Но Эдик неожиданно засмеялся:
– Так мне и надо! Знать, суждено на погосте кантоваться.
Но неожиданно Малевич увлекся необычным бизнесом.
– Эдичка все хотел стать лучше всех, – грустно говорила
Гема, – если скрипачом, то непременно гениальным, а если директором кладбища…
Вы не поверите, какой он навел там порядок… Уволил всех пьянчуг, выгнал бомжей,
открыл церковь… Выстроил концертный зал и начал приглашать туда лучших
исполнителей…
Гема замолчала, потом тихо продолжила:
– К нему приходили такие музыканты! Скрипач Давидовский,
виолончелист Марков, пианистка Сотникова, часто выступал хор Караваева… Да туда
не только весь Белогорск бегал, из Москвы слушать приезжали…
У Эдика появились деньги, Гема из тридцати дней в месяце
бывала дома от силы неделю, вот мужик и пустился во все тяжкие… Он опять начал
пить, правда, не так, как раньше, и бегать по бабам.
– Мне было очень тяжело, – вздыхала Гема, – я
любила Эдика настолько, что даже была готова закрыть глаза на его романы. В
конце концов он всегда ко мне возвращался… Только девиц Эдик подбирал
отвратительных, в особенности последнюю, Лену. Она работала в стрип-баре. Эдька
снял ей квартиру, одел, обул, а у той в голове были только деньги…
– Я ее видела…
– Да? – изумилась Гема. – И где? Разве вы общались
с Эдиком? Я поняла, что после окончания консерватории вы не встречались…
Пришлось рассказать про барсетку. Гема всплеснула руками.
– Ну какая дрянь! И телефон у нее остался?
Я растерянно кивнула.
– Вот незадача, – прошептала Гема, – прямо беда…
– Почему?
– Да у Эдика был навороченный «Эриксон» последней марки, с
голосовой почтой, роумингом и прочими прибамбасами… Еще в аппарате калькулятор,
выход в Интернет, но, самое главное, телефонная книжка. Эдичка держал там
номера всех своих знакомых, и я просто не сумею предупредить их о поминках! Как
поступить? Страшно не хочется звонить этой даме!
Чувствуя свою вину, я предложила:
– Хотите, съезжу к Лене и заберу телефон? В конце концов,
это из-за меня вы лишились денег…
– Доллары ерунда, – отмахнулась Гема, – я готова
отдать в два раза больше, чтобы найти убийцу Эдика.
Я вздохнула:
– Вы предложите милиционерам деньги, может, они тогда станут
проворней!
Гема печально улыбнулась:
– Ах, милая Лампа, наши доблестные органы возьмут баксы и
ничего не сделают! Обманут как пить дать, нет у меня к ним доверия…
– Наймите частного сыщика!
Гема вновь улыбнулась:
– Моя подруга недавно обратилась в агентство. Втемяшилось ей
в голову, что супруг изменяет. Я ее уговаривала бросить эту затею, да
безуспешно. В общем, агент бегал за мужем, показывал отчеты, вытянул из нее не
одну тысячу… Знаете, что выяснилось?
– Ну?
– Ни за кем он не следил, просто дурил моей знакомой голову,
представляя липовые наблюдения. После такого случая как-то не очень хочется
отдавать деньги «Шерлокам Холмсам». Вот если бы нашелся честный милиционер,
готовый помочь… – У меня есть такой знакомый…
– Правда? – обрадовалась Гема. – Лампа, дорогая,
приведите его ко мне.
– Не знаю, согласится ли он, и потом, имеет ли право
заниматься частным сыском…
– Умоляю, уговорите, как, простите, его имя?
– Володя Костин, он майор, очень опытный сотрудник…
– Пожалуйста!!!
Глаза Гемы налились слезами, потом блестящая капля потекла
по щеке.
– Эдик! Мой бедный муж! Мне не будет покоя, пока не найду
убийцу. Это единственное, что я могу для него сделать… Боже, как ужасно, ну за
что?
– Попробую, – растерянно сказала я, – очень
постараюсь, но, ей-богу…
– Ни слова больше, – лихорадочно вскрикнула
Гема, – вы единственная, кто может помочь, а деньги – вот они, возьмите…
Она нервно вскочила на ноги, подбежала к буфету, выдвинула
тяжелый ящик и стала кидать на стол пачки.
– Раз, два, три, четыре…
– Не надо, – совсем растерялась я, – не надо
долларов.
– Нет-нет, – возбужденно выкрикивала Гема, – вы
поможете, я знаю. Бог мой, да я не смогу заснуть, пока убийца не окажется за
решеткой! Возьмите, сейчас же возьмите, иначе прямо сию секунду выпрыгну из
окна!
Руки ее тряслись, голос прерывался… Честно говоря, вид у нее
был безумный, и впрямь еще, не дай бог, покончит с собой. Я сгребла пачки в
сумку. Пусть успокоится, а завтра верну деньги. Кстати, вечером поговорю с
Володей, может, он и согласится… Майор нуждается в средствах, вот только я не
знаю, как на это посмотрят у него на службе…
Увидав, что я взяла деньги, Гема успокоилась и закурила,
потом тихо спросила:
– А телефон принесете?
– Обязательно, – поспешила я согласиться, боясь, что у
бедняжки вновь начнется истерика.
– Прямо сейчас?
– Да.
– Съездите и привезете?
– Конечно, – успокоила я Гему, – не волнуйтесь.
Часа за два обернусь, ну, чтобы очень не спешить, за два с половиной.
– Спасибо, – шептала вдова Эдика, – спасибо, у
меня близких подруг после смерти Нинуши не осталось, попросить некого… Вот,
думаю, может, и мне на тот свет уйти, вместе с Эдичкой… Ну как жить без него!
И она опять заплакала, на этот раз тихо, как больной щенок.
Острая волна жалости пробежала по моему телу. Я обняла Гему за худенькие плечи
и почувствовала, что она трясется. Женщина уткнулась в меня лицом. Так мы
стояли какое-то время, потом Даутова резко отшатнулась.
– Извините, со мной такое впервые, обычно я хорошо владею
собой!
– Вы пережили шок, это естественно.
– Спасибо, что поддержали меня в трудную минуту.
– Ерунда. Значит, ждите, я скоро вернусь.
Гема проводила меня до лифта. Когда кабина приглашающе
раскрыла двери, вдова Эдика неожиданно сказала:
– Знаете, мне кажется, я могу подсказать специалисту, где
искать убийцу.
Я застыла на площадке.
– И где же?
– А на кладбище, – с чувством произнесла Гема, –
там последнее время творились дивные дела. Некий Саврасов Жора угрожал Эдику,
что-то они там не поделили, ну и…
Я шагнула в лифт и собралась нажать кнопку:
