— И тогда ты вышел из зала, — перебил его Tax.
— Ну да. — Темноволосая голова поникла, и он уставился на свои стиснутые руки. — Теперь они сооружают стеклянную кабинку, после чего меня вызовут снова. Да и черт с ними!
Вышедший надменный служитель вызвал миссис ван Ренссэйлер.
— Спокойствие, милая. Ты и сама по себе достойная им соперница, не говоря уж о тех, кто скрывается в твоей голове. И не забывай, я с тобой.
Она слабо улыбнулась. Кьюинн взял ее под локоть и проводил в зал заседаний. На краткий миг Тахиону открылось зрелище спин, камер в слепящем белом свете телевизионных ламп. Потом дверь с глухим хлопком закрылась.
— Сыграем? — спросил Дэвид.
— Конечно, почему бы и нет?
— Я не мешаю? Может быть, тебе лучше обдумать свои показания?
— Какие еще показания? Мне ничего не известно о Китае.
— Когда тебя вызвали?
Его ловкие руки так и порхали, расставляя фигуры.
— Вчера днем, примерно в час.
Они еще не закончили партию, когда вернулись Блайз с Кьюинном. Инопланетянин так стремительно вскочил, что доска вместе с фигурами полетела на пол, но Дэвид не произнес ни слова упрека. Блайз была бледнее смерти. Ее колотило.
— Что они сделали? — громовым голосом осведомился Tax.
Она ничего не отвечала, только дрожала в его объятиях, точно подстреленная лань.
— Доктор Тахион, их интересует не только Китай. Нам нужно поговорить.
— Минутку.
Он склонился к ней и коснулся губами тоненькой вены на виске, затем быстро проскользнул сквозь защиту и окутал ее сознание успокоительной волной. Женщина обмякла, пальцы, вцепившиеся в лацкан нежно-персикового пальто, разжались.
— Посиди с Дэвидом, милая. Мне нужно поговорить с мистером Кьюинном.
Tax понимал, что разговаривает с ней как с маленьким ребенком, но потрясение могло пошатнуть хрупкую конструкцию, которую он возвел, чтобы отделить разные личности одну от другой, а это краткое вторжение в ее сознание показало ему, что сооружение уже начинает давать трещину.
Адвокат отвел его в сторону.
— Китай был лишь предлогом, доктор. Теперь главный вопрос — вирус. Полагаю, комитет вообразил, будто тузы представляют собой разрушительную силу и могут отражать настроения страны в целом.
— Доктор Тахион! — провозгласил служитель. Кьюинн отмахнулся от него.
— Абсурд!
— Тем не менее теперь я понимаю, зачем вы здесь. Я бы посоветовал вам избрать Пятую.
— То есть?
— Отказаться отвечать на все вопросы до единого. Включая и ваше имя. Ответ даже на этот единственный вопрос будет истолкован как отказ от использования Пятой.
Тахион выпрямился в полный, совершенно не впечатляющий рост.
— Я не боюсь этих людей, мистер Кьюинн, и не стану своим молчанием помогать им осудить меня! Мы положим конец этому безумию, и немедленно!
Зал походил на полосу препятствий из огней, кресел, столов, людей и змеящихся кабелей. Один раз он даже споткнулся и чуть не упал, но с приглушенным ругательством удержал равновесие. На миг все вокруг него куда-то исчезло, и Tax увидел сияющий в свете многочисленных люстр паркет бального зала в Ильказаме и услышал смешки родни и друзей — они смеялись над ним, перепутавшим хитрые па «Озадаченных принцев». Из-за его оплошности цепочка танцоров сбилась с ритма и остановилась, и он услышал громкий гнусавый голос своего кузена Забба, который, перекрывая музыку, во всех безжалостных подробностях пояснил, какое именно па он пропустил. Кровь бросилась ему в лицо, над верхней губой выступил пот. Вытащив из кармана носовой платок, он промокнул непрошеную влагу и только тогда осознал, что причина его дискомфорта не только в воспоминаниях, но и в телевизионных прожекторах, из-за которых в зале стояла невыносимая жара.
Тахион уселся в неудобное деревянное кресло с прямой спинкой и заметил похожий на ободранный скелет каркас стеклянной будки, которую сооружали для допроса Дэвида, — весьма зловещее зрелище, точно недостроенный эшафот. Тогда он быстро перевел взгляд на девятерых мужчин, которые посмели судить такисианина и его дженамири. Единственное, что было в них примечательного, — это их мрачная напыщенность. В остальном эти девятеро были всего лишь группкой мужчин среднего и пожилого возраста, одетых в мешковатые темные костюмы. Его лицо свело в маску царственного пренебрежения, он развалился в своем неудобном кресле, самой своей позой насмехаясь над их мнимой властью.
— Зря вы не последовали моему совету касательно вашего костюма, — пробормотал Кьюинн, открывая портфель.
— Вы же сказали мне, чтобы я оделся поприличнее. Вот я и оделся.
Кьюинн оглядел фрак и панталоны нежного персикового оттенка, жилет, расшитый всеми оттенками зелени и золота, и высокие мягкие ботфорты с золотыми кистями.
— Черное было бы куда уместнее.
— Я — не какой-нибудь работяга.
— Будьте добры назвать комитету свое имя, — заговорил председатель Вуд, не отрываясь от бумаг.
Он склонился к микрофону.
— В вашем мире я известен под именем доктор Тахион.
— Ваше полное и настоящее имя.
— Вы уверены, что хотите этого?
— Зачем бы я тогда стал задавать этот вопрос? — брюзгливо буркнул Вуд.
— Как вам будет угодно. — Инопланетянин с легкой улыбкой пустился в перечисление своей полной родословной. — Тисианн брант Тс'аа сек Халима сек Рагнар сек Омиан. На этом род моей матери заканчивается, поскольку Омиан вошла в Ильказамский клан сравнительно недавно, благодаря браку, а до того принадлежала к клану Заглулов. Моего деда с материнской стороны звали Тай брант Парада сек Амурат сек Ледаа сек Ша-рияр сек Наксина. Его родителем был Баконур брант Сеннари...
— Спасибо, — поспешно перебил его Вуд. Потом обвел взглядом сидевших за столом коллег. — Может быть, в рамках этого разбирательства мы обойдемся его nom de plume
[62]
?
— De guerre
[63]
, — поправил Тахион с невинным видом и злорадно отметил, как вспыхнул председатель.
Затем последовало несколько вялых бессмысленных вопросов относительно того, где он живет и работает; после этого за дело взялся Джон Рэнкин от штата Миссисипи.
— Насколько я понимаю, доктор Тахион, вы — не гражданин Соединенных Штатов Америки.
Тахион бросил на Кьюинна пораженный взгляд. Из рядов собравшихся журналистов зазвучали смешки. Рэнкин буравил его взглядом.
— Нет, сэр.
— Значит, вы иностранец.
