— И?
— Я составила этот психологический портрет, и местная полиция уже через час арестовала преступника. Он сразу же во всем сознался.
Ричер кивнул.
— Это оказался разнорабочий. Он убил жертву молотком.
Впервые за полчаса Ламарр оторвалась от дороги и удивленно посмотрела на него.
— Ты не можешь это знать. В здешних газетах об этом деле не писалось.
Он пожал плечами.
— Догадка, основанная на фактах. Закрытое простыней лицо означает, что жертва знала убийцу и убийца знал жертву, и он устыдился оставить ее лицо открытым. Возможно, испугался, что она будет смотреть на него из могилы. Подобное мышление указывает на низкий интеллект. Отсутствие следов взлома говорит о том, что убийца уже не раз бывал в доме. А все остальное очевидно.
— Почему?
— Что за тип с низким интеллектом может неоднократно бывать дома у умной, красивой женщины? Это или садовник, или разнорабочий. Скорее всего, садовник отпадает, потому что он в основном работает на улице. К тому же, садовники, как правило, работают парами. Поэтому я сделал выбор в пользу разнорабочего, которому, вероятно, не давало покоя, какая молодая и красивая его работодательница. Однажды он не смог больше терпеть, предпринял какой-то неуклюжий шаг, красавица его отвергает, возможно, даже насмехается над ним, он срывается, насилует и убивает ее. Поскольку он рабочий, у него с собой сумка с инструментами. Он привык ими пользоваться и размозжил жертве голову молотком.
Ламарр ничего не сказала. Снова покраснела.
— И вы называете это построением психологического портрета? — презрительно спросил Ричер. — Да это же просто здравый смысл.
— Это дело оказалось очень простым, — едва слышно произнесла Ламарр.
Он рассмеялся.
— И вам за это платят деньги? Этому учат в колледжах?
Машина въехала в Нью-Джерси. Асфальтовое покрытие стало заметно лучше, вдоль обочины потянулись ухоженные лесопосадки. Каждый штат тратит огромные усилия на первую милю шоссе на своей территории, пытаясь убедить путешественника, что он оставил плохое позади и попал туда, где лучше. Ричер всегда недоумевал, почему никто не тратит силы на последнюю милю. В этом случае путник сожалел бы о том месте, с которым ему приходится расставаться.
— Нам нужно поговорить, — сказала Ламарр.
— Что ж, говори. Расскажи мне об университете.
— Мы не будем говорить об университете.
— Почему? Расскажи о своей учебе.
— Нам нужно обсудить убийства.
Ричер улыбнулся.
— Ты ведь училась в университете, так?
Она кивнула.
— В университете штата Индиана.
— На факультете психологии?
Ламарр покачала головой.
— Тогда на каком? Криминалистики?
— Если ты так хочешь знать, моя специализация — декоративное садоводство. А своей профессией я овладела в академии ФБР в Квантико.
— Декоративное садоводство? Неудивительно, что Бюро с радостью пригласило тебя на работу.
— На самом деле, университет мне тоже пригодился. Меня научили видеть за мелочами общую картину, а также терпению.
— А также тому, как выращивать разные цветочки. Это может очень пригодиться, чтобы убивать время, когда дурацкие психологические портреты заведут в тупик.
Ламарр снова умолкла.
— И много у вас в Квантико иррациональных садоводов, которые бояться летать на самолетах? Энтузиастов бонсай, пугающихся пауков? Любителей орхидей, которые ни за что не наступят на трещины на асфальте?
Ламарр побледнела.
— Ричер, ты самодовольно гордишься собой, а тем временем убивают — убийца расправляется с женщинами.
Умолкнув, он отвернулся в окно. Ламарр вела машину быстро. Асфальт был мокрый, а впереди небо было затянуто черными тучами. «Бьюик» мчался за грозой, отступающей на юг.
— Ладно, расскажи мне об убийствах, — наконец сказал Ричер.
Крепко стиснув рулевое колесо, Ламарр уселась поудобнее.
— Ты уже знаешь, к какой группе принадлежат убитые женщины, — сказала она. — Согласись, она очень специфичная.
Ричер кивнул.
— Похоже на то.
— Места преступлений, похоже, никак не связаны. Убийца преследует определенную жертву и едет туда, где она находится. Пока что все убийства совершены в доме у жертвы. Во всех случаях речь идет об отдельных домах, но степень уединения разная.
— Все дома неплохие.
Ламарр недоуменно посмотрела на него. Ричер улыбнулся.
— Армия щедро расплатилась с этими женщинами, когда они увольнялись, так? Это называется «избегать скандала». Получив большую пачку денег и возможность обзавестись своим углом после нескольких лет скитаний, все женщины, наверное, купили себе неплохие особняки.
Ламарр кивнула, не отрываясь от дороги.
— Да, пока что мы имеем дело с домами в зажиточных кварталах.
— Разумно, — согласился Ричер. — Эти женщины хотели иметь соответствующее окружение. Что насчет мужей и прочих родственников?
— Каллан была разведена, без детей. У Кук был возлюбленный, детей тоже не было. Стэнли вела замкнутый образ жизни и не имела близких друзей.
— Вы проверили мужа Каллан?
— Естественно. Расследуя убийство, мы первым делом проверяем родственников. Если убита замужняя женщина, мы проверяем мужа. Но у него есть алиби, ничего подозрительного за ним не было. А после того, как была убита Кук, почерк стал ясен. Мы поняли, что мужья и возлюбленные тут ни при чем.
— Да, наверное.
— Первая проблема состоит в том, как убийце удается проникнуть в дом. Никаких следов взлома. Он просто входит в дверь.
— Как вы думаете, он перед этим ведет наблюдение за домом?
Ламарр пожала плечами.
— Три жертвы — это еще мало, так что я опасаюсь делать заключения. Но, скорее всего, убийца действительно вел наблюдение. Ему было необходимо застать жертв дома одних. Он досконально прорабатывает все детали. Не думаю, что он хоть в чем-то полагается на случай. Но не переоценивай значение наблюдения. Установить, что все трое весь день проводили дома в одиночестве, не составляло никакого труда.
— Какие-либо следы засады? Окурки и банки из-под содовой под соседним деревом?
Ламарр покачала головой.
— Этот тип не оставляет абсолютно никаких следов.
— Соседи ничего не видели?
— Ничего.
— Все три жертвы были убиты днем?
— Время различное, но все в светлое время суток.
