– С Горовским?
– Не знаю, как там его. У которого была двухлетняя дочь. Ты думаешь, ее изнасиловали?
– Искренне надеюсь, что нет.
– Я тоже.
– Ты умеешь водить машину? – спросил я.
– Умею.
– Возможно, вам придется сматываться отсюда. Очень скоро. Тебе, твоей матери и кухарке. Так что будьте готовы. Если что, я вас предупрежу.
– Кто ты?
– Я человек, которому платят за то, чтобы защищать твоего отца. Не только от врагов, но и от так называемых друзей.
– Поли не даст нам выехать в ворота.
– Скоро его здесь не будет.
Ричард покачал головой.
– Поли тебя убьет. Ты даже не представляешь себе, что он из себя представляет. Кем бы ты ни был, с Поли тебе не справиться. С ним никто не справится.
– Я же справился с теми двумя типами. Перед колледжем.
Он снова покачал головой. Ветер растрепал его волосы. Я вспомнил волосы горничной, рассыпавшиеся в воде.
– Это была липа, – сказал Ричард. – Мы с мамой долго говорили об этом. Нападение было подстроено.
На мгновение я опешил. «Могу ли я ему доверять?»
– Нет, все было по-настоящему.
«Нет, пока не могу».
– Городок крохотный, – решительно заявил Ричард. – Там всего пять полицейских. И этого я ни разу не видел.
Я промолчал.
– И охранников я тоже видел в первый раз, – продолжал он. – А ведь я проучился в колледже почти три года.
Я молчал. Ошибки, которые требуют расплаты.
– Так почему же ты не вернулся на учебу? – спросил я. – Если все было подстроено?
Ричард ничего не ответил.
– И почему мы с Дьюком нарвались на засаду?
Он молчал.
– А она что, тоже была подстроена?
Ричард пожал плечами.
– Не знаю.
– Я убил нападавших у тебя на глазах.
Он молчал. Я отвернулся. Накатила седьмая волна. Она пронеслась сорок ярдов по гальке быстрее бегущего человека и разбилась о скалы. Почва содрогнулась; в воздух фонтаном осколков фугасного снаряда взлетели брызги.
– Вы с Элизабет говорили об этом с твоим отцом? – спросил я.
– Я не говорил. И не собираюсь говорить. Про мать ничего не могу сказать.
«А я ничего не могу сказать про тебя», – подумал я. Раздвоение работает в обе стороны. Человек то раскаляется, то остывает. Вероятно, мысль о том, что его отец попадет за решетку, в настоящий момент полностью устраивает Ричарда. Но затем, возможно, все будет выглядеть по-другому. Когда настанет пора делать окончательный выбор, мальчишка может качнуться в любую сторону.
– Я спас твою шкуру, – сказал я. – И мне не нравится, что ты пытаешься представить все так, будто я этого не делал.
– Как бы там ни было, сейчас ты все равно ничего не сможешь сделать. Предстоящие выходные будут очень напряженными. Надо будет разобраться с крупной партией. А после этого ты уже станешь одним из них.
– Так помоги мне.
– Я не пойду против своего отца.
Он очень преданный сын. Отец и сын, лучшие друзья.
– В этом нет необходимости, – заверил его я.
– Так как же я смогу тебе помочь?
– Просто скажи отцу, что хочешь, чтобы я остался здесь. Скажи, что не можешь оставаться сейчас один. В таких вещах он тебя послушает.
Ричард ничего не ответил. Молча развернулся и направился назад на кухню. Прошел прямо в коридор. Я решил, что он будет завтракать в обеденном зале. Я остался на кухне. Кухарка накрыла мне на разделочном столе. Я не был голоден, но заставил себя поесть. Усталость и голод – страшные враги. Я поспал, а теперь собирался поесть. Мне не хотелось в решающий момент почувствовать головокружение и слабость. Я съел несколько тостов и выпил еще чашку кофе. Наполнил ее снова и съел яичницу с беконом. Я допивал третью чашку кофе, когда меня нашел Бек. Он был в синих джинсах и красной фланелевой рубашке.
– Мы отправляемся в Портленд, – сказал Бек. – На склад. Прямо сейчас.
Он вышел в коридор. Я решил, что он будет ждать меня у крыльца. Судя по всему, Ричард с ним не говорил. Или у мальчишки не было возможности, или он не захотел. Я вытер рот тыльной стороной руки. Ощупал карманы, проверяя, что «беретта» и ключи на месте. Затем пошел в гараж за машиной. Подогнал ее к крыльцу. Бек уже ждал меня. Он набросил поверх рубашки холщовую куртку. И стал похож на обычного жителя штата Мэн, собравшегося колоть дрова или варить кленовый сироп. Но внешность была обманчива.
Поли уже возился с воротами, поэтому мне пришлось сбавить скорость, но все же я не останавливался. Проезжая мимо громадного верзилы, я бросил на него взгляд. По моим расчетам, сегодня ему предстоит умереть. Или завтра. Или мне. Оставив Поли позади, я помчался по знакомой дороге. Через милю проехал мимо того места, где стояла машина Виллануэвы. Еще через четыре мили вошел в крутой поворот, где мы подкараулили телохранителей. Бек молчал. Он сидел, зажав руки между коленями, подавшись вперед и уронив голову. Однако глаза у него были открыты. Он смотрел прямо вперед. Я понял, что Бек очень нервничает.
– Мы с вами так и не поговорили, – сказал я. – Вы обещали ввести меня в курс дела.
– Позже.
Проехав мимо магистрали номер один, я свернул на шоссе И-95. Направился на север, в Портленд. Небо оставалось серым. Ветер дул настолько сильный, что машину постоянно уводило влево. Я повернул на шоссе 295 и проехал мимо аэропорта, оставшегося слева от меня, за полоской воды. Справа мелькнули торговые ряды, где схватили горничную, и новый деловой центр, где, по моему предположению, она умерла. Я никуда не сворачивал до самой портовой зоны. Проехал мимо стоянки, где Бек оставлял свои грузовики. Через минуту мы остановились у склада.
Здание было окружено машинами. Их было пять; они стояли передом к стенам, словно самолеты у терминала аэропорта. Словно волки, окружившие добычу. Словно рыбы-прилипалы, облепившие падаль. Два черных «линкольна», два синих джипа «шевроле» и серый «меркурий». Одним из «линкольнов» была та самая машина в которой Харли отвез меня за «саабом». После того, как мы выбросили тело горничной в море. Я стал искать место, чтобы поставить «кадиллак».
– Просто высади меня здесь, – сказал Бек.
Я затормозил.
– И?
– И возвращайся домой. Смотри за моей семьей.
Я кивнул. Значит, возможно, Ричард все же поговорил с отцом.
Возможно, чаша весов качнулась в мою сторону, хотя бы на время.
– Хорошо, – сказал я. – Как скажете. За вами заехать потом?
Бек покачал головой.
