Гора одеял зашевелилась, на пол посыпались фантики, упаковка
от чипсов, журнал «Космополитен» и плюшевая собачка.
– Уйди, Лампа, – донесся глухой голос, – пойду ко
второму уроку!
Я решительно стащила с нее одеяло, распахнула настежь
форточку и ткнула пальцем в телевизионный пульт.
«Доброе утро, страна!» – заорал ведущий.
– О-а-а, – застонала Лизавета и села, тряся головой.
Так, одна разбужена, займемся Кирюшкой. С ним я поступаю
просто, зову Мулю и запихиваю мопсиху под одеяло. Та мигом начинает лизать
Кирке пятки. Попробуйте-ка поспать во время такой процедуры.
Убедившись, что и мальчик более или менее отошел от сна, я
приступила к завершающей, самой тяжелой стадии операции, пошла в спальню к
старшенькому и заорала:
– Сережка, вставай!
Обычно мне помогает Юлечка. Как все женщины, она вскакивает
сразу и начинает пинать муженька, но сегодня Сережа вольготно раскинулся один
на супружеском ложе. Юля после дежурства по номеру приходит домой в десять
утра.
Издавая на разные лады глагол: «Вставай!», – я
проделала все возможные действия. Но Сережка, без одеяла, в ледяной комнате,
под громовой рев магнитофона и телевизора, продолжал мирно похрапывать.
– Вставай, – гудела я, – вставай, вставай,
вставай…
Но с таким же успехом можно было обращаться к батарее. Кричи
на нее, пинай ногами, все равно останется равнодушно висеть на стене.
Устав, я замолчала и разозлилась. Не стану больше
усердствовать, пусть опоздает один разочек на работу, так ему и надо!
– Сережа, вставай, – донесся писк откуда-то сбоку.
На полу стоял Арчи.
– Сережа, вставай, – повторил попугай тоненьким детским
тембром.
Вот уж никогда не думала, что у меня такой противный голос!
Но неожиданный помощник обрадовал.
– Арчи, молодец, будь другом, сядь на кровать и буди
негодяя.
Попугай, словно поняв сказанную фразу, взлетел на спинку
кровати и повторил:
– Вставай, вставай, вставай.
Естественно, ответа не последовало, я повернулась к двери.
– Ой, – раздался вопль, – ой, Лампудель, ты с ума
сошла!
Я оглянулась. Сережка сидел на кровати, держась за макушку.
– Ну, Лампецкий, чем ты меня долбанула?
– Ничем.
– Как это? Очень больно!
Я посмотрела на попугая, мирно сидевшего на спинке, и
сказала:
– Спасибо, Арчи, молодец! Так держать!
Через полчаса, когда домашние убежали, я позвонила Володе.
Вчера Костин сообщил, что уйдет на работу не раньше десяти, а мне самой надо к
третьему уроку.
– Яичницу будешь? – поинтересовалась я.
– Спрашиваешь! – ответил Вовка.
Через секунду загремела дверь, и майор вошел на кухню. Мы
мирно позавтракали, и я осторожно спросила:
– Вов, если бы тебе предложили заняться частным
расследованием…
– Чем? – вытаращился майор.
– Ну представь такую ситуацию. У одной женщины убили мужа, и
она хочет нанять тебя для поиска убийцы.
Володя поставил на стол чашку.
– Бред. Во-первых, частная практика в моей конторе
строго-настрого запрещена, а во-вторых, как ты себе представляешь саму
процедуру? Если муж убит, значит, заведено дело и кто-то его уже принял к
производству.
– А ты узнай, кто, и попроси папочку себе.
Вовка повертел пальцем у виска:
– Лампудель, замолчи. У нас так не принято.
– А как у вас поступают?
– Как, как… Как надо по закону.
– Слышь, Вов, она дает шесть тысяч долларов.
– Такая богатая?
Я вспомнила шикарную машину Эдика, его кошелек, набитый
деньгами, роскошно обставленную квартиру, бриллиантовые серьги Гемы и осторожно
ответила:
– Обеспеченная.
– Наверное, сильно мужа любила, – вздохнул
Володя, – раз такие деньги платить готова. Другие за копейку удавятся, а
третьи вообще не заметят, что мужика убили.
Я насторожилась:
– Ты поругался с Верой?
– Она от меня ушла, – сухо сообщил Костин, – и
давай больше не обсуждать эту тему. Я человек холостой, естественно, завожу
шашни с бабами. Подумаешь, Вера! Сегодня она, завтра другая… Ерунда! Ушла и
ушла…
Но по его мрачному лицу сразу стало понятно, что создавшаяся
ситуация его очень нервирует.
– Значит, не возьмешься? – быстро перевела я разговор
на тему частного сыска.
– Ни за что, – отрезал Володя и встал. – Мне пора.
Я погуляла с собаками, помыла посуду и ушла к себе в
спальню. Шесть тысяч долларов мирно лежали в сумке. Ну и как теперь поступить?
Да просто отдать деньги родителям Гемы. Только где их искать?
Вспомнив, что она говорила что-то про институт тропической
медицины, я открыла справочник и быстро нашла нужный телефон.
– Слушаю вас, – ответил интеллигентный голос.
– Простите, пожалуйста, не работает ли в вашем институте
человек по фамилии Даутов?
– Антон Сергеевич, – безукоризненно вежливо сообщила
дама, – был долгие годы директором нашего института, но он, к глубочайшему
сожалению, скончался несколько лет тому назад.
– Насколько я знаю, его супруга работала вместе с ним?
– Агнесса Николаевна тоже умерла. Вы, наверное, из газеты?
– Да, – быстро ответила я, – «Медицина и жизнь».
Дама продолжила:
– Если хотите писать материал об Антоне Сергеевиче, вам
следует побеседовать с его дочерью. Гема Антоновна тоже одно время работала в
институте, по-моему, она даже защитила у нас диссертацию… Если очень нужно, я
поищу ее телефон.
– Спасибо, он мне известен. А скажите, у Даутова, кроме
Гемы, детей нет?
– Нет, – ответила женщина. – И Даутовы жили
наукой, и дочку родили уже в зрелом возрасте.
