Но Ира могла и не сказать ему, зачем ей выход на прокуратуру.
Ей было важно, чтобы Вику осудили. В приличной семье невозможно иметь невестку-уголовницу.
Ай да Ира! Какой великолепный план! И главное, с блеском осуществленный. Кто теперь осмелится сказать, что блондинки тупые? Сам Макиавелли до такого бы не додумался! Впрочем, у него не было острой необходимости устроить личную жизнь…
Вика прошлась по комнате. Странно, но она не испытывала к Крымовой ненависти и злости. Всетаки Ира оставляла Вике шанс на победу. Она ведь могла просто прооперировать вены ее родственнице, и ничего бы не было.
Вика не собиралась мстить, но по иронии судьбы получилось, что она наказала Иру очень жестоко. Ведь Ира получила от нее Андрея – что может быть хуже этого?
Глава шестнадцатая
– А где доктор? – крикнул капитан катера, бородатый улыбчивый толстяк.
– Еще в шесть утра начал движение, скоро будет, – проорал в ответ Нейман и подал Вике руку.
Она с опаской ступила на качающуюся палубу. На морскую прогулку Вика отправлялась впервые в жизни.
Маленький облезлый катер был затерт у пирса большими кораблями, Вика не представляла себе, как он будет между ними выруливать. Потом вспомнила свои приключения на парковках у супермаркета и успокоилась – а, как-нибудь.
На палубе располагались свернутые спасательные плотики и резиновая лодка, на корме стояли обычные стулья, а внутри катер напоминал «хрущевку», только поставленную вертикально: в рубке находилась кухонька, из которой по очень крутой лестнице можно попасть вниз, в каюту.
Нейман позвал ее спуститься, но Вика не рискнула.
Владимиру Валентиновичу поручили проверить лодку перед выходом в море. Не долго думая он прикомандировал к себе Дайнегу, чтобы тот разобрался по медицинской части. Решили, что они быстро все сделают, а потом пойдут рыбачить. Вика сначала не хотела ехать, боялась, что будет стеснять Сергея, а потом подумала: почему бы и нет? Они просто друзья, а друзья часто вместе ходят на рыбалку.
Но сердце предательски заколотилось, когда она увидела «тойоту», лихо подъехавшую к пирсу.
– Привет! – Дежурный поцелуй в щечку, будто они расстались вчера.
– Серега, где ты бродишь? – накинулся на него капитан. – Уже десять минут, как должны выйти.
– Не рассчитал немного…
– Ладно, на флоте на докторов не обижаются.
Сергей повернулся к ней:
– Ты тепло оделась? С морем не шутят. На берегу солнышко греет, а в океан выходишь, так зуб з зубом не зведе.
– Не волнуйся, я экипировал твою невесту. – Нейман протянул Вике чашку кофе. – Или ты не видишь на ней штатную куртку для работы на ветру? Специально на складе взял.
– Спасибо, Валентиныч.
– Как ты говоришь, нема за що. Родина мне офицерское сукно на мундир уже три года не выдает. Вот я и взял Вике куртку в зачет него.
Куртка была страшненькая, но не лишенная в своем милитаристском уродстве некоего шика. Когда Вика примеряла ее, ей показалось, что она непременно умрет от теплового удара. Но сейчас стало ясно, что подарок пришелся кстати. И шерстяные носки, которые Владимир Валентинович заставил ее надеть с упорством заботливой бабушки, трясущейся над хилым внуком, тоже оказались к месту.
Они вышли в море.
Огромная Авачинская бухта, в которой могут поместиться все корабли мира, была со всех сторон обрамлена горными цепями. Лишь вдали виднелся узкий выход в открытый океан. Когда подошли поближе, Вика смогла разглядеть три узких высоких утеса, они назывались «Три брата». С другой стороны в воде лежала большая замшелая скала квадратной формы, густо облепленная птицами, «Бабушкин камень».
«Какая красота!» – вздохнула Вика. Накануне Нейман переживал за погоду, но денек выдался чудесный. Теплый, ясный. Лучи солнца весело плясали на мелкой волне. Мимо катера, покрикивая, проносились чайки, и легкий ветерок весело пел под их крыльями. Впервые за эти ужасные месяцы Вика почувствовала себя счастливой и свободной.
Они с Сергеем стояли на корме, он рассказывал ей о кораблях и наклонялся к самому ее уху, чтобы она лучше слышала. Иногда его губы касались ее щеки. От качки. Да, наверное, только от качки. Но все равно ей было очень хорошо.
Подошел Нейман:
– Вот и наша резиновая лодочка.
Вика удивилась, но потом подумала, что Владимир Валентинович просто шутит. Обычно подводники называли свои корабли «бочка» или «бидон», так что это еще вполне уважительное прозвище.
Она засмеялась – оказалось, зря. И теперь уже мужчины добродушно посмеялись над ее техническим невежеством.
Назло им Вика решила не выходить из образа блондинки.
– Ой, какая маленькая, – протянула она, глядя на приближающуюся лодку.
Удивление ее было искренним, Вика действительно представляла себе «убийцу авианосцев» как-то посолиднее.
– Это дизелюшка, – пояснил Владимир Валентинович. – А Серега на атомоходе служит, вот тот действительно серьезная машина. В случае чего может стереть с лица земли половину американского континента.
Когда они подошли к лодке, на ее палубе появились несколько молодых людей, одетых, как показалось Вике, в серо-синие фланелевые пижамы и оранжевые спасательные жилеты.
Катер встал с лодкой борт о борт, с лодки кинули шторм-трап. Под этим грозным названием скрывалось подобие садовой лесенки. Вика поежилась. Невозможно представить, чтобы по нему смог взобраться человек, не получивший циркового образования.
Офицеры громко обменивались приветствиями.
– Сергей Романович! А вас-то кой черт занес на эти галеры? – гортанно крикнул с лодки смуглый горбоносый парень.
Вика вопросительно взглянула на Неймана.
– Да, он чечен, – сказал тот. – И лучший молодой командир. Лодка – оружие коллективное. Или все побеждают, или гибнут. Если что, всем лежать в одной могиле, хоть чечену с русским, хоть папуасу с чукчей. Поняла?
Она кивнула.
Вика сразу заняла выгодную стратегическую позицию за рубкой, надеясь остаться незамеченной. Но разве можно скрыться от хорошо организованной группы полных сил мужчин? Ребята на палубе тянули шеи, даже подпрыгивали, рискуя свалиться в воду, чтобы ее разглядеть. После громогласного вопроса командира «А что это за красавицу вы там прячете?» пришлось выйти на всеобщее обозрение.
– Моя невеста, Виктория, – церемонно представил ее Дайнега.
С палубы тут же закричали, чтобы Вика поднималась к ним. Ей покажут, как устроена лодка, и накормят такими консервами, каких Вика больше нигде и никогда не попробует.
Благодарно улыбнувшись, она покосилась на шторм-трап. Его немножко укрепили – протянули веревочку между катером и лодкой. Веревочка изображала перила и называлась «леер».
