Когда председатель американской общественной организации
«Бегуны мира» Дэн Дрю приехал в Москву для участия в Международном марафоне
мира, то вначале он делился своими конкретными методиками, суждениями о системе
тренировок. Он дружески указывал, например, что для бегущего на первых порах
важна не дистанция, а только время бега: тридцать минут — хорошо, шестьдесят —
отлично. Он поделился любопытными сведениями о том, что в Америке сейчас не модно,
как это было в недалеком прошлом, собираться для общения в домах
посидеть-поболтать за чашкой кофе или чая, — но все более утверждается
такой способ общения с друзьями, как прогулка в темпе либо бега, либо
спортивной ходьбы. И многое другое рассказал он, в частности, что в США на
старты различных марафонов в год выходит приблизительно 180 тысяч человек.
Но затем в беседе с корреспондентами «Советского спорта»
этот сорокасемилетний врач, отец большого семейства из городка Джаспер в штате
Индиана, сказал главное: он сообщил, что общество «Бегуны мира» преследует
прежде всего гуманитарные цели, что его члены стали борцами за мир и
разоружение. Их девиз — «За мир без голода». Организация «Бегуны мира» имеет
филиалы в тридцати странах. Дэн Дрю говорил следующее: «Сегодня любой знает о
трагедии Хиросимы, знает о том, что один ядерный взрыв сброшенной на нее бомбы
сразу унес сто пятьдесят тысяч жителей. Но кто знает о том, что ежедневно в
мире сорок тысяч человек умирает от голода? Каждые три дня незаметно и тихо в
мире вершится своя Хиросима. Каждые три дня! Организуя пробеги и лекции, мы
стремимся привлечь внимание человечества к этому страшному факту. Я верю, в
результате пробуждения сознания, в результате информационности развернется и
борьба общества с голодом. Тем более что в мире уже сейчас достаточно продуктов
и технологий их получения, чтобы накормить человечество». Дэн добавил
по-русски: «Американцы и советские люди могут бежать плечом к плечу долгие
мили. Это лучше, чем ссориться…»
Такие вот нити тянутся между движением — высоким духом — и
самой возможностью сохранения и упрочения человеческой жизни на Земле.
Сто прекрасных принципов дыхания, или «Куда
же бедному крестьянину податься?»
С незыблемой уверенностью можно утверждать, что нет более
важного, всезначащего процесса в нашей жизни, чем дыхание, ибо без еды человек
способен жить десятки суток, без воды — несколько дней, а без воздуха считанные
минуты. Никакое движение, ни сама жизнь не возможны без дыхания. И вместе с тем
не менее уверенно можно утверждать, что подавляющее большинство населения ни о
каких правильных системах дыхания не слыхало и живет в этом отношении как
живется, дышит как дышится.
Подобное целинно-залежное состояние способствует
преждевременному увяданию организма, с одной стороны, с другой — замедленному
выздоровлению в тех случаях, когда надо победить болезнь. А причина в том, что
природа скроила нас в этом отношении с удивительным запасом прочности:
потребляя лишь 1 % кислорода от того максимума, который мы способны взять
своими легкими, мы, тем не менее, не только существуем, но и умудряемся ходить
на работу, заниматься общественной деятельностью, энергично обсуждать у пивного
ларька все новости внутренней и внешней политики, а в оставшееся время даже
интересоваться семейными проблемами. Да, резервы заложены в нас воистину
неисчерпаемые, если при глубоком своем невежестве мы доживаем до
среднестатистических семидесяти лет. Человек, который живет на подобном
урезанном пайке, ни к существенным физическим нагрузкам оказывается не готов,
ни к активной мыслительной нагрузке, ибо усиленно работающий мозг требует
богатой кислородом крови, ни, извините, к энергичным супружеским трудам. Это с
одной стороны.
