* * *
Дверь захлопнулась, и Лиля, прислонившись к ней спиной, сползла на пол. Как же плохо!.. Голова гудела, сознание туманилось.
Кажется, здесь только что был отец Сашки? Или его не было? Может, это только глюк? Да, наверняка глюк. Откуда бы в этой квартире взяться Сашкиному отцу. Вот ведь придумала. Смешно. Лиля и вправду хрипло расхохоталась и тут же умолкла: плохо, очень плохо. Ей срочно необходимо… поправить здоровье.
Откуда-то доносилась навязчивая мелодия. Нет, весь мир сговорился свести ее с ума! Лиля пошарила рукой, доставая из-под тумбочки беспрерывно пиликающий мобильник. На дисплее высветилось имя «Барин». Опять звонят! Марат ведь поехал к нему… А может, это сам Марат набирает ей с телефона Барина? Может, что-то нужно? Лилька нажала на кнопку и приложила мобильник к уху:
– Куда ты подевался, черт возьми! Ты что, тупой? Я тебе ясно же сказал, ко мне езжай! Ты узнал, где моя дочь? Чего молчишь, придурок? – взрывался сотовый от криков Юрия Баринова.
Лильке вдруг стало смешно: надо же, оказывается, не только Марат на нее орет, еще есть люди, которые орут на Марата. И что забавнее всего, этот человек по прозвищу Барин – он сейчас в ее, Лилькиных, руках. Она одна знает, где его драгоценная Верочка! Она может сказать ему: «Служить!», и он будет прыгать на задних лапках вместе с вечно орущим Маратам. О, как она тогда будет смеяться!
– Что, дочку потерял, да? – усмехнулась в трубку Лиля.
На мгновение телефон умолк, затем, уже совсем другим тоном, Баринов спросил:
– Это кто? С кем я говорю?
– Меня зовут Лиля, и у меня есть для вас информация. Что я буду иметь, если расскажу все, что знаю о побеге вашей дочери?
– Как интересно. – Лиле показалось, он издевается и совсем не воспринимает всерьез ее слова. – И что же ты хочешь, Лиля?
Ее снова затрясло – проклятая ломка. Руки дрожали так, что девушка выронила телефон, затем с трудом его подняла. Как все некстати! Не надо выходить из себя! Она легла на пол, прикрыла глаза, стараясь сохранять спокойствие и не испортить все дело.
– Лиля, алло! Я спрашиваю, чего тебе надо? – повторил Барин.
– Мне нужен героин, – тихо, но отчетливо выговорила она.
– Героин? – удивился невидимый собеседник. – Не вопрос! Договориться можно всегда! Только ты мне скажи, ты действительно что-то о Вере знаешь? Где она?
Эти вопросы, эта напористость Баринова вдруг страшно разозлили Лилю. Он взбесил ее до невозможности. Дрожь моментально прошла. Девушка присела, прошипела в трубку:
– Ты что, думаешь, я идиотка – сразу тебе все выкладывать? Неси дозу, потом побазарим!
– Хорошо, хорошо, диктуй адрес, я подъеду, – заторопился Баринов, и Лиля самодовольно усмехнулась – вот он, на ее крючке, сбылось то, о чем она мечтала несколько минут назад. Клюнул-таки!
– Записывай! Это кафе…
11
До Ярославского вокзала они добрались без всяких проблем. Купили билеты и немного продуктов в привокзальном магазине. Заняли свои места, и через несколько минут поезд тронулся. В вагон один за другим стали заходить торговцы, каждый из них что-то предлагал: кто дистанционный звонок, кто – носовые платки, а кто – скатерти и полотенца.
– Саш, смотри, какая классная вещь – фонарик, который прикрепляется на лоб. Давай купим! – не удержалась Вера и подозвала одного из торговцев.
– Вер, подожди, не надо! – пытался остановить ее Сашка, но девушка уже сунула мужчине деньги.
