— Быть может!
— Неприятности?
— Спокойной ночи.
Вашэ принес ему чашку дымящегося кофе, и он подошел к стенному шкафу, чтобы достать бутылку коньяку, которая там всегда стояла.
— Хочешь?
— В кофе — это было бы как нельзя более кстати.
— Барон не звонил?
— Нет еще.
— У тебя есть его номер?
— Я его записал.
— Позвони-ка ему.
Молчание Барона тревожило Мегрэ. Ведь Барон обещал ему звонить, и было маловероятно, что он еще продолжает свою охоту.
— Никто не отвечает, шеф.
— Где Люка?
— Я отослал его спать, как вы велели.
— А Торанс?
— Вслед за дамой, которую вы ему поручили, он отправился в закусочную на улицу Руаяль — она там ужинала со своей подругой. Потом вернулась домой одна, а Торанс продолжает следить за домом.
Мегрэ пожал плечами. К чему все это, раз противник их все время опережает? Вспомнив о словах Поччо, о покровительственном тоне Луиджи, он в бешенстве сжал зубы. Оба итальянца как бы говорили ему: «Вы, комиссар, очень хороши здесь, в Париже. В борьбе с преступниками-кустарями вы мастак. Но это дело вам не по зубам. Речь идет о ребятах, которые ведут отчаянную игру, и они могут с вами дурно обойтись. Лучше бросьте! Какое вам, в конце концов, до всего этого дело?»
Он позвонил в госпиталь, чтобы узнать, как себя чувствует Никола, с трудом добился толка.
— Сейчас как раз идет операция, — сказали ему наконец.
— Положение серьезное?
— Лапартония, полостная операция.
Лоньона они увозят на машине в лес Сен-Жермен, бьют кулаком по физиономии, а потом чуть не пробивают череп рукояткой револьвера. Большому Никола они всаживают пулю в живот, прежде чем он успевает двинуться с места.
Иначе говоря, следуя за Мегрэ по улице Гранд Бательер, этот тип ждал ловушки и держал револьвер наготове. Только чудом удалось Данверу уцелеть.
Судя по облику, это был Чарли. Чарли, который почти не знает Парижа, который не говорит ни слова по-французски, умудрился, однако, один, в центре города одурачить целый отряд полицейских!
Маскарели, тот, кого звали Неряха Джо, покинул Монреаль под чужим именем, в обществе женщины, которая, судя по всему, была ему совершенно чужой. А Чарли и Чичеро сели на теплоход в Нью-Йорке под своими собственными именами, не прячась, как люди, которым нечего бояться, и в гостинице на улице Этуаль они тоже остановились под своими именами.
Знали ли они, зачем едут в Париж? Наверняка. Они знали также, к кому можно обратиться за помощью. Мегрэ готов был поклясться, что такой человек, как Билл Ларнер, который никогда не прибегал к насилию, с тяжелым сердцем согласился с ними сотрудничать. Так или иначе, им удалось принудить его к соучастию и заставить взять на свое имя машину из гаража.
Знали ли они адрес Маскарели? Вряд ли, потому что они схватили его только спустя две недели после своего появления в Париже. Они ничего не делали необдуманно, использовали в игре каждый козырь. В течение двух недель, пока готовилась расправа, они, вероятно, посетили ресторан Поччо в обществе Билла Ларнера.
Ходили ли они в бар «Манхеттен»? Возможно. Луиджи был честным человеком, но он все равно никогда бы не рассказал Мегрэ об их посещении. Разве он не говорил весьма многозначительно об американских коммерсантах, которые предпочитают платить выкуп, чем ждать пули из-за угла!
Неряха Джо тоже, видно, был в курсе всего, поскольку последние две недели он удвоил меры предосторожности. Сидя в гостинице на улице Рише, он все время чувствовал, что ему грозит опасность, и выходил на улицу лишь по вечерам, да и то на несколько минут, в темных очках, как некоторые киноактеры, скрывающиеся от толпы поклонников.
Чарли и Чичеро, должно быть, несколько дней кряду следили за ним, тщательно готовили ловушку и в понедельник, в машине, взятой Ларнером напрокат, караулили его вблизи гостиницы «Бретань». Видимо, все произошло точно так же, как с Лоньоном, — машина ждала у тротуара, револьвер был наведен на Маскарели. «В машину! Быстро!»
И все это в центре города, в час, когда на улице полно народу! Увезли ли его из города, чтобы всадить в него пулю? Скорее всего, нет. Возможно, они воспользовались револьвером с глушителем и, совершив свое грязное дело, выбросили труп на улице Флешье.
Думая, Мегрэ рисовал на листе бумаги человечков, как школьник на полях тетради.
В тот момент, когда машина тронулась, они вдруг заметили Лоньона в тени ограды. Видимо, стрелять было уже невозможно. К тому же для них не имело особого значения, будет ли обнаружен труп или нет. Главное дело сделано Джо убран.
В правильности своих рассуждений у Мегрэ сомнений не было. Машина с гангстерами, покружив в том же квартале, вернулась через несколько минут на улицу Флешье, и тут выяснилось, что труп исчез. Полиция этого сделать не могла — на такую операцию у нее ушло бы куда больше времени, не говоря уже о разных формальностях — составлении протокола и тому подобного. А на тротуаре никого не было.
Как же узнать, кто похитил тело?
«Это — профессионалы», — сказал тогда Луиджи.
И они действительно вели себя как профессионалы. Догадываясь, что человек, которого они обнаружили у ограды церкви, наверное записал номер их машины, они с утра стали следить за гаражом, где взяли машину напрокат, увидели Лоньона, который пытался собирать сведения, и пошли за ним, ожидая, видимо, найти у него труп или раненого.
Чарли и Чичеро ни слова не говорили по-французски, поэтому они не могли ни о чем расспросить ни консьержку, ни госпожу Лоньон. Тогда они послали туда Ларнера. Можно себе представить, как у них вытянулись физиономии, когда они узнали, что Лоньон служит г. полиции. Но почему же молчат газеты? Это не могло их не тревожить.
Понятно, им было крайне важно отыскать свою жертву живой или мертвой.
Вместе с тем теперь, когда они узнали, что их разыскивает полиция, им следовало исчезнуть.
Можно было подумать, что начиная с этой минуты они предвидели каждый шаг Мегрэ и умело отражали его атаки. Все трое удрали из гостиницы, а потом, полудив записку от Поччо, покинули и убежище на улице Брюнель. фотографии всех трех появились в газетах. А несколько часов спустя подругу Неряхи Джо уводят из гостиницы. А когда из этой же гостиницы вышел Мегрэ, за ним стал следить Чарли Чинаглиа, который, ничего не боясь, устроил перестрелку на улице, словно они были в Чикаго, а не в Париже.
— Послушай, Вашэ…
— Да, комиссар.
— Позвони еще раз Барону.
Эта история с Бароном его все больше тревожила. Инспектор сказал, что он пошатается по барам, где бывают люди, играющие на скачках.
Мегрэ не недооценивал силы противника. Барон, возможно, кое-что узнает.
