– Мить, а когда ты вернешься?
– Куда… вернусь?! – Ему вдруг показалось, что мать знает о
его ссоре с Галчонком, и он насторожился.
– Ну, домой-то когда поедешь?
– А что такое?
– Да не ездил бы ты по ночам, – с сердцем выговорила мать. –
Сам знаешь, какая нынче обстановка.
– Какая обстановка, мама?!
– Криминогенная, – твердо сказала она. – А криминогенная
обстановка очень опасная.
– Все будет хорошо, – уверил ее нежный сын. – И не приставай
ко мне, мама!
Она вздохнула.
Когда она задавала дурацкие, с его точки зрения, вопросы, он
раздражался до невозможности.
А когда она вздыхала, он чувствовал себя скотиной и
раздражался еще больше.
– Мам, пока, – скороговоркой произнес Хохлов, – отцу
передавай привет и скажи, чтобы он сам подфарники не ставил, я завтра пришлю
кого-нибудь, и машину отвезут на сервис.
– Какой еще сервис, Митя! Это же очень дорого! Папа отлично
сам поставит в гараже!
– Мама, я знаю, как он поставит! Сделает на соплях, а потом
все равно придется в сервис ехать!
– Митенька, он машину водит уже пятьдесят лет, и, я думаю,
он знает…
– Мам, короче, все. Завтра у него машину заберут и завтра же
вернут, поняла?
– Поняла, – ответила мать тихо, – все поняла.
Хохлов перелез через сугробы на более или менее расчищенную
дорожку и зашагал к подъезду.
Неужели в таком возрасте я буду на них похож?! Да быть того
не может! Неужели я тоже не буду слушать разумных советов, все стану
переиначивать по-своему, отказываться от того, чтобы мои дети решали за меня
все проблемы, а я бы тихонечко сидел в углу и пил свой смородиновый чай?
Неужели я тоже буду таким упрямым и перестану понимать жизнь, и меня придется
все время тащить в светлое будущее, как мула на веревке, а я превращусь в
ретрограда и старую перечницу?! Не может, не может такого быть!.. И чего им не
хватает?! Всего им хватает! И ничего не нужно – сын обо всем заботится! И
решать ничего не приходится – сын давно уже все порешал, и затруднений никаких
у них быть не может, потому что он, Хохлов, давно уже ликвидировал все
затруднения в их жизни!
Вот так примерно думал тридцативосьмилетний Дмитрий Хохлов,
оскальзываясь на ледяной дорожке, которую экономный дворник лишь слегка
поперчил песочком, и невдомек ему было, что все вопросы, которые он себе
задает, давно уж заданы, и ответа на них нет и быть не может, и великий русский
писатель Тургенев даже книжку на сей счет придумал и назвал ее «Отцы и дети»!
Хохлов уже потянул на себя скрипучую подъездную дверь, когда
телефон у него снова зазвонил.
Не иначе отец с разъяснениями, что на сервис он никогда в
жизни не поедет, а будет сам в гараже на морозе ковырять свою машину, и вообще,
врагу не сдается наш гордый «Варяг»!..
Звонила Арина.
– Ты чего? – не поздоровавшись, спросил Хохлов и придержал
дверь, чтобы она не стукнула его по лбу.
– Привет, Мить.
– Здорово.
На том конце тихонько вздохнули, но он услышал.
– Ну что?
– Да ничего особенного, – сказала Арина с досадой. – Кузя
решил на мне жениться, представляешь?..
– Как?! – поразился Хохлов.
– Как, как! Обыкновенно! Как люди женятся?
– Кузя решил на тебе жениться?! – переспросил Хохлов, будто
не веря себе, и захохотал.
– Мить, ты хочешь, чтобы я обиделась?
– Ничего ты не обидишься, – уверил ее он. – Ерунда какая!..
А Кузя что? Предложение сделал?
– Представь себе, сделал!
– Ну, он же говорил, что после Катьки-заразы ни на ком
больше никогда не женится!
– Это он раньше так говорил, а теперь говорит, что… ну,
короче, он просит меня выйти за него замуж.
– А ты что?
Она опять вздохнула:
– А я не знаю. Вот тебе звоню. Чтобы посоветоваться.
– Да чего советоваться, – грубо сказал Хохлов. – Ну если
хочешь, выходи за него замуж, да и все. Подумаешь, бином Ньютона!..
– Да я сама не знаю, хочу я или нет!
– Ариш, – сменив грубый тон на проникновенный, произнес
Хохлов. – Ну, мы же все знаем, что он сумасшедший. Ну хочешь замуж – выходи, но
чтобы никаких иллюзий, поняла?!
– Каких иллюзий, Митя?
– А никаких! Выбрала психа, значит, будет у тебя муж-псих!
Все равно ты его никогда не перевоспитаешь и нормальным не сделаешь! Превратишь
свою квартиру в дурдом и будешь в нем жить со своим мужем-психом. Вот так. И
никаких иллюзий.
Тут она вдруг заплакала, и Хохлов совершенно не понял, из-за
чего. Ничего такого он ведь не сказал!..
– Все вы, мужики, сволочи и придурки, – всхлипывала она.
– Да это понятно, – подтвердил Хохлов, и она положила
трубку.
Ничего. До завтра авось замуж еще не выйдет, а с утра он ей
перезвонит, и они все обсудят.
Кузя сделал ей предложения, поди ж ты!.. Поднимаясь по
лестнице, где третья ступень была отколота, а последняя торчала вверх, как
неправильно выросший зуб первоклассника, Хохлов даже головой покрутил. Эк его
разобрало, Кузю-то!.. Впрочем, удивляться нечему. Катька-зараза бросила его уже
лет восемь назад, но жизнь идет, нужно как-то устраиваться, так почему бы и не
жениться ему на Арине Родиной?! Никакая «новая» женщина за него уж наверняка не
пойдет, а Аришка своя и замуж никогда не ходила, самая подходящая для него
партия!..
Рассуждая таким образом, Хохлов довел себя прямо-таки до
белого каления и, когда Лавровский открыл дверь, уже пребывал в состоянии быка,
который роет копытом землю и готов боднуть первого, кто попадется ему на рога,
хоть своего собрата-быка, хоть матадора, хоть забор.
Лавровский на пути был первым.
– А ты чего, спать, что ль, в полвосьмого ложишься?! Как в
голландском городе бюргеров?!
– Мить, ты чего?
– И двор ни хрена не чищен! Или у жильцов денег не хватает
дворника нанять?!
– Митя!
– Если не хватает, так я могу ссудить! Только на дворника и
по карманам не тырить! Машину некуда поставить, твою мать…
– Дмитрий, – громко перебила его излияния жена Лавровского
Света, появляясь в тесной прихожей. – Я прошу тебя не выражаться. У нас дети.
