— Знаю, — ответил Лейтон. — Слухами земля полнится. Вам очень повезло. Насколько мне помнится, Джоди Гарбер отличная девчонка.
— Вы ее знаете?
Лейтон кивнул.
— Встречал ее на самых разных военных базах.
— Я передам ей от вас привет.
Ричер умолк, вспомнив Джоди. Он собирается продать дом, который оставил ему ее отец, и Джоди это очень беспокоит.
— Присаживайтесь, — предложил Лейтон.
Перед письменным столом стояли два стула с прямой спинкой, стальные трубки и брезент; от таких давным-давно отказались армейские церкви.
— Итак, чем могу вам помочь? — спросил Лейтон.
Смотрел он на Харпер, однако вопрос предназначался Ричеру.
— Она все объяснит, — сказал Ричер.
Харпер рассказала все с самого начала, подвела итог. Ей потребовалось семь или восемь минут. Лейтон внимательно слушал, время от времени задавая уточняющие вопросы.
— Мне известно об этих женщинах, — сказал он. — До нас дошли слухи.
В завершение Харпер изложила версию Ричера относительно возможных хищений на армейских складах, рассказала о следе, который привел от громил Петросяна из Нью-Йорка к некоему Бобу в Нью-Джерси.
— Его зовут Боб Макгуайр, — сказал Лейтон. — Сержант, служил на складе вооружения. Но он не тот, кто вам нужен. Этот Макгуайр сидит у нас уже больше двух месяцев, к тому же, он слишком туп.
— Мы так и думали, — заметила Харпер. — Но у нас есть надежда, что он назовет какие-то фамилии, которые выведут нас на кого-нибудь более подходящего.
— На крупную рыбу?
Харпер кивнула.
— На человека, который замешан в серьезном деле, из-за чего стоит расправляться со свидетелями.
— Теоретически такой человек может существовать, — осторожно произнес Лейтон.
— У вас есть фамилия?
Посмотрев на Харпер, Лейтон покачал головой. Откинулся на спинку стула и устало потер глаза.
— В чем дело? — встревожился Ричер.
— Вы давно оставили службу? — спросил Лейтон, не открывая глаза.
— Года три назад.
Зевнув, Лейтон потянулся, затем снова сел прямо.
— С тех пор многое изменилось. Время ведь не стоит на месте, так?
— Что изменилось?
— Всё. Ну, в первую очередь, вот это. — Подавшись вперед, Лейтон постучал ногтем по экрану компьютерного монитора. Послышался звонкий стук. — Армия стала меньше, порядку стало больше. Нас полностью компьютеризировали. Связь значительно упростилась. Поэтому мы в курсе всех наших дел. Гораздо проще проводить инвентаризацию. Хотите узнать, сколько у нас на складах запасных колес к «Виллисам», хотя армия уже много лет не использует «Виллисы»? Дайте десять минут, и я вам точно отвечу.
— Ну и что?
— А то, что теперь мы имеем возможность следить практически за всем. Так, например, нам известно, сколько «беретт» М-9 поступило на склады, сколько было на законных основаниях выдано, сколько осталось. И если эти цифры не сходятся, мы начинаем бить тревогу, можете не сомневаться.
— Значит, все цифры сходятся?
Лейтон усмехнулся.
— Теперь сходятся. Это точно. За последние полтора года никто не похитил у американских вооруженных сил ни одной «беретты» М-9.
— Так чем же занимался два месяца назад Боб Макгуайр?
— Распродавал остатки своих запасов. Он занимался хищениями оружия по крайней мере в течение десяти лет. На это сразу же указал компьютерный анализ. Так мы вышли на Макгуайра, а также еще на пару десятков других ребят, которые действовали в других местах. Мы предприняли шаги, исключающие новые хищения, а затем взяли с поличным всех воров, которые распродавали остатки.
— Всех до одного?
— Так утверждает компьютер. Оружие пропадало с бешеной скоростью, самое разное, в двух десятках мест. Мы арестовали два десятка воров, и хищения прекратились. Макгуайр был последним, может быть, предпоследним, я точно не помню.
— Значит, хищения оружия прекратились?
— Это все осталось в прошлом, — улыбнулся Лейтон. — Вы отстали от жизни.
Наступило молчание.
— Отличная работа, — наконец произнес Ричер. — Примите поздравления.
— Армия стала меньше, — повторил Лейтон. — А у нас времени стало больше.
— Вы взяли всех до одного? — спросила Харпер.
Лейтон кивнул.
— Всех. Накрыли разом. Их оказалось не так уж много. Но спасибо за это надо сказать компьютерам.
Снова наступило молчание.
— Проклятие, от нашей теории не осталось камня на камне, — выругалась Харпер.
Она уставилась на пол. Лейтон осторожно покачал головой.
— Может быть, торжествовать победу рано. У нас тоже есть одна теория.
Харпер подняла голову.
— Крупная рыба?
— Точно.
— Кто он?
— Согласно нашим предположениям, это мозг.
— Мозг?
— Да. Сам он ничего не крадет. Как я уже говорил, мы выявили все течи и заткнули их. Два десятка человек ждут трибунала; все хищения раскрыты. Но как мы их брали? Посылали наших людей, чтобы те покупали товар. Брали с поличным. Например, Боб Макгуайр продал две «беретты» двум моим лейтенантам в одном баре.
— Мы только что оттуда, — заметила Харпер. — «Макстефан», рядом с развилкой шоссе на Нью-Джерси.
— Совершенно верно, — подтвердил Лейтон. — Наши ребята купили два М-9 по двести долларов за штуку, которые Макгуайр достал из багажника своей машины. Кстати, это приблизительно треть той суммы, которую выкладывает за «беретты» армия. После этого мы скрутили Макгуайра и стали рвать его по кусочкам. Инвентаризация, проведенная с помощью компьютера, позволила определить, сколько именно оружия он похитил на протяжении стольких лет. Зная предполагаемую среднюю стоимость одного пистолета, мы стали искать, куда подевались деньги. И обнаружили лишь около половины, на банковских счетах и в виде вещей, которые Макгуайр себе накупил.
— И что? — спросил Ричер.
— Пока что ничего. Но поскольку теперь у нас был доступ к единой информационной базе, мы выяснили, что подобная картина наблюдается повсюду. У всех расхитителей недостает приблизительно половины всех денег. И этих людей едва ли можно назвать выдающимися головами, согласны? Они вряд ли смогли укрыть деньги так, чтобы мы не смогли их отыскать. Но даже если бы и смогли, то почему прятать ровно половину? Почему кто-то из них не откладывал, скажем, две трети или три четверти? Почему во всех случаях соотношение одно и то же?
— На сцене появляется гипотетическая крупная рыба, — сказал Ричер.
