– Тогда кофе, – не сдался он и включил симпатичный белый
агрегат, – с сахаром? Или бережешь фигуру?
Я улыбнулась:
– Нельзя потерять то, чего не имеешь.
– Дорогая, ты изумительно выглядишь, – заквохтал Правдин и,
показывая на свой весьма объемистый живот, заявил: – Вот я совсем на сардельку
стал похож, закабанел весь.
– Мужчина должен быть корпулентным, – вежливо ответила я.
Очевидно, посчитав на этом обмен любезностями законченным,
мой собеседник вздохнул и поинтересовался:
– Что привело тебя в нашу скорбную обитель?
– Ты знаешь о том, что случилось с Надей?
Егор посерьезнел:
– Да, звонили из милиции, ужасно, конечно, только я чего-то
подобного ждал.
– Почему?
Правдин вздохнул:
– Они так любили друг друга, просто
попугайчики-неразлучники. Я им даже завидовал, мне ни в одном браке не повезло.
Вечно бабы грызли, требовали денег, занудничали… Мрак! А Надюша всегда такая
милая, никогда Богдану не перечила, не спорила с ним. Ее тут все любили. Вроде
начальство, но никогда не заносилась, не выпендривалась, да и врачом отличным
была.
– Да, – вздохнула я, – что же теперь с клиникой будет!
– Ничего, – пожал Правдин плечами, – работать станем, как и
раньше. Жаль, конечно, Богдана и Надюшу, только, думается, она все равно жить
не смогла бы. Прямо потерянная после похорон бродила…
– Что же с вами теперь будет? – повторила я.
– С кем? – изумился Егорка.
– Я имею в виду клинику… Кто хозяином станет?
Правдин вздернул брови:
– Как работали, так и будем работать. С хозяевами, слава
богу, ничего не случилось.
– Как это? – подскочила я. – Ну и чушь ты городишь. Богдан с
Надюшей погибли…
– Клиника принадлежит троим, – спокойно пояснил Егор, – мне,
Алику Ретвинскому и Сергею Бокову.
– Ничего не понимаю! Разве не Богдан с Надей владельцы?
Егор вздохнул:
– В конце декабря они продали ее нам.
– Почему?
– Богдан задумал новый проект, – объяснил Егор, – хотел
построить больничный комплекс: поликлинику, больницу, реабилитационный
санаторий. Предполагалось все разместить в Подмосковье. Вот они с Надей и
решили продать это заведение, где мы сейчас сидим, и начать стройку. Дело, сама
понимаешь, муторное. Сделку мы совершили в самом конце года, 30 декабря, потом
десять дней новогодних праздников, затем Богдан на две недели улетел в Таиланд,
там был семинар по восточной медицине, словом, всеми делами он начал заниматься
в январе и, насколько я знаю, нашел подходящее место для строительства, но пока
ничего не оформлял, колебался.
– Но они никому не рассказали о своих планах?!
Егор сморщился:
– А почему они должны были трубить на всех углах о
затеваемом предприятии?
– Но Богдан сидел в кабинете главного врача!
– Правильно, он им и был, мы не собирались его выгонять.
Шевцов – великолепный администратор, хороший специалист, клинику создал с нуля.
Такими сотрудниками не разбрасываются. Богдан хотел совместить две работы. Он
был молод, здоров, энергичен… Кто же мог подумать, что случится такой ужас? Мы
собирались потом объединиться: клиника и его центр.
– Ты что же, был с ним в момент аварии?
Егор кивнул.
– Расскажи, что у вас стряслось.
– Лампа, а ты зачем пришла? Поговорить о Богдане с Надей или
по делу?
– Это и есть мое дело.
– Да? – удивился Правдин.
Я достала из сумочки служебное удостоверение. Егор повертел
в руках красно-коричневые «корочки».
– Начальник оперативно-следственного отдела агентства
«Шерлок» Романова Евлампия Андреевна. Без права ношения оружия. Ну и что?
Я прищурилась и принялась вдохновенно врать:
– К нам обратилось лицо, желающее провести расследование
гибели Богдана и Нади.
– И кто же это?
– Сам понимаешь, что я никогда не назову имени, это тайна
клиента! Просто прими как факт, что существует некто, оплативший расследование.
– Мужчина или женщина?
– Ну какая тебе разница? Главное, что есть человек, желающий
знать правду об их смерти.
– Богдан погиб, глупо, трагично, у меня на глазах, – мрачно
ответил Егор, – никаких странностей в его кончине нет.
– Что же произошло?
– В общем, самая обычная вещь, – вздохнул Правдин, –
случается, к сожалению, подобное на дороге. Мы поехали в область. Богдан хотел
посмотреть одно из мест, предлагаемых под стройку.
Егор решил съездить вместе с другом, с Шевцовым их связывали
долгие годы тесного общения, и Правдин считал Богдана одним из наиболее близких
людей.
Мужчины походили по предполагаемому месту стройки и
единодушно решили: это то, что нужно. Пустырь устраивал их со всех точек
зрения. Сели в джип и покатили домой. Где-то через несколько километров Богдан
с удивлением сказал:
– Бензина нет, лампочка горит.
– Ну да? – изумился в свою очередь Егор. – Мы же, выезжая,
залились под пробку.
– Не знаю, – пробормотал Богдан, – может, датчик сломался.
В недоумении они проехали еще несколько метров, и Егор
попросил:
– Тормозни на минутку, зря я пива выпил.
– Давай, беги, – усмехнулся Богдан, – мальчики направо,
девочки налево, а я пока покурю.
Это была последняя сказанная им фраза, потому что Егор
отошел к близлежащему лесочку, через пару минут двинулся назад и услыхал
негромкий хлопок, а потом джип превратился в пылающий костер. Что пережил Егор,
слыша крики, доносившиеся из огня, не описать словами. Он вызвал по телефону
спасателей и принялся швырять в бушующее пламя снег, но разве можно погасить
полыхающий город наперстком?
