— Что вы хотите сказать?
— Вчера, когда увидела фото в газете, я сразу подумала о месье Вивьене… Даже сказала об этом молочнице, но добавила: «Невозможно, чтобы это был он…
Такой приличный парень, такой работящий… Никогда не поверю, что он стал клошаром…»
Мегрэ показал ей новые фотографии, и как раз в этот момент в комнату вошел Торранс.
— Один из моих инспекторов… Посмотрите на эти снимки повнимательнее…
— Ой, да не нужно мне на них долго смотреть… Это он… Вчера меня немного сбивали усы и бородка… Вы приказали его побрить. — И, глядя на фотографии, она добавила: — Никак не могу прийти в себя…
— Вы помните, как именно он отсюда съехал? Попрощался?.. Отправил клиентам мебель, которую реставрировал?
— Ничего подобного… Просто однажды не пришел, и никто в квартале его больше не видел…
— В полицию о его исчезновении заявляли?
— Не знаю, сделала ли это его жена… Она редко заходила к нему сюда в течение дня… Заглядывала иногда, если оказывалась поблизости… А вот дочка — да, чуть ли не каждый день… Прибегала поцеловать его…
Они жили не здесь, а неподалеку, на улице Коленкур.
Номер дома не знаю, но это рядом с красильней…
— Вы потом видели его жену?
— Довольно часто, возле тележек продавцов овощей…
Она продолжает покупать продукты на улице Лепик…
Волосы у нее поседели, и сама она очень исхудала, а тогда была пухленькой…
— Вы с ней не разговаривали?
— Пару-тройку раз она смотрела на меня, но, похоже, не узнала…
— Давно вы видели ее в последний раз?
— Много месяцев назад… Может, с год…
— А девочку? Ей сейчас должно быть лет двадцать восемь…
— Мне говорили, уж не помню кто, что она вышла замуж и у нее дети…
— Она живет на Монмартре?
— Вроде бы. Но где — не знаю.
— Можно мне заглянуть в мастерскую?
— Идите по коридору, и выйдете во двор. Месье Бенуа, слесарь, сейчас работает…
Бенуа оказался очень приветливым мужчиной лет тридцати.
— Чем могу вам помочь?
Мегрэ показал ему удостоверение.
— Полагаю, вы пришли из-за того типа, которого убили тремя выстрелами в грудь?.. Сегодня утром об этом говорили в бистро, где я пропускаю по утрам стаканчик.
— Вы были с ним знакомы?
— Конечно нет. Мне было десять лет, когда он исчез отсюда… Его место занял обойщик, который тут проработал лет пятнадцать. Он был уже немолод и решил закончить свои дни в деревне. Тогда я и снял эту мастерскую.
— Никто никогда не приходил спросить вас о Марселе Вивьене?
— Никто… Но со вчерашнего дня старики на улице только о нем и говорят… Сегодня утром, когда я завтракал в бистро, наслушался… Старики и люди среднего возраста помнят его и не понимают, как он стал клошаром. Кажется, он был красивым мужчиной, высоким и сильным, имел хорошую профессию, очень неплохо зарабатывал. И вдруг внезапно исчез, никому ничего не сказав…
— Даже жене?
— Говорят, будто нет… Не знаю, правда это или как…
Что слышал, то и повторяю… Вроде бы после его исчезновения прошло несколько дней, чуть ли не неделя, прежде чем она пришла сюда узнать, что к чему… Это все, что мне известно, а если вы хотите узнать о нем побольше, вам достаточно зайти в ближайшее бистро…
— Благодарю вас…
Вместе с Торрансом он вернулся на улицу Лепик.
Личность убитого у рынка была практически установлена. Оба вошли в соседний маленький бар и с первого же взгляда поняли, что у старомодной стойки собрались лишь завсегдатаи.
— Что желаете?
— Пива.
— Мне тоже, — сказал Торранс.
Здесь приятно пахло овощами и фруктами, аромат которых доносился с тележек, выстроившихся вдоль тротуара.
Хозяин подал им заказ:
— Вы, часом, не комиссар Мегрэ?
— Он самый.
— Вы небось пришли из-за того малого, чье фото напечатали во вчерашних дневных газетах?..
Теперь все смотрели на них, и вопрос заключался в том, кто из посетителей начнет рассказывать первым.
Первым заговорил могучий мужчина с огромными ручищами, в белом фартуке, заляпанном кровью, — мясник.
— Кто вам сказал, что он не смылся с какой-нибудь молоденькой девицей, а когда она его бросила, у него не хватило мужества вернуться к благоверной? Лет десять назад у меня работал один приказчик. Самый спокойный парень на земле. И вдруг в один прекрасный день исчез, ни слова не говоря. Удрал с восемнадцатилетней девкой.
Ему тогда было сорок пять. Через два года его след обнаружился в Страсбурге, на бирже труда…
Остальные одобрительно кивали. Это было бистро в стиле простонародных кварталов. Большинство присутствующих были ремесленниками, мелкими торговцами, пенсионерами, зашедшими пропустить утром стаканчик.
— Кто-нибудь видел его после исчезновения?
Все стали переглядываться.
Тощий мужичонка в кожаном фартуке выразил общее мнение:
— Он был не такой дурак, чтобы возвращаться в этот квартал.
— Вы знали его жену?
— Нет. Я даже не знаю, где он жил. Встречал его только здесь, когда он заходил выпить кофе… Он был неразговорчив…
— Хотите сказать, что он задавался?
— Не задавался, но поболтать не любил.
Мегрэ пил пиво. Первый стакан за день. Он их считал. Когда в следующий раз увидится с Пардоном, не без гордости назовет цифры. Правда, в плане курения результаты были менее блестящими, он выкуривал за день столько же трубок, сколько и раньше. Нельзя же лишить его всех радостей жизни под предлогом, что ему скоро пятьдесят пять.
— А я, кажется, раз встретил его на улице Коссонри.
Волосы совершенно седые и одет как нищий. Я еще подумал, что это не может быть он, и пошел дальше… — сказал старичок, пивший аперитив, модный лет сорок назад, который теперь никто уже не заказывал.
— Как давно это было?
— Месяца три назад… Даже больше, потому что весна в этом году запоздала, а было еще холодно.
— Благодарю вас, господа.
— Не за что. К вашим услугам. Надеюсь, вы поймаете ту сволочь, что его продырявила.
Мегрэ и Торранс пошли в направлении улицы Коленкур. Неужели им придется стучать в каждую дверь, опрашивать всех консьержек, чтобы найти жену Вивьена, если, конечно, та все еще жила в этом квартале?
У Мегрэ не хватило на это мужества в такую жару, и он взял курс на комиссариат, расположенный на улице Ламбер.