– Здесь товар дешевый, некачественный продают! – прошептал Сазонов. – Ну подумай, сколько может прослужить такой фонарик?
Продавец уже всучил девушке товар и гордо заявил:
– Ошибаетесь, у меня с завода, причем нашего, отечественного производства. Вот увидите!
Верка, словно ребенок, разглядывала свое приобретение.
– Зачем тебе фонарик? – вздохнул Сашка.
– Бабушке подарю. – Вера положила покупку в сумку. – Я ведь бабушку не помню совсем. Я еще маленькая была, когда мы уехали за границу, а потом мама умерла, папа стал с женщинами развлекаться, бабушка ему звонила, что-то говорила, он грубил. Ну и все, они перестали общаться. А письмо это, где я адрес ее нашла, старое, бабушка его нам еще в Швейцарию присылала. Я даже не знаю, в курсе ли она вообще, что мы в Россию вернулись.
– А отец точно не станет тебя там искать?
– Точно! Сто пудов! Откуда он может догадаться, а просто так туда он не сунется! Не те отношения!
– Ну и хорошо. – Сашка откинулся на спинку и задумчиво посмотрел на мелькавшие крыши домов, деревья с чуть заметными зелеными листочками, пробивавшуюся между островков снега зеленую траву.
В кармане джинсов завибрировал телефон. Сашка посмотрел на Веру – она, кажется, заснула. На дисплее высвечивалось имя «Лиля». Опять? Она же совсем недавно звонила! Что у нее случилось? Сашке и по прошлому разговору показалось, что голос у нее какой-то странный. Он снял трубку и услышал, как Лилька воет – так плачут люди только в ужасном отчаянии.
– Лиль, что случилось?
– Саша… Сашенька… Прости меня. Я во всем виновата! Я ужасная, гадкая, я такая сука, Саша!
– Да перестань! Что ты такое говоришь, Лиль?
– Я сама не знаю, что говорю! Я ничего не знаю! Я хочу тебе сказать, Саш, я всегда тебя любила и люблю! Понял? Всегда! Никакой Марат, никакой Леша, никто, понимаешь, никто не нужен мне был. Это все… это все ошибка, понимаешь? Как глупо все вышло, я сама все испортила!
– Лиль! Тебе надо успокоиться и выпить что-нибудь успокоительное. Слышишь меня? Перестань себя терзать!
– Ты ничего не понимаешь! Я люблю тебя, и я тебя же и сдала, понимаешь? – с рыданиями кричала в трубку Варламова. – Какая же я стерва! Он прав, я дрянь!
– Что? Я не понимаю…
– За наркоту сдала, Саш! Баринову! Он мне – дозу, а я про деревню рассказала на Волге, про то, куда вы едете. Кажется, он догадался, про какую-то бабушку говорил. Понял теперь? Ну что, скажешь, мне успокоиться надо? Нет, Саш, я теперь никогда не успокоюсь, я ведь стерва. Правда стерва, Саш?
– Лиля, никакая ты не стерва! Тебе… тебе просто нужно освобождаться от всего этого. Понимаешь? Надо что-то делать, Лиль!
– Кажется, понимаю, Саш! Спасибо тебе, и прости меня! И Вера – передай ей, что я у нее тоже прощения прошу! За то, что подставила!
– Все нормально, Лиль! Мы справимся! Главное, ты тоже справься, пожалуйста!
Послышались гудки – Лилька первая бросила трубку. Сашка взглянул на Веру – она все еще спала. Он задумался: что теперь делать?
* * *
«Не уйдешь, Филиппок! Знаю, как тебя, уродец, искать!» – мысленно обращался к Сазонову Марат. Поймать этого парнишку теперь стало важнейшим делом. И не только потому, что тот похитил нужные Шефу, а значит, и Марату бумаги. А просто Сашка слишком много раз переходил ему дорогу, так уж получилось, что он стал постоянной преградой на пути ко всему. Нет, не будет ему, Марату, покоя, пока этот говнюк живет на белом свете!
