Боже мой, сколько же мы несем потерь здоровья уже на уровне
яслей! Потому, во-первых, что незакаленные, но зашлакованные уже с самых ранних
месяцев в результате перекармливания дети моментально отрицательным образом
реагируют на неблагоприятные для их ослабленного организма обстоятельства;
во-вторых, потому, что система оплаты труда работников яслей построена столь
диким образом, что она ни в коей мере не зависит от здоровья вверенных им
детей. Более того: чем меньше детей, тем легче воспитателям работать, потому
что меньше их нагрузка, а в таком случае для чего же им при постоянной, да еще
и крайне невеликой зарплате лишний раз напрягаться, если можно свести
количество «клиентов» до минимума?.. Нашему Толику по-настоящему везло: он жил
в хорошей, солидарной семье, имел родителей и братика, бабушек и дедушек,
которые души в нем не чаяли. Он сызмала играл с кошкой, которая учила его
прямоте и независимости характера; у него был щенок, ставший его другом,
близким существом, научившим его искренней доброжелательности в проявлении
чувств к окружающим. (Кстати говоря, это общение с животными теоретически,
насколько мне известно, почти не разрабатывается наукой, а между тем несет в
себе значительные резервы психического здоровья, и ребенок, с малолетства приученный
заботиться о братьях наших меньших, особенно сельскохозяйственных животных, при
прочих равных условиях вырастает гораздо более уравновешенной и многогранной
личностью, чем дитя, лишенное подобной обратной связи.)
Да, внешне все было благоприятно в жизни малыша, но жутко
сказать: при резком угловом отклонении от истинного пути в самом начале своей
жизни за первые два года наш Толик потерял уже до 90 % заготовленного ему
природой здоровья. Стремительно и неудержимо, подобно снаряду или камню, выпущенному
из пращи в сторону, далекую от цели, начал он движение по своему внешне
совершенно благоприятному маршруту.
Появилась синтетическая одежда — красивая, удобная в быту,
легкая для стирки, что особенно привлекательно при постоянном стремлении
маленьких детишек забираться туда, где грязнее. И мамы принялись одна перед
другой «выставляться», похваляться, наряжая своих детишек в яркие изделия из
синтетики. А далее и сами начали вдевать себя в синтетическую одежду, и мужьям
принялись покупать синтетические нейлоновые рубашки, которые стираются легко и
выглядят прекрасно и которые даже гладить не требуется. И началось заметное
ослабление общечеловеческого здоровья как по всему земному шару, так и по
Советскому Союзу. Правда, буржуи очень быстро спохватились, в Америке синтетика
сейчас — одежда для беднейших цветных, хронических безработных, уже лишенных
пособия, а также для туристов, которые, как саранча, выжирают все в магазинах
при распродаже устаревших товаров.
В чем же заключается вредоносность наружной синтетики? Не
буду сейчас отклоняться в сторону общей экологии и говорить о том чудовищном
парадоксе, согласно которому для производства синтетической ткани требуется
примерно в тысячу раз больше воды (навсегда после этого выводимой из оборота),
чем для производства такого великолепного ценного природного материала, как
лен, например, который воду не убивает. Нет, поговорим о синтетике
применительно к прямому ее воздействию на людей. Дело в том, что на протяжении
миллионов лет нашей эволюции мы, дети Солнечной системы, Космоса в целом,
складывались из окружающих нас веществ, получали сознательно или неосознанно
информацию из окружающей нас Вселенной, купались в волнах и подпитывались
излучениями окружающего нас мира. И вот появились искусственно созданные,
качественно чуждые всему живому вещества, которые намертво, практически без
малейшей щелочки выгораживают нас из этого колоссального энергетического
океана. Они изолируют нас от Космоса, вибрации которого постоянно подзаряжают
нас, даруют нам активную жизнь.
