Вскоре им удалось определить, кто из них миссис Джейкоб. Если Хоби не ошибся и она действительно хозяйка дома, тогда это была та стройная блондинка, что пожимала руки и прощалась с расходившимися гостями. Они уезжали, а она оставалась. Она — миссис Джейкоб. Она была центром всеобщего внимания, мужественно улыбалась, иногда с кем-то обнималась, махала рукой. Гости выходили на подъездную дорожку по одному, по двое, затем большими группами. Заработали двигатели, и в воздухе поплыли голубые облака выхлопа. Машины, выезжавшие из плотного строя, зашуршали шинами и умчались прочь по пустой дороге. Да, это будет легко. Очень скоро она останется одна, наедине со своим горем. И тогда к ней придут еще два гостя. Может быть, она увидит их издалека и подумает, что кто-то еще решил выразить ей свои соболезнования. В конце концов, они ведь в черных костюмах и галстуках. Костюм, подходящий для делового Манхэттена, вполне сойдет для похорон.
Ричер поднялся по цементной лестнице и прошел за ворота вместе с двумя последними гостями — полковником и генерал-майором в безупречной парадной форме. Он и не ожидал ничего другого. Военные всегда последними покидают места, где подают бесплатную еду и выпивку. Он не знал полковника, но ему показалось, что генерала он видел раньше. Генерал, похоже, тоже его узнал, но они сделали вид, что незнакомы. Ни тому ни другому не хотелось вступать в длинные и сложные объяснения на тему «Чем ты теперь занимаешься?».
Военные с официальным видом пожали Джоди руки, встали по стойке «смирно» и отдали ей честь. Четкие движения, блестящие ботинки, глаза смотрят вперед примерно на тысячу ярдов — весьма необычное явление в зеленой тишине деревенской дороги. Они сели в последнюю оставшуюся перед гаражом машину, один из тускло-зеленых седанов, припаркованных рядом с домом. Они прибыли первыми, а уезжали последними. Мирное время, холодная война забыта, в свободный день нечего делать. Именно по этой причине Ричер с радостью принял свое увольнение из армии. Глядя вслед машине, выезжающей на дорогу, он подумал, что был совершенно прав.
Джоди подошла к нему и снова взяла под руку.
— Ну вот и все, — сказала она.
Шум удаляющейся машины стих, и вокруг них воцарилась тишина.
— Где его похоронили? — спросил Ричер.
— На городском кладбище, — ответила она. — Он мог бы покоиться на Арлингтонском, но не хотел. Пойдешь на кладбище?
Он покачал головой.
— Нет, я не по этим делам. Ему теперь все равно, верно? Он знал, что мне будет его не хватать, потому что я ему это сказал давным-давно.
Джоди кивнула, не выпуская его руки.
— Нам нужно поговорить про Костелло, — снова сказал Ричер.
— Почему? — спросила она. — Он передал тебе то, что я просила?
Ричер покачал головой.
— Нет, он меня нашел, но я не признался, что я Джек Ричер, потому что его появление показалось мне странным.
Джоди удивленно посмотрела на него.
— Почему?
— Думаю, привычка, — пожав плечами, ответил Ричер. — Я стараюсь никуда не впутываться. Имя Джейкоб показалось мне незнакомым, и я не стал с ним разговаривать. Меня вполне устраивала моя тихая жизнь.
Джоди не сводила с него глаз.
— Наверное, мне следовало воспользоваться своей девичьей фамилией, — сказала она. — В конце концов, это было папино дело, а не мое. Но я действовала через свою фирму и просто не подумала. Ты бы его выслушал, если бы он сказал, что тебя ищет Гарбер?
— Конечно, — ответил он.
— И тебе не о чем беспокоиться, потому что это не так чтобы очень серьезное дело.
— Мы можем войти в дом?
— Почему? — снова удивленно спросила Джоди.
— Потому что это очень серьезное дело.
