На столе генерала Доналд заметил фотографию Дайаны в рамочке и отвернулся. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы снова собраться с мыслями.
– Хауард, я хочу с ним встретиться.
– Об этом не может быть и речи. Даже генералу Шнейдеру не просто его увидеть...
– Шнейдер – солдат, а я – дипломат, у меня есть некоторые преимущества. В любом случае я хотел бы установить с ним контакт. А ты поможешь мне попасть в демилитаризованную зону.
Норбом откинулся на спинку кресла.
– Боже мой! Грег, что с тобой сделал Майк Роджерс? Перелил тебе свою кровь? И что ты там будешь делать? Просто пойдешь прогуляться и случайно минуешь контрольный пункт? Или привяжешь записку к кирпичу?
– Думаю, я воспользуюсь радиосвязью.
– Радиосвязью! Шнейдер и близко не подпустит тебя к радиостанции – он будет прикрывать свою задницу. И даже если ты встретишься с Хонг-ку, это тебе ничего не даст. Он – самый воинственный псих во всей Северной Корее. Пхеньян и направил его в демилитаризованную зону в качестве предупреждения Сеулу – приходите на переговоры об объединении с тугим кошельком и будьте щедры, иначе увидите генерала только в прорези прицела. Если кто-то из северян и способен на такой жестокий террористический акт, так в первую очередь Хонг-ку.
– А если он здесь не при чем, Хауард? Если это вовсе не дело Северной Кореи? – Зажав потухшую трубку в правой руке, Доналд подался вперед. – Возможно, у него непривычные для нас взгляды, но он горд и честен. Он не стал бы присваивать себе чужие лавры или брать на себя ответственность за то, чего он не делал.
– Ты думаешь, он все выложит тебе начистоту?
– Может быть, прямо не скажет, но я всю жизнь наблюдал за людьми и слушал, что они говорят или хотят дать понять. Если бы я смог встретиться с ним, я бы узнал, принимал он участие в подготовке террористического акта или нет.
– Предположим, ты узнаешь, что он готовил это массовое убийство. Что тогда? Что ты станешь делать? – Генерал показал на трубку. – Убьешь его вот этим оружием? Или Оперативный центр внушил тебе свежие мысли?
Доналд сунул трубку в рот.
– Если это его рук дело, Хауард, то я скажу ему, что он убил мою жену, лишил меня будущего и что это ни в коем случае не должно повториться. Я приду с очень тугим кошельком и с помощью Пола Худа найду способ остановить это безумие. Норбом внимательно смотрел на друга.
– Вижу, ты настроен серьезно. Ты действительно думаешь, что сможешь просто так прийти и заставить северокорейского генерала слушать.
– Я верю в это всей душой. По крайней мере тем, что от нее осталось.
В дверь постучали. Вошел адъютант генерала. Он поставил на стол поднос с обедом, снял металлические крышки с блюд и ушел, а генерал все еще не сводил взгляда с Доналда.
– Либби Холл и сеульское правительство будут против.
– Посол не должен ничего знать.
– О твоей авантюре быстро станет известно всему миру. Северные корейцы используют твою поездку в пропагандистских целях – точно так же, как они кричали про визит Джимми Картера.
– К тому времени я все сделаю.
– Нет, ты действительно не шутишь! – Норбом провел рукой по волосам. – Грег, Бога ради, подумай, как следует подумай, прежде чем что-либо предпринять. Черт, ты в самом деле надеешься на успех. Но твоя поездка может сорвать любые переговоры, на какой бы стадии они ни находились. Ты можешь погубить и себя и весь Оперативный центр.
– Я уже потерял все, что имело для меня смысл. Мне все равно, что будет со мной.
– Но пойми, речь идет не только о тебе Самовольное установление контактов с противником Вашингтон и Сеул проглотят с потрохами тебя, меня, Пола Худа, Майка Роджерса, Это будет настоящее побоище.
– Я понимаю, Хауард, что ты можешь пострадать. Поверь, мне нелегко пойти на это. Однако я не просил бы тебя, если бы не думал, что у меня есть реальный шанс. Подумай о тех, кого мы можем спасти.
Генерал Норбом заметно побледнел.
– Черт побери, для тебя я сделаю что угодно... Но в этой базе заключена вся моя жизнь солдата-профессионала. Если мне все же придется распрощаться с базой и писать мемуары в камере девять футов на двенадцать, то у меня к тебе только одна просьба: отложи решение до утра. Сейчас ты не в себе и, возможно, не в состоянии рассуждать настолько здраво, насколько это необходимо.
Доналд разжег трубку.
– Я сделаю лучше, Хауард. Сейчас мы пообедаем, а потом я пойду к Сунджи. Какое-то время я побуду с ней, и если после этого я изменю свое решение, я тебе скажу.
Генерал взялся за нож и вилку и начал медленно резать бифштекс. Доналд отложил трубку и последовал примеру друга. Обед прошел в полном молчании, которое нарушил лишь стук в дверь. В кабинет генерала вошел человек с застывшей улыбкой на лице и блестящей черной повязкой на глазу.
Глава 25
Вторник, 7 часов 35 минут, Оперативный центр
– Этого не может быть, этого не может быть, этого никак не может быть!
Обычно бесстрастное, розовое лицо ответственного за компьютерную поддержку операций Матта Столла стало бледным, как незрелый персик, и покрылось ярко-красными пятнами, словно у куклы-голыша. Торопясь подсоединить свой компьютер к аварийному источнику питания, который он хранил в столе, Столл жалобно подвывал. Чтобы понять, отчего отключились компьютеры, нужно было снова включить хотя бы один из них и порыться в нем. Любители черного юмора сравнивали эту операцию с поисками черного ящика после авиакатастрофы.
Пот стекал на брови Столла, заливал ему глаза. Он моргнул, и капельки упали на стекла очков. После катастрофы прошло лишь несколько секунд, но Столлу казалось, что он постарел на год – и еще по меньшей мере на год, когда услышал голос Худа.
– Матти!..
– Я пытаюсь разобраться! – бросил он, с трудом подавив желание добавить: «Но этого просто не может быть!»
И не должно было быть. Случилось нечто невероятное. Электроэнергия с базы Эндрюз поступала бесперебойно, все работало, как обычно, отключились только компьютеры. Отключение не могло быть произведено извне, соответствующая команда должна была существовать в программном обеспечении. Компьютерная сеть Оперативного центра была замкнутой, следовательно, отключение было заложено в какой-то программе, созданной в самом центре. Все поступавшее со стороны программное обеспечение тщательно проверялось на вирусы, изредка их обнаруживали, но большей частью они были безобидными – вроде того, что выводил на экране слово «воскресенье», подсказывая трудоголикам, чтобы они оторвались от клавиатуры, или вируса «Таппи», который издавал характерное пощелкивание каждый раз, когда оператор нажимал на клавишу, или вируса «Талое», который 29 июня остановил все компьютеры, а потом вывел на экранах:
«С днем рождения, Талое». Немногие вирусы были чуть более опасными, например вирус «Микеланджело», который стер всю информацию, записанную 6 марта, в день рождения великого художника. Но теперь Матт Столл столкнулся с чем-то новым, сложным, непонятным.., и очень опасным.
