– Я не знаю, кто это такая. Никогда о ней не слышал, –
быстро сказал он, – и вообще, я не понимаю, почему вы спрашиваете у меня об
этом. Было бы правильно спрашивать об этом у самого Мастана Халиловича.
– Он просил, чтобы вы помогали мне в этом расследовании, –
напомнил Дронго.
– Для этого я и лечу вместе с вами, – напомнил Асадов, –
только не нужно меня спрашивать про эту особу. Зачем мне такие неприятности?
– Вы отказываетесь помогать своему боссу?
– Не нужно задавать мне такие вопросы. Конечно, не
отказываюсь. Но вы должны и меня понять. Если я скажу что-нибудь не так, то
завтра останусь без работы. А если скажу иначе, то у меня могут быть серьезные
неприятности с мужем этой особы. Сами посудите, кому понравится, если про вашу
жену рассказывают всякие гадости? Да еще о подробностях ее встреч с чужими
мужчинами.
– А вы знаете подробности? – не унимался Дронго.
– Знаю, – тихо прошипел Асадов, – я вообще все знаю. Именно
поэтому мне так доверяет Мастан Халилович. И именно поэтому я обязан хранить
молчание, чтобы не подводить его.
– Только не в этом случае, – возразил Дронго, – не
забывайте, что я теперь ваше доверенное лицо. Как адвокат или личный врач. И вы
должны рассказывать мне обо всех симптомах болезни нашего клиента. Нет, не так.
Вы просто обязаны мне все рассказывать, чтобы я мог квалифицированно помочь
вашему боссу.
– Что вы хотите?
– Давайте поговорим об этой женщине. Насколько я понял, вы
ее неплохо знаете?
– Знаю, конечно. Они знакомы с Мастаном Халиловичем уже
несколько лет, – сообщил Асадов, – очень красивая женщина. Высокая блондинка с
большой грудью. Я думал, что такие бывают только в кино. Она сама из Риги,
кажется, у нее мать наполовину латышка. Ей тридцать пять лет. Раньше она была моделью,
лицом известной косметической фирмы. Первый ее муж был кинорежиссером. От него
у нее родилась дочь, которая сейчас где-то учится. Кажется, в Великобритании.
Потом они развелись, и она работала представителем какой-то зарубежной фирмы.
Лиана Доринт, так, кажется, ее тогда звали. И ее портреты красовались во всех
глянцевых журналах. Тогда Мастан Халилович с ней и познакомился. Он был
по-настоящему влюблен, я это видел. Но в его положении нужно было сохранять
выдержку. Сыну было только двадцать два года, а дочери шестнадцать. Она как раз
переходила в десятый класс, и он не имел права травмировать своих детей.
Но на отдых в Египет он взял с собой Лиану. И они отлично
провели время. Потом у них произошла какая-то размолвка. У него появились
другие женщины, а рядом с ней начал «светиться» какой-то молодой выскочка, сын
одного из олигархов. А потом неожиданно объявили, что она выходит замуж за
Ростислава Сазонова. Он тогда работал в аппарате администрации президента, а
года два назад перешел в аппарат правительства. Как раз тогда они снова
случайно где-то встретились. На какой-то вечеринке. И снова начали встречаться.
Я иногда не понимаю нашего шефа. У него такие возможности, такие женщины вокруг
него. А он встречается с замужней женщиной не первой свежести, у которой есть
ребенок от первого мужа и неприятности от второго.
– Почему неприятности?
– Говорят, что он ее дико ревнует. Получить такую красотку в
пятьдесят пять лет – это еще не так сложно. Но нужно суметь ее удержать. Хотя
он вполне состоятельный человек, но – девятнадцать лет разницы. Представляю,
что с ним будет, если он узнает, что она изменяет ему с Мастаном Халиловичем,
который младше него всего на два или три года! Наверно, сойдет с ума от
бешенства, ведь он ревнует ее к молодым актерам или сыночкам олигархов, даже не
подозревая, с кем именно встречается его жена.
– А откуда вы знаете, что он ее ревнует?
– Он организовал за ней слежку, и нам пришлось провести
целую операцию, чтобы заменить ее на похожую женщину, которая, надев светлый
парик, два часа ездила по городу в машине Лианы, пока сама она находилась в
квартире моего шефа. Вот с таким ненужным риском мой босс встречается с этой
особой.
– А если бы ваш трюк не удался и супруг все узнал? Нет
ничего опаснее уязвленного самолюбия высокопоставленного супруга. К тому же
человека состоятельного и болезненно ревнивого. Да еще прибавьте его возраст.
– Думаю, что пока он ничего не знает. Нам так кажется, –
уточнил Асадов. Ему нравились эти слова – «наша компания», «наши интересы» и
«наш шеф». Он словно ставил себя рядом с хозяином компании, как бы составляя с
ним единое целое. Можно было не обращать внимания на подобные слабости
маленького помощника.
Дронго усмехнулся.
– Значит, вы еще и помогали своему боссу прятать его
любовницу от наблюдения ревнивого мужа?
– Получается так, – гордо кивнул Асадов. – Вы будете
завтракать? Кажется, стюардесса сейчас принесет завтрак.
– Не буду, – ответил Дронго, – я вообще стараюсь меньше есть
в самолетах. Если начнется турбулентность, я попрошу дать мне немного коньяка.
Как лекарство от страха.
– А я люблю шампанское, – сообщил Асадов, – в швейцарских
компаниях во всех салонах бизнес-класса есть хорошее вино и великолепное
шампанское.
Он так и сделал, попросив принести ему бокал шампанского. И
с аппетитом начал есть. Дронго отказался от еды, покосившись на своего соседа.
Почему так несправедливо устроен мир, уныло подумал он. Я в два раза выше и в
три раза сильнее его. Но я боюсь летать самолетами и почти не ем во время
перелетов, тогда как этот маленький помощник с удовольствием завтракает и пьет
шампанское, не беспокоясь о турбулентности. Он отвернулся, закрыв глаза. Через
полчаса, когда поднос унесли и стюардесса предложила им кофе, он попросил
зеленый чай.
– Может, это Сазонов «организовал» яд в постель любовнику
своей жены, – спросил Дронго, – немного средневековая месть, но вполне в духе
времени. Именно в постели, где проходило прелюбодеяние, и должен был умереть
оскорбитель его мужской чести.
– Откуда он мог узнать, какое белье стелят в спальной
Гасанова? – резонно спросил Асадов. – Даже наша прачка об этом не знала, мир ее
праху.
Он сказал иначе, произнеся эти слова по-азербайджански. Они
звучали как – «Да упокоит Аллах ее душу».
– У Лианы нет детей от Сазонова?
– Нет. Но у него есть два сына от первого брака. Его супруга
умерла десять лет назад, и Лиана его вторая жена. Сыновья уже взрослые, им под
тридцать лет.
– Может, кто-то мстит за оскорбленную честь своего отца?
– Не знаю. Я про его сыновей ничего не знаю.
– А сын самого Мастана Халиловича? Он в курсе похождений
своего отца? Судя по вашим словами, Лиана Доринт была не единственной пассией
вашего шефа.
– Он еще молодой человек. Только пятьдесят два года.
Конечно, у него бывают женщины. С его деньгами и возможностями – это не
проблема.
