— Какой?
— Выбор.
— Что вам пришлось выбирать?
— Они вывели из камер дюжину парней. Наверное, у нас у всех был общий день рождения. Нас отвели на тюремный двор. Я сразу обратил внимание на большое ведро смолы, кипевшей на газовой горелке. От смолы исходил сильный жар. Я помню этот запах с самого детства. Тогда смолу использовали при укладке асфальта. Моя мать верила, что, если ребенок вдохнет запах смолы, он не будет простужаться, и она посылала нас туда, где велись дорожные работы. Так что я сразу узнал запах. Потом я увидел рядом с ведром большой камень, потемневший от крови. Тут появился какой-то крупный охранник с мачете, он начал что-то кричать первому парню в нашем строю. Я не понимал ни слова, но заключенный, стоявший рядом со мной, немного говорил по-английски, и он мне перевел. Он сказал, что у нас есть выбор. Выбор из трех вариантов. В честь нашего дня рождения мы можем потерять ногу. Первый выбор состоит в том, какую — левую или правую. Второй выбор — длинные штаны или короткие штаны. Это было нечто вроде шутки. Ниже колена или выше. Наш выбор. И третий выбор — пользоваться смолой или нет. Если опустить обрубок в смолу, то артерии закроются, а рана будет продезинфицирована. Если нет — тебя ждет смерть от потери крови. Однако охранник сказал, что выбор должен быть быстрым. Мы не должны мешкать и создавать очередь.
В комнате стало тихо. Все молчали. Тишину нарушал только шум неумолкающего Нью-Йорка.
— Я выбрал левую ногу, длинные штаны и ведро со смолой.
Глава 41
Довольно долго в маленькой комнате было тихо, как в склепе. Хобарт слегка переместил голову, чтобы ослабить давление на шею. Ричер присел на маленький стул, стоявший возле окна.
— Двенадцать месяцев спустя я выбрал правую ногу, длинные штаны и ведро со смолой.
— Они проделали то же самое с Найтом? — спросил Ричер.
Хобарт кивнул.
— Мы считали себя близкими друзьями, но некоторые вещи сближают по-настоящему.
Полинг стояла возле двери на кухню, белая как полотно.
— Найт рассказал вам про Энни Лейн?
— Он рассказал мне о многом. Но не забывайте, наше положение стало очень тяжелым. Мы были больны и длительное время голодали. Инфекции, малярия и дизентерия. Мы на долгие недели погружались в беспамятство от лихорадки.
— Что он вам рассказал?
— Он говорил, что застрелил Энни Лейн в Нью-Джерси.
— А он объяснил почему?
— Он привел мне множество самых разных причин. Наступал новый день, и причина менялась. Иногда он рассказывал, что у него был с ней роман, а она его бросила и он ужасно рассердился. В другие дни он утверждал, что Лейн разозлился и приказал Найту убить его жену. Еще Найт говорил, что он работает на ЦРУ. Однажды он заявил, что Энни была инопланетянкой.
— Это он ее похитил?
Хобарт вновь с трудом кивнул.
— Он отвез ее в магазин, но не стал там останавливаться. Вытащил пистолет и поехал дальше, до самого Нью-Джерси. И там убил ее.
— Сразу? — спросила Полинг.
— Да, сразу. Она умерла за день до того, как вы о ней услышали. Так что вы все делали правильно. Он убил ее в первое же утро, а потом поехал обратно, остановился возле магазина и ждал там до тех пор, пока не пришло время объявлять тревогу.
— Это невозможно, — возразила Полинг. — Из его электронной карточки следовало, что он в тот день не платил за проезд через мост или туннель.
— Давайте объясню, — сказал Хобарт. — Достаточно вытащить карточку из-за ветрового стекла и спрятать ее в футляр из фольги, в котором ее присылают. После чего можно расплатиться наличными.
— А вы действительно были в Филадельфии? — спросил Ричер.
— Да, был, — ответил Хобарт.
— Вы знали, чем занимался Найт в тот день?
— Нет, тогда не знал.
— Кто имитировал голос Энни по телефону? — спросила Полинг. — Кто организовал передачу выкупа?
— Иногда Найт рассказывал, что этим занимались двое его приятелей. Иногда утверждал, что сам Лейн.
— А в какую версию верите вы?
Голова Хобарта опустилась на грудь, а потом повернулась налево. Он смотрел вниз.
— Могу я вам что-нибудь принести? — спросил Ричер.
— Я просто смотрел на ваши туфли, — сказал Хобарт. — Мне тоже нравится хорошая обувь. Во всяком случае, раньше я ее любил.
— У вас будут протезы. И тогда вы сможете носить туфли.
— Я не смогу себе это позволить. Ни протезы, ни туфли.
— Какова правда об Энни Лейн? — спросила Полинг.
Хобарт опустил голову на диванный валик, чтобы иметь возможность смотреть прямо на Полинг.
— Правда об Энни Лейн? — переспросил он. — Я много об этом думал. Поверьте мне, я был одержим мыслями о ней. Это стало главным вопросом моей жизни, ведь именно из-за нее со мной случилось то, что случилось. Когда наступил день моего третьего дня рождения в тюрьме, меня вновь отвели во двор. Второй выбор был довольно глупым — длинный рукав или короткий рукав. Никто никогда не выбирал короткий рукав. Проклятье, кто на это согласится? Я видел сотни ампутаций, но никому не отрезали руку выше локтя.
В комнате вновь воцарилась тишина.
— Некоторые вещи невозможно забыть, — продолжал Хобарт. — Я помню запах крови и смолы, помню груду отсеченных рук за большой каменной колодой. Множество черных и одна маленькая, белая.
— Почему Найт убил Энни Лейн?
— У них не было романа. Это исключено. Найт был не из таких парней. Нет, я не стану утверждать, что ему совесть не позволила бы. Просто он всегда немного терялся в присутствии женщин. У него неплохо получалось с девками в дешевых барах и со шлюхами, но Энни Лейн была не из его лиги. Она была личностью и знала себе цену. И еще она была умна. Она бы не польстилась на то, что мог предложить ей Найт. Ни при каких обстоятельствах, даже через миллион лет. К тому же Найт ничего не стал бы предлагать, ведь Энни Лейн была женой его командира. Это самый большой запрет для всех американских солдат. В кино такие вещи иногда показывают, но в реальной жизни этого не бывает. А если все же допустить такую возможность, то Найт был бы самым последним морским пехотинцем из всех живущих на земле, который попытался бы сделать это.
— Вы уверены?
— Я очень хорошо его знал. У него не было приятелей, которые могли бы имитировать голоса, тем более женский. У него не было друзей-женщин. У него вообще не было друзей, если не считать меня и наших парней. А для такого дела необходимы близкие друзья. На что способен морской пехотинец? Вот тут я и понял, что он врет. Ему не к кому было прийти и сказать: «Ребята, помогите мне провернуть фальшивое похищение!»
— Так почему же он пытался вас обмануть?
