* * *
Хантеру не спалось. Натренированное многими войнами чутье предвещало приближение смерти. В такие моменты он чисто физически ощущал легкий холодок на коже и уже заранее был готов вступить в яростную схватку за собственную жизнь.
Сержант тихо встал и осторожно подошел к перекосившимся дверям глиняной хижины. Поселок не был африканским: здесь, у холмов, когда-то жили белые старатели. Что они тут искали, Хантер понятия не имел. Но поселок покинули внезапно и быстро, о чем говорило брошенное оборудование, запасы провизии и медикаменты.
Отбитые у партизан три небольших, размером с дипломат, металлических контейнера, за которые командование обещало заплатить бешеные деньги, находились в соседней хижине. Днем с партизанами особых проблем не возникло: перерезали, словно котят, хотя среди подавляющего большинства худосочных аборигенов попадались и мускулистые ребята. Но еще вчера вечером по спутниковой связи сообщили, что в квадрате «4» на небольшой высоте замечен военно-транспортный самолет без опознавательных знаков. Сделав круг, самолет ушел, что позволяло предположить выброску группы. А сегодня связь прервалась: эфир был просто непробиваемым, что также наводило на определенные мысли.
О том, что контейнерами очень интересуются русские, Хантер узнал от командира. А с русскими ребятами сержант уже сталкивался, и не раз. Эти встречи оставили не очень приятные воспоминания. И большой шрам на груди.
Где-то вдалеке послышалось противное тявканье гиены. Ей отозвалась ночная птица, на другом конце поселка дьявольски захихикала еще одна. Хантер внимательно прислушивался к каждому звуку, к малейшему шороху.
Бамбуковые заросли не нравились сержанту. Они были достаточно разреженными, чтобы не препятствовать продвижению врага, и достаточно густыми, чтобы незаметно подойти к поселку почти вплотную. Правда, ребята Хантера вечером постарались расставить как можно больше сигнальных и боевых ловушек, но пока что-то не слышно, чтобы в них кто-то угодил.
Черной кошкой сержант проскочил к хижине с контейнерами и тут же почувствовал на шее прикосновение ножа.
- Не спится? - послышался возле уха шепот караульного.
- Бдительность проверяю.
- Мне эта ночь тоже не нравится. Что-то подобное я чувствовал под Сайгоном. Чудом тогда жив остался.
- Пойду ребят проверю у холма, - ответил Хантер.
Когда он подошел к колодцу, слева раздался чуть слышный треск: обычно так хрустит сухой тростник под ботинком, если человек ступает не всей ступней, а плавно, как кошка. Хантер спрятался за угол хижины и затаился. С той стороны тоже затаились, видимо, проверяя, вспугнул ли кого-нибудь неосторожный хруст. Все было тихо. Сержант вытащил нож: теперь он точно знал, что это чужаки.
Еще через мгновение из-за угла показалась тень крадущегося человека. По ее размерам Хантер прикинул рост врага и выставил вперед страшный нож. Наконец появились сначала глушитель, а затем и ствол автомата. Сержант не стал ждать, когда неизвестный выставит голову и увидит его. Он ухватился за ПБС и резко дернул на себя, при этом практически насадив противника на нож. Лезвие пришлось точно по середине шеи. Человек всхлипнул, послышалось характерное бульканье в перерезанном горле.
Сержант успел отскочить в сторону. Тут же в стену дома, где он только что стоял, со свистом вонзился нож. Хантер дал короткую очередь из автоматической винтовки и, кувыркаясь по твердой, утоптанной земле, бросился к хижине с контейнерами.
Как по команде, с двух сторон появились характерные светящееся точки: благодаря ПБС выстрелы были не слышны. Дьявольская тишина длилась недолго. Воздух прорезало шипение летящей гранаты, вверх полетели обломки хижин, послышались стоны и ругань пехотинцев. Товарищи Хантера выскакивали из домишек, на ходу поливая во все стороны из автоматов. Но в свете разгоревшегося пожара они были хорошими мишенями для тех, кто прятался в зарослях бамбука. Скошенные прицельными одиночными выстрелами американцы, словно игрушечные солдатики в руках озорного малыша, падали на землю. Стреляли одиночными, потому что на такие операции спецназ ГРУ и ФСБ оснащался бесшумными снайперскими винтовками калибра 9 мм.
Раздались еще два выстрела из гранатомета. Яркая вспышка от разорвавшейся рядом гранаты ослепила Хантера, и, не успев ни о чем подумать, он потерял сознание.
Весь бой занял меньше пяти минут, хотя каждый его участник прожил за это время целую жизнь. Как только заглохли ответные выстрелы, люди Самойлова вошли в поселок. Из семи хижин целой осталась одна, да еще небольшой сарай, стоящий особняком недалеко от колодца. Кругом валялись изуродованные тела убитых наемников, оторванные взрывами конечности и головы. Смерть редко выглядит красиво. На войне - это грязь, кровавое месиво, которое у новичков вызывает тошноту, а у ветеранов - холодное безразличие.
В ходе боя погибли три офицера спецназа: попавший в ловушку капитан Един, зарезанный Хантером лейтенант Осипов и поймавший грудью автоматную очередь старший лейтенант Осокин. Убитых американцев оказалось двадцать три человека.
Была и еще одна потеря - проводник. На него выскочил один из наемников. Узнав эту новость, Самойлов скривился: хоть и будет на совести подполковника одной жертвой меньше, но без проводника можно вляпаться в неприятную историю и потерять не только товарищей, но и собственную голову.
- Если есть живые, одного - ко мне, остальных - в расход! - приказал Самойлов.
Прозвучали еще два выстрела.
- Юрий Палыч, а этого вообще не зацепило, только контузило. Куда его?
- Привяжите к столбу. И найдите мне эти чертовы контейнеры.
Офицеры принялись разгребать руины, оставшиеся от некогда добротных глиняных хижин. Но все было тщетно - контейнеров нигде не было.
Подполковник посмотрел на часы:
- Через полчаса рассвет. Прекратить поиски. Всем привести себя в порядок.
До рассвета решили перекусить и отдохнуть перед долгой дорогой к дому. Если, конечно, при дневном свете они все-таки найдут то, за чем пришли сюда.
Рассвело так же быстро, как накануне стемнело. Невысокие горы на востоке окрасились в нежно-розовые тона и в слегка дрожащем, прозрачном утреннем воздухе стали сказочно красивыми и волнующими. С восходом солнца окрестности постепенно заполнились десятками звуков.
В свете нового дня ночная кровавая бойня казалась ужасным сном, а валяющиеся кругом доказательства ее выглядели издевательством над природой.
После того как перерыли весь поселок, но контейнеров так и не нашли, Самойлов подошел к привязанному к столбу Хантеру. Нужно было спешить: скоро от жары трупы начнут разлагаться и из-за удушливого запаха в поселке невозможно будет находиться.
- Володя, - обратился он к капитану, - приведи его в чувство.
Капитан открыл индивидуальную аптечку и провел перед носом Хантера капсулой с нашатырным спиртом. Сержант дернулся и открыл глаза.
