Как видим, рисунки весьма разнятся. Всеохватывающим же, по
моему опыту, является график, повторяющий рисунок зубцов на крепостной стене:
площадка, взлет, горизонтальная линия, спуск, площадка, вертикальная линия
вверх, площадка, вертикальная линия вниз, площадка и т. д. То есть пауза,
или задержка дыхания, является в этой системе столь же важным и обязательным
компонентом дыхания, как вдох и как выдох, причем и перед вдохом, и перед
выдохом, и после вдоха, и после выдоха. Хочу сказать, что не имеет смысла
заранее указывать соотношение размеров площадок с высотой зубцов — это дело
абсолютно индивидуальное, зависящее как от соотношения субъекта, так и от
объема выполняемой работы. Здесь важен принцип. Этот принцип ритмической
задержки дыхания позволяет вырабатывать столько углекислоты, сколько организму
потребно, что же касается кислорода, то странной была бы его регламентация
независимо от рода конкретной деятельности и реального состояния, в котором мы
пребываем. Одно дело — отход ко сну, совсем другое интенсивный бег по длинному
тягуну наверх. Повторяю: важен именно принцип, а модификации его могут быть разнообразны,
вплоть до того, что после длительного бега или велокросса размер той или иной
паузы может быть крайне невелик. Тесты по Бутейко на задержку дыхания после
выдоха показывают, что овладение графиком «крепостная стена» позволяет легко
выдерживать паузу и в 60 секунд, и много больше (работая в коллективном поле со
своими «колхозами», нам доводилось задерживать дыхание и на несколько минут). Я
хотел бы еще добавить, что прямые линии этого графика вполне могут быть
украшены и на вдохе, и на выдохе вибрациями по Дуриманову или Гневушеву.
Имеется, правда, «секрет», позволяющий с максимальной
степенью эффективности определять соотношение всех элементов «крепостной
стены», каждый раз различное в зависимости от степени испытания нагрузки. Дело
в том, что базовой величиной, своеобразным модулем в этом построении является
ритм ударов сердца. Автоматическая настройка всего организма именно на этот
единый определяющий и организующий ритм создают настолько удивительный,
согласный резонанс всех этих систем, что физическая нагрузка вызывает
удовлетворение, радость и наслаждение, и не просто мышечную радость, а
совершенно особое состояние организма и, следовательно, психики.
Что означает практически эта соразмерность, эта кратность
дыхания ударам сердца? Поясню очень простым примером. Конечно, можно исходить
из времени и на каждый вдох, например, тратить 6 секунд, на задержку 12 секунд,
на выдох, скажем, тоже 6 секунд и т. д. Можно исходить из темпа шагов и на
каждый вдох тратить три пары шагов, на задержку шесть пар и т. д. Но лучше
всего в основу масштаба положить ритм сердечных ударов, то есть самый
органичный для человека, для каждого свой ритм, определяющий кстати, состояние
его психики. Так вот, когда базовым основанием является всегда новый, вызванный
обстановкой отсчета и нагрузкой размер и когда дыхание работает в заданном
именно им соотношении вдоха, выдоха и паузы, ориентируясь на этого безусловного
главнокомандующего, то эффект (я исхожу из собственной практики, из своих
ощущений) является наилучшим…
Имеется еще один аспект проблемы дыхания. Он заключается не
в том, как мы дышим, а в том, чем мы дышим. Что говорить об экологическом
состоянии нашей атмосферы? Это разговор особый. Бороться за экологическую
чистоту атмосферы необходимо силами общественности и государства. Но
обязательно ли привлекать общественность к борьбе за чистоту того
индивидуального воздуха, которым мы сами отравляемся, вдыхая никотин? Да, мне
довелось слышать мнения таких курильщиков, которые прямо и без обиняков
заявляют: «Вот если у нас по примеру США начнут увольнять, штрафовать или на
производстве депремировать курильщиков, то я, само собой разумеется, тотчас
курить перестану».
Выход нашим руководящим органам подсказывается радикальный,
но я не уверен в том, что они к нему прислушиваются, — слишком много у них
других забот. Но, может быть, имеет смысл и каждому в отдельности продумать,
откуда идет и к чему приводит эта наркотическая привычка.
Курение как образ жизни вызывается потребностью получения
некоего удовлетворения извне (или иллюзии удовлетворения). Иными словами, это
есть очевиднейший симптом «потребиловки», той самой всепожирающей человечество
нравственной болезни, которая лежит в основе всех без исключения трагических
неприятностей, переживаемых сейчас нашей бедной маленькой планетой. И коль
скоро все мы связаны между собой, ибо плывем в одной лодке, имя которой Земля,
и коль скоро создание нашего здоровья есть работа системная, во главе которой
стоит забота о духе здоровом и доброжелательном, то курение как омерзительный
акт, уносящий преждевременно тысячи и тысячи жизней ежедневно, как символ
ущербного духа на нашей планете, как факт эгоистического пренебрежения
интересами других, должно быть устранено из нашей жизни. Иначе какой смысл
говорить нам о принципах здорового дыхания? Более противоестественное и
отвратительное зрелище, чем курильщик на лыжах, представить себе трудно, тем не
менее сюжет распространенный.
Чтобы не заканчивать светлой главы темным штрихом, поведаю
об одном оригинальном способе отказа от курения. Он любопытен тем, что здесь
рефлекторная дуга «преступление-наказание» вытягивается не на двадцать лет,
куда-то в абстрактное далекое, где меня то ли поджидает, то ли нет раковая
пропасть, но отсрочка возмездия измеряется всего лишь несколькими часами, а то
и минутами.
Для того чтобы эффективность исцеления была абсолютной, вы
как честный человек должны пообещать себе, что, взяв на себя обязательство,
будете неукоснительно выполнять его, иначе лишитесь самоуважения. В чем же
заключается это обстоятельство? Вы побуждаете себя после каждой выкуренной
папиросы выпивать стакан холодной воды. Что тут особенного? Выкурил — выпил.
Выкурил вторую — выпил второй стакан. Третий стакан пить что-то не хочется, но
вы ведь честный человек: раз взяли на себя обязательство, раз дали слово, то
должны его сдержать.
И вот возникает противоборство между желанием искурить и
нежеланием ощущать тяжесть в мочевом пузыре. Однако желание выкурить еще одну
все-таки одолевает вас, и тогда вы, как честный человек, начинаете сталкиваться
с целым рядом случаев комических или трагических, но всегда неприятных. То вам
настоятельно понадобиться выйти из кабинета на глазах у начальника в самый
драматический момент важного совещания, то во время прогулки вас прижмет так,
что свет станет немил и вы попадете в страшное неловкое положение, нарушая
правила благоприличия, — с оштрафовыванием и сообщением по месту работы о
вашем отвратительном проступке; то в самый разгар лирического объяснения вы
должны будете позорно бежать перед произнесением решающего слова, от которого,
может быть, зависит счастье всей вашей жизни и т. д.
И тут уже приходится выбирать: либо оставаться честным
человеком, уважающим самого себя и данное самому себе слово, и сокращать,
причем беспощадно, количество выкуриваемых папирос (особенно при воспоминании о
том позорном документе, который прислала милиция на ваше предприятие), либо
махнуть на все рукой и, окончательно перестав себя уважать, покатиться по
наклонной плоскости к признанию своей нравственной ничтожности. Не велика ли
будет цена такого «удовлетворения»?..
