чувствует, что Ле-Поммерэ сдает. На его совести — ранение Мостагэна, он решает любой ценой выйти из положения и не останавливается перед отравлением Ле-Поммерэ. Он надеется, что заподозрят Эмму… Ведь напитки подавала она!..
Мне хочется более подробно поговорить о страхе, потому что страх — пружина этого дела. Мишу страшно. И Мишу хочет победить свой страх, пожалуй, не меньше, чем он хочет победить своего противника. Он знает Леона Ле-Гэрека, знает, что тот не даст так просто засадить себя. Мишу надеется на пулю какого-нибудь нетерпеливого жандарма или перепуганного горожанина.
Доктор не выходит из гостиницы. Я нарочно привожу туда смертельно раненного пса… Мне нужно знать, придет ли за ним Ле-Гэрек, и Ле-Гэрек приходит… С тех пор пса никто не видел; вероятно, он подох…
В горле Леона что-то булькнуло.
— Да. Он сдох.
— И вы похоронили его?
— На мысе Кабелу. Я поставил над ним крестик из еловых ветвей…
— Ле-Гэрека находит полиция. Он вырывается и бежит, потому что твердо решил вынудить Мишу к активным действиям. Он сам сказал нам об этом: он хочет увидеть их в тюрьме… Вы понимаете, что я должен был предупредить новую трагедию. Я арестовываю Мишу, заверяя его, что это делается ради его же безопасности. И это не ложь. Но в то же время я хочу помешать ему совершить новые преступления. Он дошел до точки, чувствует себя затравленным и способен на все. Это, впрочем, не мешает ему играть комедию и рассказывать мне о своем слабом здоровье. Он пытается объяснить свой мерзкий страх мистическими причинами, каким-то давнишним предсказанием, которое он выдумал от начала до конца, а мечтает о том, что перепуганные горожане набросятся на его врага и прикончат его.
Доктор достаточно умен, чтобы понять: было бы логично предположить, что все происшедшее имеет какое-то отношение к нему. И здесь, в этой камере, он ломает голову, придумывая, как отвести от себя подозрения. А если новое преступление совершится, когда он под замком, не явится ли это превосходным алиби?.. Его навещает мать, которая все знает. Она должна спасти его, но сделать это так, чтобы ее не застигли на месте преступления и далее не заподозрили. Поэтому она обедает у мэра, ее отвозят домой на машине. Затем в доме зажигается лампа и горит весь вечер… Она пешком возвращается в город. Кажется, ночью все спят? Но нет. В кафе «Адмирал» еще сидят запоздалые посетители. Достаточно спрятаться и подождать, пока кто-нибудь выйдет. А чтобы жертва не убежала — стрелять надо в ногу.
Это бессмысленное преступление было бы весьма тяжким обвинением против Мишу, даже если бы у нас не было других. Когда я утром пришел сюда, Мишу с нетерпением ждал известий. Он не знал, что Гойяр арестован в Париже, что в момент выстрела, которым был ранен таможенник, я не спускал глаз с Ле-Гэрека… Ибо Ле-Гэрек, преследуемый полицией и жандармерией, решил укрыться в пустом доме, чтобы быть поближе к Мишу. Он спит на полу, и Эмма замечает его из окна. Ночью она приходит к нему и клянется в своей невиновности… Она рыдает и валяется у него в ногах. Он видит ее впервые за много лет и впервые за много лет слышит звук ее голоса… Он понимает, что она другая, совсем не та, что прежде… Но ведь и сам он пережил немало… Сердце его смягчается. Он грубо хватает ее, точно хочет убить, и… целует. Он простил, он уже не одинокий человек, одержимый навязчивой мыслью. Увидев слезы Эммы, он понял, что счастье возможно и жизнь можно начать сначала… и они бегут вдвоем в ночь и неизвестность, без гроша в кармане. Им все равно куда ехать. Они оставляют доктора Мишу на съедение страху. Они хотят попытать счастья где-нибудь в другом месте…