Они видели, как миссис Джейкоб провела крупного парня в дом через переднюю дверь. Она отодвинула экран с сеткой от насекомых, и парень придерживал его, пока она поворачивала ручку и открывала дверь. Это была большая дверь из тускло-коричневого дерева. Они вошли внутрь, и дверь захлопнулась за ними. Через десять секунд в окне слева загорелся неяркий свет. Наверное, гостиная, решили они. Снаружи так буйно разрослись отпущенные на свободу растения, что даже днем приходилось зажигать свет. Они скорчились в своей сырой яме и стали ждать. В солнечных лучах резвились насекомые, а они поглядывали друг на друга и прислушивались к тому, что происходит в доме. Но оттуда не доносилось ни звука.
Они вылезли из ямы и поползли к подъездной дорожке. Потом, пригнувшись, промчались к углу гаража, прижались к стене и начали осторожно подбираться к дому. Дружно засунули руки в карманы пиджаков, чтобы достать оружие, и, наставив пистолеты в землю, по очереди, стараясь не шуметь, добежали до крыльца, перегруппировались и медленно двинулись вперед по старым скрипучим доскам. В конце концов они присели на пол по обе стороны от входной двери, прижавшись спинами к дому и выставив перед собой пистолеты, готовые в любой момент пустить их в ход. Она вошла в дом здесь. Значит, отсюда и выйдет. Просто нужно немного подождать.
— Кто-то его убил? — повторила Джоди.
— И его секретаршу, скорее всего, тоже, — сказал Ричер.
— Не могу поверить. Почему? — спросила она.
Джоди провела его через темный коридор в дальний конец дома. Крошечное окно, темные деревянные панели и тяжелая коричневая мебель из кожи придавали комнате мрачный вид. Джоди включила лампу на столе, и она тут же превратилась в уютную мужскую берлогу вроде довоенных баров, которые Ричеру довелось повидать в Европе. На двух полках стояли дешевые книги, купленные по подписке много лет назад. Потускневшие фотографии с потрепанными краями были прикреплены кнопками к краям полок. У стены стоял простой письменный стол — место, где пожилой человек на пенсии заполнял счета, совсем как когда-то на службе занимался разными официальными бумагами.
— Я не знаю почему, — ответил Ричер. — Я ничего не знаю. Мне даже неизвестно, почему ты отправила Костелло искать меня.
— Ты понадобился папе, — проговорила Джоди. — Он не сказал мне зачем. Я была очень занята, мне предстоял суд, чрезвычайно сложное дело, которое рассматривалось несколько месяцев. Мне известно только, что, когда он заболел, он пошел к кардиологу. Там он с кем-то встретился, и возникла какая-то проблема, очень его беспокоившая. Мне показалось, что он считал, будто у него появились серьезные обязательства. Потом, когда ему стало хуже и он понял, что не сможет довести дело до конца, он начал говорить, что должен разыскать тебя и попросить ему помочь, потому что ты именно тот человек, которому по силам с этим справиться. Он страшно волновался, а я беспокоилась за него и потому сказала, что попрошу Костелло тебя найти. Наша фирма часто пользуется его услугами, и я решила, что так будет правильно.
Ее объяснения звучали разумно, но Ричера мучил вопрос: «Почему я?» Ему было понятно, с какой проблемой столкнулся Гарбер. Он занимался каким-то делом, потом у него пошатнулось здоровье, он не хотел бросать начатое на полпути, и ему потребовалась помощь. Но человек вроде Гарбера мог получить ее где угодно. Манхэттенские «Желтые страницы» кишат объявлениями о частных детективных агентствах. А если дело было слишком личным или секретным для чужого человека, он мог взять телефонную трубку и к нему тут же примчалась бы дюжина его друзей из военной полиции. Две дюжины. Сотня. Все они были бы только рады отплатить ему за доброту и помощь, которую он им оказывал с первого дня их службы. Поэтому Ричер и спрашивал себя сейчас: «Почему именно я?»
