Хозяин разъяснил:
– Следовательно, начал работу в шесть утра и закончил в два часа дня.
– По воскресеньям ваш грузовой двор тоже работает?
– Здесь бывает только два-три дежурных.
– В прошлое воскресенье он не был дежурным?
Берта еще раз заглянула в свои бумаги:
– Нет.
– До которого часа он работает сегодня?
– Он во второй смене. Значит, до десяти вечера.
– Не могли бы вы его подменить?
– Вы не могли бы сказать, что вам от него нужно?
– К сожалению, нет.
– Это важно?
– Даже весьма.
– В чем вы его подозреваете?
– Пока не могу ответить.
– Что бы вы там ни предполагали, должен сказать, что вы на ложном пути. Если бы все служащие были похожи на него, у меня вообще не было бы забот.
Хозяин был явно недоволен. Не сказав Мегрэ, что он собирается делать, и не пригласив его с собой, он вышел из застекленной конторы, обогнул двор и приблизился к Дьедонне Папу.
Тот молчал все время, пока хозяин говорил с ним, и только пристально смотрел в сторону стеклянной клетки. Мегрэ видел, как Ланглуа, повернувшись к складам, позвал кого-то, и оттуда тотчас вышел низенький старичок, тоже в халате и с карандашом за ухом. Они обменялись несколькими словами, старичок взял из рук рыжего блокнот, а тот пошел следом за Ланглуа вокруг двора.
Мегрэ не пошевелился, когда они вошли в контору, и Ланглуа громко сказал:
– Комиссар уголовной полиции желает поговорить с вами. Кажется, вы ему зачем-то нужны.
– Мне нужно задать вам несколько вопросов, господин Пап. Прошу вас следовать за мной. Дьедонне Пап показал на свой халат:
– Могу я переодеться?
– Я пойду с вами.
Ланглуа не попрощался с комиссаром, который пошел за кладовщиком в конец коридора, служивший гардеробной. Пап ни о чем не спрашивал. Ему было, вероятно, за пятьдесят, он производил впечатление человека спокойного и аккуратного. Он надел пальто, шляпу и направился к выходу, при этом Жюдель шел справа от него, а Мегрэ слева.
Пап был, видимо, удивлен, когда за воротами не оказалось машины: он ждал, что его тотчас же увезут на набережную Орфевр. Когда на углу улицы, против желтого бара, они свернули налево, вместо того чтобы идти к центру города, он хотел что-то сказать, но вовремя удержался.
Жюдель понял, что Мегрэ ведет их в бистро Каласа.
Дверь по-прежнему была заперта, Мегрэ постучал, и Мере открыл им.
– Входите, Пап.
Мегрэ вновь повернул ключ в дверном замке.
– Вы хорошо знаете этот дом, не так ли? Человек был сбит с толку. Если он и предвидел, что ему придется разговаривать с полицией, то, во всяком случае, не таким образом.
– Можете снять пальто, здесь тепло. Садитесь на свое место. Ведь у вас, кажется, здесь есть привычное место?
– Не понимаю.
– Вы свой человек в доме, не правда ли?
– Я здесь клиент.
Он старался понять, что делают на кухне эти люди с аппаратами, и, наверное, тревожился за г-жу Калас.
– Очень хороший клиент, не так ли? Вы приходили сюда в прошлое воскресенье?
У него было лицо порядочного человека, с мягким и одновременно робким выражением голубых глаз; такие глаза бывают у иных животных, которые всегда как будто спрашивают, почему люди так жестоки к ним.
– Садитесь же.
Он послушно сел, выполняя приказание.
– Я задал вам вопрос относительно воскресенья.
– Я не приходил.
Прежде чем ответить, он какое-то время размышлял.
– Вы были весь день дома?
– Я ездил к сестре.
– Она живет в Париже?
– В Ножан-сюр-Марн.
– У нее есть телефон?
– Номер триста семнадцать в Ножане. Муж ее – подрядчик-строитель.
– С кем вы там виделись кроме сестры?
– С ее мужем, детьми, а после пяти вечера – с соседями, которые всегда приходят к ним играть в карты.
Мегрэ сделал знак Жюделю, и тот направился к телефонной кабине.
– В котором часу вы уехали из Ножана?
– Я сел на восьмичасовой автобус.
– Вы не заходили сюда перед тем, как вернуться к себе домой?
– Нет.
– Когда вы видели в последний раз хозяйку этого бистро?
– В субботу.
– В какую смену вы работали на прошлой неделе?
– В утреннюю.
– Значит, вы пришли сюда после двух часов дня?
– Да.
– Калас был здесь? Он снова подумал:
– Не тогда, когда я пришел.
– Но он вернулся?
– Не помню.
– Вы долго были тогда в бистро?
– Порядочно.
– А именно?
– Больше двух часов. Точно не могу сказать.
– Что же вы делали?
– Выпил немного вина и разговаривал.
– С посетителями?
– Больше всего с Алиной.
Он покраснел, когда у него вырвалось это имя, и поспешил объяснить:
– Я смотрю на нее как на друга. Мы очень давно знакомы.
– Сколько лет?
– Больше десяти.
– Уже больше десяти лет вы приходите сюда каждый день?
– Почти каждый.
– Главным образом в отсутствие мужа?
На этот раз он не ответил и удрученно опустил голову.
– Вы ее любовник?
– Кто вам сказал?
– Не важно. Это правда?
Вместо ответа он тревожно спросил:
– Что вы с ней сделали?
Мегрэ ответил откровенно:
– В настоящий момент она у судебного следователя.
– Зачем?
– Чтобы ответить на некоторые вопросы относительно исчезновения ее мужа. Разве вы не читали газет?
Дьедонне Пап молчал, погруженный в размышления. Мегрэ позвал:
– Мере, возьми у него отпечатки пальцев.
Пап добросовестно выполнил несложную процедуру; пальцы его не дрожали.
– Сравни.
– С чем?