Позволю себе сравнение: представьте себе, читатель, что вы —
приемник. Допустим, стереоприемник высшего класса, работающий, как известно, и
от батарей, и от сети. Питание от внешней сети — это наш практически
безграничный энергетический ресурс от общения со Вселенной. Но вот мы от этой
станции отключились, и все наши трансляции идут посредством батареек. Под
батарейками будем понимать имеющийся у каждого внутренний потенциал. Беда,
однако, в том, что комплект этих батареек закладывается в нас один раз и навсегда,
а регенерация, восстановление их во время трансляции от сети дело
малоэффективное. Надевая на себя синтетические одежды, мы как бы вырубаемся из
сети и переходим исключительно на автономное, постоянно ослабевающее питание.
Короче говоря, чем дольше наш приемник работает на ограниченных ресурсах этого
одноразового комплекта энергии, тем слабее звук у этого приемника, тем больше
хрипов, и, значит, умаляются возможности многочисленнейших наших жизненных
проявлений.
Особенно вредно все это сказывается на маленьких детях,
которые в процессе своего роста должны получать как можно больше
энергии, — сколько ее требуется организму на протекание всех бесконечно
сложных процессов, обуславливающих и сопровождающих его развитие.
…Позволю себе сейчас, отклонившись ненадолго от судьбы
Толика, сделать особенно жестокий выпад в сторону прекрасной половины рода
человеческого, наших милых женщин. Я прекрасно понимаю, насколько непросто
одеваться им модно и красиво и в то же время в натуральные ткани. Но, дорогие
читательницы, прошу вас, приложите все возможности для того, чтобы не носить
хотя бы синтетических колготок или носить их как можно меньше или реже. Эта
синтетика перекрывает, во-первых, подпитку могущественнейшего энергетического
центра, который находится в самом низу позвоночника, и, во-вторых, закрывает от
постоянной подпитки извне реактор важных жизненных процессов, совершающихся
именно в ваших женских органах. В подобных изолирующих обстоятельствах каждая
из вас быстро ослабевает и как человек, и как женщина. Разве подобное
безобразное положение не сказывается на общем тонусе всего населения?
Я отчетливо воспринимаю те флюиды раздражения, которые идут
сейчас от читательниц: легко говорить, но что делать конкретно?! Снова
забираться, что ли, в бабушкины трико и нитяные чулки?! Я ответил бы, что
никому (за малым исключением, конечно) нет дела, что сокрыто под вашим подолом,
лишь бы самочувствие у вас было бодрое. Но главное, и в этом, и во многих
других случаях, которые вызывают наше негодование, следует, наконец, перенаправить
наши эмоции, наши знания, наши усилия на создание такого общественного мнения,
которое стремилось бы к утверждению подлинно человеческих условий в мире, в
котором мы живем. Необходимо возникновение такого диктата потребителей, вплоть
До бойкота опасных предметов, который стал бы реальной общественной силой,
способной на многое и значительное, вплоть до переустройства всей структуры
народного хозяйства, долженствующего функционировать во благо народа…
Возвращаемся к нашему замечательному Толеньке: к
закутанному, оберегаемому, при бабках, тетках, мамках, при ясельном персонале —
и при всем этом он начинает частенько болеть. Болеть он будет обязательно —
ведь он совершенно не закален, плавать раньше, чем ходить, его не учили,
маленький же его организм уже забит шлаками от переедания. Естественной
реакцией организма на любые неблагоприятные обстоятельства является вспышка
того или иного заболевания. И вот тут-то малыша подстерегает ужасающая беда: на
него накидываются врачи и начинают пичкать его лекарствами, особенно усердствуя
в применении антибиотиков. То есть он начинает получать лекарства, созданные,
как и синтетика, преимущественно искусственным, химическим путем. Его маленький
организм, уже огражденный синтетикой от животворящего внешнего мира снаружи,
начинает получать эту синтетику и внутрь. Каким образом выписывают лекарства,
когда оказывается, что они не помогают? «Дадим это. Ах, не помогает? Ну, тогда
дадим это. И это не помогло? Ну, тогда дадим это в комбинации с этим…»
