Дорожка поворачивала дважды без видимой причины. Не слишком практично и эстетично. Ричер шел сначала налево, а потом направо. Ранее он это делал, чтобы не шагать по влажной земле и случайно не ступить в водосточный колодец. Позже он убедился, что сделал правильный вывод. Дорожка поворачивала — и на всех этих поворотах земля оставалась мягкой и влажной. Почти болотистой, хотя дождя давно не было.
И на этой влажной земле были отчетливо видны следы шин.
Три разных вида следов.
Сначала проехал старый лендровер Джексона. Характерный след колес, предназначенных для езды по грязи и снегу. Стершийся рисунок. Следы лендровера были повсюду. Старые и новые, четкие, недавние. Везде, как фоновый шум.
Потом он увидел следы колес «мини-купера». Совсем другие. Узкие, агрессивные следы шин, предназначенных для хорошего сцепления с асфальтом. «Мини-купер» проехал здесь только один раз. Ричер двигался вперед медленно, на второй передаче, маленькая машина не должна была вызвать опасение у обитателей фермы. Он припарковал «мини-купер» у самого дома. «Мини» и сейчас стоял там. Машина с тех пор не двигалась. Она больше не выезжала. И никогда не выедет своим ходом. Скорее всего, «мини-купер» покинет ферму в кузове перевозчика автомобилей.
Таким образом, только один след шин «мини».
Но и третьи шины оставили только один след. Третья машина въехала на ферму. Более широкие шины. Большой тяжелый автомобиль, новенькие протекторы. Такие шины обычно бывают у внедорожников.
Например, у взятой напрокат «тойоты лендкрузер».
Только один след.
В одну сторону.
«Тойота» могла ездить и по бездорожью. Ричер это хорошо знал. «Тойота лендкрузер» — один из лучших внедорожников в мире. Однако Ричер не мог себе представить, чтобы внедорожник въехал на ферму не по дорожке. Никто не смог бы его в этом убедить и через миллион лет. Ферму окружали канавы глубиной в шесть футов, с крутыми берегами. Нет, внедорожник не справится с такой задачей. И «брэдли».
[23]
И даже «абрамс».
[24]
Канавы Грэндж-фарм были надежнее, чем танковые ловушки. Значит, «тойота» не могла попасть на ферму другим путем.
Машина наверняка проехала по плоскому мостику и по подъездной дорожке.
И она не выезжала обратно.
Один след шин.
В одном направлении.
Лейн все еще здесь.
Лейн еще раз ударил Джексона по голове фонариком. Стекло разбилось, а Джексон снова упал.
— Мне нужен новый фонарик, — заявил Лейн. — Похоже, этот неисправен.
Эдисон улыбнулся и принес новый. Лорен Полинг смотрела на дверь. Ее рот был заклеен лентой, руки связаны за спиной. Дверь все еще оставалась закрытой. И в нее войдет либо Перес, либо Ричер. Плохая новость или хорошая.
«Пусть это будет Ричер, — подумала она. — Пожалуйста. Жуки на ветровом стекле. Никаких сомнений. Пожалуйста, пусть это будет Ричер».
Лейн взял новый фонарик у Эдисона и подошел вплотную к Кейт. Лицом к лицу. С расстояния в шесть дюймов. Глаза в глаза. Они были примерно одного роста. Лейн включил фонарик и поднес его к подбородку Кейт, осветив ее лицо снизу и превратив его в жуткую маску для Хеллоуина.
— Пока смерть не разлучит нас, — сказал он. — Я очень серьезно отношусь к этим словам.
Кейт отвернулась от него. Она хрипло дышала под клейкой лентой. Лейн взял ее за подбородок и повернул к себе.
— В отличие от всех остальных, для меня эти слова святы, — заявил Лейн. — Сожалею, что ты думаешь иначе.
Кейт закрыла глаза.
Ричер продолжал идти на юг. Приблизился к концу дорожки, перешел через мостик, зашагал на восток, удаляясь от фермы и освещая путь фонариком, на случай, если за ним наблюдают. Ричер решил, что он должен дать им увидеть, как он уходит. Человеческий разум любит последовательность. Они должны наблюдать, как маленькая призрачная фигурка в окуляре прибора ночного видения удаляется на юг, а потом на восток, на восток — и у них возникает отчаянное желание поверить, что она всегда будет идти на восток. «Все, его больше нет, он ушел, — говорят они. — Его здесь нет». И о нем забывают, потому что знают, куда он ушел, и не замечают, как он возвращается, потому что перестают за ним следить.
В темноте он прошел на восток еще двести ярдов. И остановился. Повернулся на девяносто градусов и быстро зашагал на север, потом соскользнул вниз по краю канавы. Прополз по густой грязи, лежащей на дне, потом выбрался из канавы с другой стороны, держа в левой руке автомат. И только после этого Ричер позволил себе побежать прямо на север, удлиняя шаг, чтобы перепрыгивать с одной борозды на другую.
Через две минуты он уже углубился на территорию фермы на четверть мили, приближаясь к группе сараев. Сейчас он находился к востоку от них, примерно в трехстах ярдах. Ричер остановился в небольшой рощице, чтобы успокоить дыхание. Перевел селектор на одиночные выстрелы. Потом прижал ложе автомата к плечу и зашагал вперед. На запад. В сторону амбаров.
Одинокий Ричер в темноте. Вооружен и опасен. Он возвращается.
Эдвард Лейн все еще стоял рядом с Кейт.
— Полагаю, ты спала с ним несколько лет.
Кейт молчала.
— Надеюсь, вы использовали презервативы. От такого типа можно чем-нибудь заразиться.
Потом он улыбнулся. У него возникла новая мысль. Для него это было шуткой.
— Или ты могла забеременеть.
В испуганных глазах Кейт что-то промелькнуло.
Он немного помолчал.
— Что? Что ты хочешь сказать?
Она покачала головой.
— Ты беременна, — заявил он. — Ты беременна, не так ли? Да, я знаю. Ты выглядишь иначе. Я уверен.
Он приложил ладонь к ее животу. Она попыталась отстраниться, прижимаясь спиной к шесту, к которому была привязана. Лейн сделал полшага вперед.
— В это просто невозможно поверить. Ты умрешь с чужим ребенком во чреве.
Потом он резко отвернулся. Постоял так несколько секунд и вновь посмотрел на Кейт.
— Нет, так не должно быть, — заявил Лейн. — Это неправильно. Сначала нужно избавиться от него. Мне бы следовало попросить Переса принести еще и вешалку с крючком. Но я об этом не подумал. Что ж, найдем что-нибудь другое. Тут должно быть много полезного. Ведь мы на ферме.
Кейт закрыла глаза.
— Ты в любом случае умрешь, — спокойно сказал Лейн, словно был вполне вменяемым человеком.
Ричер знал, что они все в сарае. Иначе просто не могло быть. Где еще им спрятать свою машину? Всего на ферме пять сараев. Он видел их при дневном свете, издали. Три вокруг двора с утоптанной землей, а два немного в стороне. И к каждому вела колея, оставленная колесами машины. В сараях, решил Ричер, хранятся тракторы, трейлеры, прессы и другие нужные на ферме механизмы. К сожалению, сейчас у него под ногами была твердая земля, лишь слегка припорошенная пылью. На ней не видны следы шин. Нет смысла рисковать и зажигать фонарик.
