– Но следователь сказал, что дневник был написан с Дориного компьютера. – Нейман отчаянно пытался осмыслить ситуацию. – Они вычислили это по ай-пи адресу.
– У нас один и тот же адрес… Комиссаровы, чтобы не возиться с проводами, приобрели вай-фай
[4]
, и наша квартира тоже попала в радиус действия. Дора сказала: зачем вам мучиться, стенку долбить? Пользуйтесь. Вот я и воспользовалась…
Закрыв лицо руками, она зарыдала.
* * *
Лариса осталась ночевать. Коньяк был давно выпит. Нейман постелил девушке в комнате, но они с Артуром продолжали тихо разговаривать на кухне.
Дверь оставалась открытой, и до Владимира Валентиновича доносились отдельные фразы. О чем вели речь эти двое?
Сначала говорил Артур, кажется, рассказывал о себе. Потом Лариса… Судя по тому, как потеплел ее голос, она вспоминала что-то хорошее.
«Вот и правильно, – подумал Нейман. – Ведь то, что случилось, – всего лишь небольшая часть ее жизни. Эпизод, который не будет забыт, но память обернет его коконом из хороших воспоминаний, инкапсулирует и бережно погрузит на дно».
Вспомнив Ларисин дневник, Владимир Валентинович тяжело вздохнул. Какое счастье, что Артур не стал его читать!
Он уже давно умылся, а на кухне все разговаривали. Кипел чайник, звенела посуда, но хозяина даже не думали позвать к столу.
– Не знаю, Артур, – донеслось до него. – Просто не представляю себе, каково это – взять и бросить мужа… Мы столько прожили, он родной человек мне, каким бы негодяем ни был… Мне тяжело с ним, но без него станет еще тяжелее.
Владимир Валентинович решил, что Артур немедленно предложит свои услуги в качестве заместителя, но тот вдруг сказал:
– Вы боитесь одиночества. Но вы ведь и сейчас одиноки. Знаете, одна моя знакомая однажды сказала: при разводе вы никогда не выбираете между одиночеством и не-одиночеством. Вы выбираете между одиночеством раба и одиночеством свободного человека. Вот и все.
Глава пятнадцатая
Увидев в киоске ветку мелких розочек, Нейман восхитился и немедленно решил, что она должна принадлежать Кристине.
Купив цветы, пошел на станцию. Сегодня суббота, выходной, но Кристина дежурит, добивает смену. Он быстренько отдаст цветы, напомнит, что все еще ее любит, и все! Ну, выпьет стаканчик чаю, если предложат. Проводит домой, если разрешат.
Настроение было прекрасное. Врачи сказали, что Дора определенно идет на поправку, и скоро с ней можно будет общаться.
– На вызове, – улыбнулась диспетчер, когда он спросил, где Кристина. – Только что уехали.
– Я подожду.
Он устроился в холле перед телевизором. Как же давно ему не удавалось так спокойно, по-стариковски, посмотреть телик! В квартире вечно торчит куча народу, или отвлекают его, или зовут есть, или безжалостно критикуют передачу, отравляя всю радость просмотра.
Он блаженно вытянул ноги и защелкал пультом. Новости, ток-шоу, опять новости, концерт…
С улицы донесся тягучий вой сирены. Кто-то спешит на вызов, обычное дело. Но тревога почему-то царапнула по сердцу. Владимир Валентинович потер левую сторону груди, поднялся и подошел к столу диспетчера.
– Что случилось?
– Машина Кристины Петровны стукнулась с каким-то идиотом.
– О господи…
– Нет-нет, не волнуйтесь! – Диспетчер даже привстала. – Кристина Петровна только что звонила. Это машина в тот адрес полетела, куда они не доехали. А им самим помощь не нужна. Да вы можете сходить туда. – Она назвала перекресток. – Здесь близко.
Нейман дослушивал уже на ходу. Пешком, дворами, он доберется быстрее, чем даже на «скорой».
Причина ДТП оказалась банальнейшей – водитель легковушки не пропустил «скорую» с включенным спецсигналом.
Нейману захотелось выругать водителя «скорой»: нельзя же настолько верить в законопослушность сограждан! Сам он, даже если включал так называемый шайтан-фонарь, все равно соблюдал осторожность.
Серьезных повреждений на машинах не было. Кристина стояла рядом с водителем, задумчиво пиная бампер.
От сердца отлегло.
– Капраз, дорогой! – возбужденно приветствовала его Кристина.
– Вы целы?
– О да! – Она громко рассмеялась. – Я в порядке.
Нейман вопросительно взглянул на шофера.
– Головой в лобовое стекло ударилась, – хмуро пояснил тот. – Классика жанра. Отвезете ее в больницу, пока я на месте разберусь?
– Конечно. Больше никто не пострадал?
– Никто. – Водитель перекрестился.
– Я никуда не поеду! – заявила Кристина. – Капитан покидает корабль последним.
– На трассе я капитан. А у вас, похоже, сотрясение мозга.
– Вы мне льстите, – хихикнула она.
Нейман понимал, что эта необычная для Кристины веселость – следствие травмы.
– Тогда я сейчас вызову сюда «Скорую помощь»!
– Ни в коем случае! – Ее шатнуло, и она неловко схватилась за отворот его куртки.
Владимир Валентинович машинально поддержал ее за талию. Начальница прильнула к нему и опять расхохоталась:
– Что вы на меня так смотрите? Я понимаю, что слегка не в себе. Но скоро все пройдет. Нельзя мне в больницу, капразик, миленький! За ДТП с пострадавшими мне как руководителю подразделения вынесут весь мозг! И не погнушаются, что он сотрясенный!
– Хорошо. – Владимир Валентинович поднял руку, останавливая такси. – Я отвезу вас домой.
– Спасибо. – По-прежнему держась за отворот неймановской куртки, она склонила голову ему на грудь.
Унылое утро расцвело и заиграло. Низкое алюминиевое небо засветилось жемчужным светом, грязные лужи заблестели.
– Раз уж вы привезли меня, побудьте моим рабом, – потребовала она, вальяжно раскинувшись на диване.
– Я хотел везти вас в больницу. – Кряхтя, Нейман опустился на колени и снял с нее ботинки. Левую ступню он словно нечаянно поставил себе на ладонь, чтобы разрешить давно волновавший его вопрос. Как он и предполагал, ступня оказалась меньше ладони. – И сейчас вокруг вас бегали бы не рабы, а врачи со шприцами…
– А вы напоите меня чаем, да? Капраз, не обижайтесь! Обращайте на мои выходки столько же внимания, как если бы я была пьяная.
– Все в порядке, Кристина Петровна! Сейчас я укрою вас этим замечательным пледом, заварю чай и сбегаю в аптеку. Есть у вас поблизости?
– Да, есть какая-то сетевая. Но я не верю в лекарства, особенно в лекарства для мозгов. Полежу, посплю, и все пройдет.
