– Там всякие металлические предметы… злые…
– Оружие?
– Наверное, оружие.
– Второй?
– Этот старше, как ты, худой и высокий, с бородкой, в кожаном костюме. У него очень злая аура…
– Он вооружён?
– Не… палка в руке…
– Посох.
– И нож на поясе…
– Понятно. Странная пара. Что они делают?
Сергий снова покрутил головой справа налево и обратно.
– Смотрят в нашу сторону. Молодой достал бинокль… с такой ручкой сбоку… как телекамера с двумя объективами.
– Неужели «малый СЭР»?
– Что?
– Существует аппаратура для обнаружения противника за стенами и разного рода препятствиями, официальное название «малое средство для электронной разведки». Но откуда у этого спортивного хлопца СЭР? Такие штучки находятся только в ведении спецконтор. Да и зачем она ему в лесу?
Сергий промолчал.
Тарасов очнулся.
– Ладно, я всё же схожу к ним тихонько.
– Не надо, дядя Глеб, – попросил Сергий.
Тарасов хотел отшутиться, но посмотрел на смущённо-встревоженное лицо мальчика и передумал.
– А и правда, незачем мне туда идти. Бог с ними, обоими. Как ты думаешь, они пойдут за нами, если мы рванём через болото?
– Не надо через болото. – Сергий улыбнулся, пригладив свои удивительные серебристые, будто рано поседевшие, волосы. – Они нас и так не увидят.
– Тогда идём к машине, на сегодня грибы кончились.
Быстро собрались, упаковались, двинулись вдоль края болотца к просеке, ведущей к дороге на Ковали.
– Ну, как они там? – поинтересовался Тарасов, когда грибники выбрались на дорогу. – Не следят за нами?
– Нет, они на старом месте, – сморщил нос Сергий. – Смотрят туда, где нас нет. Я там оставил шэньши.
– Что? – не понял Тарасов.
– Это как живое что-то шевелится.
– Видеодвойник?
– Не двойник, но отличить от человека издали трудно.
– Кто тебя этому научил?
– Дедушка Пахом, пестователь.
– Кажется, я знаю, о ком ты говоришь. Ладно, избавились от слежки, и то хорошо. Посмотрим, найдут они нас в Жуковке или нет.
Грибники вышли к деревне и обнаружили стоящий в кустах джип «Патриот».
– Вот на чём они приехали, – пробормотал Тарасов, обойдя джип кругом. – Таких тачек тут не было. Интересно, где водитель?
– Может быть, их двое с водителем? – предположил Сергий.
– Может быть.
Тарасов оглядел дома деревни, никого подозрительно глядящего на них не увидел и направился к дому деда Ивана. Поговорили минутку с дедом, одетым, несмотря на жару, в ветхую гимнастёрку времён Отечественной войны и такие же галифе, и через полчаса были дома, в Жуковке.
Никто их не преследовал.
Как сказал Сергий, двое с биноклем, позволяющим определять цели, продолжали следить за «призраками», оставленными маленьким ведичем в лесу.
И тем не менее Тарасов сделал вывод, что за ним начали следить некие «недобрые люди», что вовсе не доставляло ему удовольствия и добавляло хлопот.
Глава 5
Я ЖЕ ФАНТАСТ!
Воронежская губерния
Усманский бор, названный так по имени протекающей через него небольшой речки Усмань, напоминает зелёный остров, окружённый со всех сторон сельскохозяйственными землями, индустриальными центрами и оживлёнными дорогами. Северную часть лесного массива занимает Воронежский заповедник, на краю которого лет двадцать пять назад местные власти разрешили жителям Воронежа строить дачные посёлки.
Говорили, что Усманский лес был заповедником ещё во времена Петра Первого – в нём брали древесину для постройки судов Российского флота. Но не трёхсотлетние сосновые боры и дубравы послужили причиной создания Воронежского заповедника, а бобры.
К началу двадцатого века этих грызунов почти полностью истребили, небольшая колония бобров выжила лишь в пойме реки Усмань. Для защиты животных в тысяча девятьсот двадцать третьем году организовали первый заказник, затем питомник, и к началу двадцать первого века удалось восстановить и весь ареал распространения бобров.
Увидеть их можно теперь везде по ручьям и вдоль Усмани вплоть до впадения реки в реку Воронеж. Однако кроме бобров в лесу можно встретить и благородных оленей, завезённых в Воронежскую губернию из Германии ещё в конце девятнадцатого века, и косуль, и лосей, и летучих ушанов. Естественно, это обстоятельство лишь добавляло интереса к постройке коттеджей в лесу, с которыми бесстрашно сражалась комиссия Минприроды по борьбе с незаконными постройками в природоохранных местах. Были застрахованы от судебных приставов только дачи вдоль просек и линий электропередач, даже если самих линий уже не существовало.
Чувствовал себя спокойно и отец Владлена Тихомирова, построивший домик в лесу, который он несколько раз достраивал и облагораживал, пока не превратил в усадьбу, где можно было жить в любые зимние холода.
Потом Денис Поликарпович умер от сердечного приступа в возрасте шестидесяти четырёх лет, и Владлен стал хозяином дачи, расположенной недалеко от кордона Ближний Бор, в двух километрах от села Боровое. К тому времени ему стукнуло сорок, и он, уже признанный писатель, практически переселился в Усманский бор, превратившийся в небольшой дачный посёлок, практически забросив двухкомнатную квартиру в Нововоронеже, городке атомщиков, где на знаменитой атомной электростанции когда-то работала мать Владлена, Зинаида, также умершая рано, ещё до смерти отца.
Владлен женился, но через год развёлся, понимая, что молодая жена (ей тогда исполнилось всего девятнадцать лет) просто искала приключений, а не любви и верности. После этого он смотрел на брак с сомнением и до сорока трёх так семью и не создал. Хотя очень жалел, что у него нет детей. Поэтому всё свободное время он посвятил двум страстям: спорту – Владлен был заядлым теннисистом, и собирательству книг – его библиотека старой фантастики со времён начала двадцатого века и до середины девяностых насчитывала более четырёх тысяч книг.
Широкоплечий, с прямой спиной, гордой посадкой головы, ни намёка на живот, выглядел Владлен по-спортивному подтянутым, и лишь заметные залысины, открывавшие высокий лоб, по его мнению, портили ему «всю обедню». Тем не менее он нравился женщинам, все редакторши московского издательства МОЭКС были от него без ума, и лишь избранный Владленом отшельнический образ жизни не позволял ему удариться во все тяжкие и менять подруг как перчатки.
Впрочем, подруги находились, на некоторое время принимали спортивно-подвижнический образ жизни Тихомирова, но не выдерживали долгого отсутствия светско-тусовочных мероприятий и тихо исчезали. Так Владлен и дожил до своих сорока трёх.