С другой: доктор Константин Бутейко получил в 1983 году
авторское свидетельство на способ лечения от ряда заболеваний при помощи как
раз отказа от глубокого дыхания, за счет дыхания неглубокого, поверхностного,
за счет повышения уровня углекислого газа в легочных закромах, а следовательно,
и в крови. Метод Бутейко, основанный на поверхностном дыхании, уже привел к
излечению немалое число больных, страдавших тяжелыми формами бронхиальной
астмы.
Несокрушимая логика лежит в основе практики и поверхностного
дыхания по Бутейко, ибо искусственное снижение содержания кислорода в
альвеолярном воздухе вызывает соответствующую охранительную реакцию организма,
который ждать не может, которому кислород нужен ежесекундно: организм реагирует
на неблагоприятную ситуацию расширением сети кровеносных сосудов, что позволяет
омывать ткани большим количеством крови и, таким образом, несмотря ни на что,
добывать необходимый минимум кислорода. Расширение же сосудов — это снижение
кровяного давления, это существенная помощь гипертоникам.
Независимо от К. Бутейко кандидат технических наук А. Рылов
предложил метод закалки кислородным голоданием от стрессов. Он справедливо
утверждает, что зарядкой, зимним купанием, бегом, сауной, акупунктурой и
другими тренировочными стрессами следует держать в тонусе стресс-лимитирующие
системы, чтобы быть готовыми к ударам настоящих, разрушительных стрессов.
Много помудрив с кроликами и крысами, ученые пришли к
неожиданному выводу: последствия разных видов адаптации для организма
отличались так же разительно, как и воздействие на него, например, валидола и
пенициллина. Так, интенсивные занятия бегом усиливают сократительную
способность сердца и повышают его выживаемость в случае закупорки коронарных
сосудов. Зато ухудшается электрическая стабильность этого органа, проводимость
в нем возбуждения, вызывающего координирование сокращения мышц. Поэтому растет
вероятность аритмии и даже остановки сердца. Не потому ли в последние десять
лет более двухсот марафонцев умерло на беговой дорожке от остановки сердца?..
Всем известно, что «моржи» простужаются реже обычных людей.
Однако мало кто знает, что их адаптация к холоду вызывает атрофию печени и
падение в организме холестерина гораздо ниже тех значений, которые можно было
бы считать благоприятными для профилактики атеросклероза. Следовательно, нужно
изучить так называемые перекрестные виды адаптации. Вот что это такое:
структурный след, оставленный одним фактором перестройки организма, часто тянет
за собой звенья, повышающие стойкость организма по отношению к другим
стрессовым воздействиям. Например, выносливый к физической нагрузке человек быстрее
привыкает к высокогорному, бедному кислородом воздуху. Это и есть так
называемая перекрестная адаптация.
Двадцатилетние опыты над животными, попадавшими, что
называется, из огня да в полымя, обнаружили, что самый разветвленный
структурный след оставляет приспособление к недостатку кислорода. У
тренированных к гипоксии крыс повышалась устойчивость к физическим нагрузкам и
острой ишемии сердца, легче протекали инфаркт миокарда и инсульт. Они обучались
быстрее и лучше их сородичей и были менее подвержены неврозам. Тренировки на
гипоксию уменьшали также гибель животных от радиации, аллергических реакций и
некоторых других повреждающих факторов.
Было бы непростительно, правильно утверждает А. Рылов, если
бы все эти блага оказались уделом только лабораторных крыс и тех людей, которым
посчастливилось жить в невысоких и средних городах. Что из этого следует? В
условиях официальной медицины — строительство гипобарических камер или даже
салонов, где человек пребывает по нескольку часов в условиях недостачи воздуха.
А что это означает для нас, лишенных возможности пользоваться подобными
салонами? Это означает необходимость таких видов дыхания, таких упражнений, при
которых нам приходилось бы постоянно преодолевать благодаря нагрузкам и
перегрузкам хроническую нехватку воздуха, кислорода.
