Оставив Люсю в прихожей, я дошла до Катюшиной спальни, заперла
шкаф, где хранятся бутылки, и положила ключ к себе в сумку. Иван не похож на
алкоголика, а Люська может надраться, береженого бог бережет.
Боярский выслушал просьбу и вздохнул:
– Лампа Андреевна, мой вам совет, не ездите на бомбистах, не
надо. Люди разные встречаются, шубка у вас красивая, сумочка кожаная, за
меньшие вещи людей убивали… Да и сами вы девушка хорошенькая, не ровен час
завезут куда…
– Ну, Андрюша, какая же я девушка? Четвертый десяток катит!
– На каждый возраст любитель найдется, – философски
заметил участковый, – вон позавчера в сводке читал, бабулю семидесяти пяти
лет изнасиловали…
– Спьяну небось…
– Уж не с трезвых глаз, – вздохнул Леша, – только
не надо вам машины ловить, на метро спокойней…
– Сама знаю, просто опаздывала и вот ведь, дурочка, оставила
у него на сиденье пакет из химчистки. Сережка меня теперь убьет!
– Ща попробуем, – улыбнулся Андрюша и забубнил в
трубку: – Слышь, Надюха, пробей номерочек, двести шестьдесят семь… А буквы
какие?
– Не заметила.
– Ладно, по цифрам ищи, цвет светло-серый или нежно-голубой,
ну ждем-с.
Минут пять мы обсуждали, какую сложную программу придумали
для детей, посещающих музыкальную школу, затем Андрюша произнес:
– Ага, понятно, спасибо, Надюха, век не забуду.
Повесив трубку, он радостно улыбнулся:
– Ну нашелся ваш бомбист. Гостев Валерий Иванович. Адрес
пишите, улица Вилиса Лациса, дом девять, корпус семь, квартира двести сорок
один.
– Где же это?
– В Тушине, – ответил Боярский. – Поедете по
Волоколамке, под шлюзом, на первом светофоре направо и по улице Свободы вперед,
ну а там спросите.
– Скользко, – вздохнула я, – лучше на метро.
– Ни боже мой, – отсоветовал участковый, – жутко
неудобно. Придется до метро «Планерная» тащиться, а потом на трамвае долго, еще
пешком от остановки переть. Улица Лациса очень неудобно расположена.
– Гололед…
– Так потихонечку, иначе вовек зимой ездить не научитесь.
Может, и впрямь послушать его? Сметя с «копейки» снег, я
прогрела мотор и тихонько покатила в сторону Тушина. Первая часть дороги
промелькнула спокойно, приключения начались, когда я оказалась на улице
Свободы. Погода была ужасной, липкий снег пригоршнями летел в лицо, прохожие
попрятались, на тротуарах никого: ни молодых мамаш с колясками, ни подростков с
собаками, только около трамвайных путей переминался с ноги на ногу мужик в
пуховике. Я поравнялась с ним и спросила:
– Где тут улица Фучика?
– Фучика, Фучика, – забубнил парень, – и не слыхал
про такую… Хотя, погоди, чего тебя в Тушино занесло? Фучика в самом центре,
где-то возле гостиницы «Пекин».
– Не может быть, – твердо заявила я, – сказали до
Свободы доехать…
– Не-а, Фучика у Маяковки… Здесь такой никогда не
было, – мямлил парень.
С грохотом подъехал трамвай. Мужчина влез в вагон. Я с
удивлением глянула в бумажку. Улица Вилиса Лациса! Господи, надо же быть такой
дурой! Перепутала двух литераторов! Фучик написал «Репортаж с петлей на шее»…
Или это был Гашек? Нет, Гашек вроде придумал «Бравого солдата Швейка»… А что
издал Лацис? Или он вообще не прозаик? Тут вновь с грохотом подкатил трамвай, из
него вышла женщина и быстро пошла вдоль дороги.
– Будьте добры, – заорала я, – где тут улица
Гашека?
Аборигенка притормозила:
– Кого?
– Гашека!
– Всю жизнь в Тушине прожила, а про такую не слыхала!
– Ой, – опомнилась я, – Фучика! –
Кого? – вновь удивилась тетка.
Понимая, что опять сморозила глупость, я достала бумажку и
прочитала:
– Вилиса Лациса.
Уж не знаю, что подумала обо мне дама, но она ответила:
– Ах, Лациса! Это раз, два, три… Восьмая остановка на
трамвае.
Пришлось ехать и считать стеклянные будочки. На восьмой и
впрямь покачивалась табличка «Улица Вилиса Лациса». Обрадовавшись, я проехала
чуть вперед и глянула на дом. Туристская. Так, отлично, следуем дальше. Наконец
возникло здание, на углу которого стояло: Лациса, 42. Ликуя, я свернула вправо
и порулила вперед – 40, 38, 36, 34…
«Копейка» уперлась в пустырь, дальше дороги не было, тупик.
В полном отчаянии я вылетела на проезжую часть и замахала
руками. Остановились обшарпанные «Жигули», и высунулась женщина:
– Что случилось?
– Где дом девять?
– Тут.
– Где?
Дама завела мотор и уехала. Снег валил уже не хлопьями, а
клочьями, «копейку» мигом занесло.
– Мамаша, – раздался хриплый голос, – тебе дом
девять, а корпус какой?
– Семь.
– А я в пятом живу, довезешь, покажу, самой ни в жизнь не
сыскать, – сказало странное существо, больше похоже на куль.
– Садись, – велела я.
Тюк устроился на переднем сиденье, дохнул на меня перегаром
и велел:
– Дуй назад.
– Зачем?
– Дуй, говорю.
Решив не спорить, я тихонько поехала в указанном
направлении, ощущение было такое, словно катишь по очень жидкой манной каше.
Пару раз «копейку» начинало крутить, и я, повизгивая от ужаса, отчаянно вращала
рулем. Куль сидел спокойно, как удав. Проклиная погоду, участкового Андрюшу, посоветовавшего
обучаться экстремальной езде, Тушино и собственную глупость, я добралась вновь
до Туристской улицы.
– Налево, – приказал тюк, – вон там тормозни,
сойду.
– Ты меня обманул, – обозлилась я.
– Ни на секунду, – ответил тюк, открывая дверь.
– Я только что здесь была, это Туристская.
– Ехай вперед.
– Но…
– Ехай вперед и прямиком к нужному дому попадешь, –
приказало существо и, громко матерясь, исчезло в пурге.
Чувствуя жуткую усталость, я повиновалась и, понимая полную
бесперспективность такого поведения, поехала по дороге… Туристская, 5, 7…
Лациса, 9!
