Соседка резко бросила связку ключей в сумку и, входя в свою
квартиру, протянула:
– К Мише? Ну, ну, однако.
Удивленная столь странной реакцией, я пошла по страшно
неудобной лестнице вверх. В старинных московских зданиях встречаются иногда
совершенно невероятные квартиры. У одной из моих подруг кухня расположена прямо
за входной дверью. То есть, войдя в ее квартиру, вы сначала попадаете к плите и
мойке, а только потом можете снять пальто, так как прихожая находится дальше.
Хорошо хоть туалет не у лифта.
В семьдесят четвертой квартире не было звонка, и мне
пришлось колотить в дверь сначала кулаком, а потом ногой.
Наконец дверь приотворилась, и появился мужчина – маленький,
сухонький, одетый в дешевый спортивный костюм, явно купленный на вьетнамском
рынке. На голове у старичка клубился легкий седой пух, делавший его похожим на
перезревший одуванчик. Над верхней губой топорщились довольно густые черные
усы.
– Вам кого? – неожиданно тоненьким голоском
пропищал дедушка.
– Ольгу Петровну или Михаила.
– Слушаю.
Я подумала, что старичок плохо понял, и повторила, стараясь
четко выговаривать слова:
– Будьте любезны, позовите Ольгу Петровну, а еще лучше
– Михаила.
– Слушаю, – вновь ответил дедуля.
У меня открылся рот. Ничего себе! Да Михаилу-то сто лет! Ни
Наташа, ни Алена ни разу не сказали ничего о его возрасте. Конечно, бывают
такие браки, когда жена годится мужу во внучки. У Катюши случилась один раз
очень неприятная ситуация, когда к ней на прием явилась девчушка лет
шестнадцати вместе с лысым пузатым мужиком, давно отметившим шестидесятилетие.
Подруга осмотрела девочку и радостно сообщила:
– Вы очень правильно поступили, что сразу пришли, пока
болезнь не запущена, с ней легко справиться. Пусть ваша внучка начнет принимать
вот это средство.
Мужик побагровел, но Катюша не обратила внимания на его
кожную реакцию и на всех порах понеслась дальше:
– Можете купить это лекарство для вашей внучки в
ближайшей аптеке, внучке тут же станет лучше, ваша внучка…
– Доктор, – процедил посетитель, – это моя
жена…
С другой стороны, ничего удивительного в такой ситуации нет.
В конце концов, Наташа имела полное право выйти замуж за человека старше себя в
два раза, но странно другое. Почему этот старикашка заинтересовал такую
девушку, как Соня Репнина? Ей-то Михаил вообще должен был показаться
Мафусаилом! Но делать нечего, придется каким-то образом вызывать на
откровенность этого современника Адама и Евы.
Навесив на лицо самую лучезарную улыбку, я прочирикала:
– Миша, очень приятно, извините за вторжение, но мне
очень, просто очень нужно с вами побеседовать…
Мужчина, не мигая, окинул меня тяжелым взглядом, потом
глубоко вздохнул и сказал:
– Проходите, коли пришли.
Длинным извилистым коридором, изгибавшимся под всевозможными
углами, мы добрались до невероятной кухни, похожей на домик для хомячка.
Крохотное, какое-то игрушечное помещение вмещало только двухконфорочную плиту,
маленький столик, мойку и одну табуретку.
– Садитесь, – велел хозяин.
Я плюхнулась на жесткое сиденье и завела:
– Видите ли, Миша…
– Я не Миша, – буркнул дедок.
– Да? А кто?
– Ольга Петровна.
Чувствуя себя, как боксер в нокауте, я забормотала:
– Ну, это… э… конечно, извините, но вы так похожи…
Неожиданно Ольга Петровна хмыкнула:
– Хотите сказать, что дамы моего возраста больше похожи
на мужиков?
Окончательно растерявшись, я ляпнула:
– Но на вас брюки!
Наташина свекровь парировала:
– Но и вы не в юбке!
Первый раз в жизни я не нашлась, что ответить, и
пролепетала:
– Сделайте одолжение, позовите Мишу.
– Его нет.
– А когда будет?
– Никогда.
– Уехал, – расстроилась я, – какая жалость!
За границу? На ПМЖ?
Мужеподобная старуха вытащила сигареты и спросила:
– Собственно говоря, кто вы такая и зачем вам
понадобился мой несчастный сын?
И тут я совершила роковую ошибку. Лучезарно улыбаясь, я
произнесла:
– Ваш адрес мне дала Наташа, Наталья Константиновна,
бывшая жена Михаила.
– Пошла вон! – рявкнула Ольга Петровна.
– Вы мне?
– Тебе! Немедленно убирайся!
– Но…
– Вон!!! – заорала бабулька и схватила большую
круглую чугунную сковородку.
Испугавшись, я понеслась по коридорному серпантину назад.
Сзади, размахивая кухонной утварью, бежала Ольга Петровна. Не понимая, чем
вызвала гнев, я вылетела на лестницу и поскакала вниз по горбатым ступенькам.
Но не успели ноги донестись до площадки шестого этажа, как сверху послышалась
сочная брань, и мимо моего уха просвистела сковородка. Она врезалась в дверь
семьдесят третьей квартиры и упала на пол, мигом расколовшись на две совершенно
одинаковые половины. Я уставилась на то, что осталось от массивной сковороды.
Это с какой же силой надо швырнуть чугунину, чтобы та пролетела такое
количество метров? Да, в Ольге Петровне пропал метатель диска, олимпийский
чемпион, краса и гордость российской национальной сборной. Мне ни за что не
кинуть тяжеленный кусок металла дальше чем на двадцать сантиметров…
Дверь семьдесят третьей квартиры приоткрылась, и из нее
высунулась женщина лет шестидесяти.
– Что случилось? – спросила она, разглядывая
чугунные руины.
– Я пришла к Ольге Петровне, вашей соседке, а та
сковородками швыряется!
Дама расхохоталась:
– Оля у нас человек суровый, неласковый. А что вы
продаете? Электротехнику? Книги?
Сообразив, что тетка принимает меня за коробейницу, я
обиженно покачала головой:
– Да нет, честно говоря, я хотела поговорить с ее сыном
Мишей, только Ольга Петровна заявила, что его нет, а когда я упомянула про ее
бывшую невестку, заорала и стала бросаться в меня кухонной утварью.
Соседка тяжело вздохнула:
– Меня Нина Михайловна зовут, ну-ка войдите.
