– Естественно, – поддакнул Хонгтак.
– Свяжитесь со мной через час. Мне нужно знать его состояние.
– Обязательно, – ответил Хонгтак. Он снова опустился в кресло, поставленное у палаты Хвана, и на его аскегическом лице мелькнула недобрая усмешка.
Глава 74
Среда, 07 часов 59 минут, Алмазные горы
К Бассу Муру подползли Роджерс и Скуайрз. Мур протянул свой бинокль подполковнику.
– Это подразделение, которое охраняет пусковые установки с востока, – сказал Скуайрз. – Но здесь должно быть только пять человек.
Роджерс осмотрел местность. От корейских солдат их отделял крутой каменистый склон. На всем склоне длиной около полумили более или менее надежным укрытием могли служить только несколько больших валунов. У подножия холма стояли два зенитных пулемета; к каждому пулемету с его левой стороны была плотно подогнана магазинная коробка с двумя тысячами патронов. Чуть дальше и еще ниже, в долине, восходящее солнце осветило «нодонги», для маскировки укрытые ветками деревьев.
– Похоже, придется спускаться парами, – сказал Скуайрз.
– Мур, возвращайтесь и прикажите всем разделиться по двое. Первыми пойдете вы и Пакетт. Вы спуститесь к тому камню, похожему на пузырь жевательной резинки, что ярдах в шестидесяти слева внизу. Видите его?
– Так точно, сэр.
– Потом пойдете направо вниз к той куче валунов. После этого найдете лучший путь сами, а мы последуем за вами. Когда мы спустимся настолько, насколько нам это удастся, мы с генералом откроем огонь с тыла и предложим противнику сдаться. Они откажутся и бросятся в атаку на нас, тогда мы нанесем удар с флангов. Перед спуском я проинструктирую каждую пару.
Мур отдал честь и пошел за сержантом.
Роджерс по-прежнему смотрел на долину.
– А если те корейцы решат сдаться?
– Разоружим их и оставим с ними пять наших солдат. Только они не сдадутся.
– Наверно, вы правы, – согласился Роджерс. – Они предпочтут драться. А когда офицеры у ракет услышат перестрелку, они снимут часовых с других постов и отправят их на помощь своим – ловить нас.
– К тому времени нас здесь уже не будет. Наши должны держаться парами, и противнику придется распылять силы, а мы, если все пройдет удачно будем убирать их солдат по одному. Встретимся в командной палатке внизу и там подумаем, как нам лучше подрезать крылья этим птичкам. Остается только надеяться, что они не вспорхнут преждевременно.
Роджерс взял бинокль у подполковника и направил его на командную палатку.
– Вы знаете, там что-то не так.
– Что не так?
– Из командной палатки никто не выходит, и никто в нее не входит. В том числе и сам командир.
– Возможно, он завтракает.
– Не знаю. Худ сказал, что с того парома в Северную Корею проникли двое. Если этот заговор направлен против КНДР, то командир части не может просто так пустить к себе заговорщиков, выслушать их приказ и навести ракеты на новую цель.
– Приказ можно подделать.
– Не в этом случае. Ракетные части подвергаются двойной проверке. Если командир получает новый приказ, он обязан связаться по радио с Пхеньяном и получить подтверждение.
– Может быть, у них есть свой человек и в Пхеньяне.
– Тогда зачем посылать сюда тех двоих? Разве не проще отдать новый приказ из Генерального штаба?
– Да, в ваших рассуждениях есть резон, – кивнул Скуайрз. К генералу и подполковнику подползли Мур и Пакетт. Роджерс продолжал изучать палатку командира ракетной части. Все было тихо, полог палатки не шелохнулся.
– Чарли, у меня такое предчувствие... Вы не разрешите мне с двумя солдатами спуститься туда?
– Что вы задумали?
– Я бы не против подойти поближе и послушать, посмотреть, узнать, действительно ли этими ракетами командует тот, кто должен ими командовать.
Скуайрз покачал головой.
– Сэр, вы задержите выполнение операции. Чтобы только добраться туда, вам потребуется по меньшей мере час.
– Это я понимаю, поэтому принимать решение должны вы. Но мы встретили вдвое больше солдат противника, чем ожидали, значит, здесь будет много стрельбы – и никаких гарантий. – Скуайрз в задумчивости покусал губы.
– Я давно ждал случая сказать генералу «нет», но теперь, когда такой случай мне представился, я этого не сделаю. Хорошо. Желаю удачи внизу, сэр.
– Спасибо. При первой возможности я свяжусь с вами по полевому телефону.
Роджерс и Мур потратили еще несколько минут на выработку маршрута в обход зенитных пулеметов, а Пакетт снял рюкзак с радиостанцией и поставил его рядом со Скуайрзом.
– И еще одно, Чарли, – уже собравшись, сказал Роджерс. – Пока ничего не случилось, не сообщайте в Оперативный центр. Вы знаете, как Худ иногда относится к моим планам.
– Знаю, сэр, – улыбнулся Скуайрз. – Как терьер к косточке.
– Вот именно, – сказал Роджерс.
Когда солнце заметно поднялось над горизонтом, отбрасывая длинные тени валунов, генерал Роджерс и двое солдат отправились на свою операцию.
Глава 75
Среда, 08 часов 00 минут, Северная Корея, демилитаризованная зона
Первая пуля попала Грегори Доналду в левую ногу, и он упал. Вторая в момент падения ударила в левое плечо и прошила грудь. Доналд оперся па левую руку и попытался встать. Это ему не удалось, тогда он пополз, впиваясь в землю пальцами левой руки; подтягивая к ней свое тело, он медленно преодолевал дюйм за дюймом. В его правой руке все еще был зажат нож.
К нему подбежали солдаты.
– Воз... – задыхаясь, по-корейски прошептал Доналд. – Воздуш...
Он замер и упал на бок. Левая нога горела, словно охваченная огнем, режущая боль доходила до поясницы. Выше пояса Доналд не чувствовал ничего.
Он понимал, что серьезно ранен, но не раны не давали ему покоя. Он хотел было повернуть голову, попытался приподнять руку, показать им...
– Воздушный кон.., конди... – Прошептал он, потом понял, что, скорее всего, зря тратит последние силы. Никто его не слушал. Или, быть может, он говорил слишком тихо.
К Доналду подбежал врач, опустился на колени, провел рукой по шее, потом проверил пульс и поднял Доналду веки. Доналд смотрел прямо в глаза врачу.
– Казармы... – сказал он. – Послушайте меня.., кондиционеры...
– Успокойтесь, – сказал врач. Он отбросил полу пиджака, марлевым тампоном стер кровь и бегло осмотрел рану на плече Доналда и выходное отверстие слева от пупка.
Раненому каким-то чудом удалось опереться на локоть, он попытался приподняться.
– Не двигаться! – бросил врач.
