Адлер получил перед отъездом самый подробный брифинг, но не видел, как он сможет повлиять на ход событий. Ситуация напоминала игру в покер, когда у тебя три туза после сдачи, ты уже предвкушаешь победу, но соперник открывает карты и у него «стрейт флаш» – пять карт одной масти с двойки до шестерки. Хорошая информация не всегда помогает выиграть битву. Единственное, что могло бы замедлить процедуру, это перегрузка ООН, в результате чего все движется черепашьим шагом, но даже такое происходит не всегда, особенно в тех случаях, когда у дипломатов вдруг наступает приступ энтузиазма. Адлер мог бы обратиться с предложением отложить голосование, для того чтобы проверить выполнение Ираком требований ООН, однако Иран уже опередил его, представив проект резолюции, подчеркивающий временное и условное снятие эмбарго. К тому же Иран дал ясно понять, что они в любом случае собираются начать поставки продовольствия (по сути дела уже начали, доставляя продовольствие на грузовиках), исходя из соображений, что, если не скрывать незаконные поступки и делать это открыто, подобное поведение будет признано. Государственный секретарь посмотрел на своего представителя в ООН – они дружили давно – и заметил, как тот иронически подмигнул ему. Британский посол уставился в лежащий перед ним блокнот, страницы которого были покрыты карандашными рисунками. Русский читал депеши. По сути дела никто не обращал внимания на происходящее. Это просто не вызывалось необходимостью. Через два часа проект резолюции, представленный Ираном, будет принят Советом Безопасности. Ничего не поделаешь, все могло быть хуже. По крайней мере Адлеру представится возможность поговорить с глазу на глаз с китайским послом и спросить его о предстоящих морских учениях. Он знал, каким будет ответ, но так и не узнает, сказали ему правду или нет. Да, конечно. Я государственный секретарь самой могущественной страны в мире, подумал Адлер, но сегодня могу всего лишь беспомощно наблюдать за развитием событий.
Глава 26 Сорняки
Вряд ли может быть что-нибудь печальнее, чем больной ребенок. Доктор Макгрегор вспомнил, что ее зовут Сохайла. Прелестное имя и прелестная девчурка. Отец принес ее на руках. Он казался грубым и недобрым человеком – таким было первое впечатление Макгрегора, а он привык ему доверять, – однако его лицо выражало беспокойство за своего ребенка. За ними шла жена, затем еще один мужчина в пиджаке, похожий на араба, а замыкал шествие суданский чиновник. Доктор заметил все это и выбросил из головы. Они не были больными, а девочка была.
– Привет, юная леди, ты снова у нас, – сказал он с улыбкой, рассчитанной на то, чтобы успокоить ребенка. – Ты плохо себя чувствуешь? Постараемся принять меры. Следуйте за мной, – сказал он, обращаясь к отцу.
Судя по всему, эти люди занимали видное положение и с ними будут обращаться соответствующим образом. Макгрегор провел их в смотровую комнату. Отец положил девочку на стол и отошел назад, позволив жене держать Сохайлу за руку. Телохранители – вряд ли они могли быть кем-то другим – остались в коридоре. Врач приложил руку ко лбу ребенка. Девочка пылала от жара – по меньшей мере 39. Ладно. Макгрегор тщательно вымыл руки и надел резиновые перчатки, потому что находился в Африке, а здесь нужно принимать все меры предосторожности. Прежде всего он измерил температуру, вставив термометр в ухо – 39,4. Пульс частый, но для ребенка это неопасно. Врач прослушал грудь стетоскопом и убедился, что сердцебиение нормальное, с легкими все в порядке, хотя он обратил внимание на учащенное дыхание. Пока у нее лихорадка, вряд ли что-то необычное для детей, особенно недавно попавших в новую обстановку. Он поднял голову.
– Что вы заметили у своей дочери? На этот раз ответил отец.
– Она не может есть, и из другого конца…
– Рвота и понос? – спросил Макгрегор, осматривая глаза девочки. Они тоже ни о чем не говорили.
– Да, доктор.
– Насколько мне известно, вы недавно приехали сюда? – Он посмотрел на отца, когда почувствовал, что тот колеблется. – Мне нужно это знать.
– Да, конечно. Мы приехали из Ирака, несколько дней назад.
– И у вашей дочери раньше была всего лишь легкая астма, ничего больше? Никаких проблем со здоровьем, верно?
– Да, сэр. Ей сделаны все прививки и тому подобное. Она никогда так не болела. – Мать
только кивнула. Было ясно, что отец взял переговоры на себя, считая, что произведет более внушительное впечатление, заставит врача принять меры. У Макгрегора не было возражений.
– После приезда сюда она не ела ничего необычного? Видите ли, – объяснил врач, – поездки нередко отрицательно сказываются на многих людях, а на детях в особенности. Может быть, она пила местную воду.
– Я дала Сохайле лекарство, но ей только стало хуже, – сказала мать.
– Дело не в воде, – уверенно добавил отец. – В имении своя артезианская скважина, и в ней хорошая вода.
И тут, словно ожидала этого момента, девочка застонала и ее стошнило. Рвота попала на стол и на пол, она была необычного цвета. В ней были красные и черные вкрапления. Красные – свежая кровь, черные – старая. Такое не может быть вызвано последствиями переезда или плохой водой. Может быть, язва желудка? Пищевое отравление? Макгрегор инстинктивно посмотрел на руки, чтобы убедиться, надел ли он перчатки. Мать оглянулась в поисках бумажной салфетки…
– Не прикасайтесь к ней, – тихо произнес врач. Затем он проверил кровяное давление. Оно было низким, и это подтверждало подозрение, что у девочки внутреннее кровотечение.
– Сохайла, боюсь, что тебе придется провести ночь в больнице, чтобы мы могли вылечить тебя.
Заболевание могло объясняться многими причинами, но врач находился в Африке достаточно долго и знал, что нужно всегда исходить из худшего. Макгрегор постарался утешить себя мыслью, что вряд ли все так уж плохо.
* * *
Не совсем так, как раньше, – а что теперь так, как раньше? – однако Манкузо нравилась его работа. Он успешно руководил боевыми действиями – в отличие от других адмирал называл их войной, как и следовало называть, – и его подводные лодки в точности выполнили свое предназначение. Правда, он потерял «Шарлотт» и «Эшвилл» – еще до начала боевых действий, – но потом у него не было больше потерь. Его подлодки точно выполнили боевое задание, нанесли удар по японским подводным лодкам из тщательно спланированной засады, поддержали блестяще проведенную специальную операцию, произвели запуск ракет по намеченным целям и, как всегда, собрали исключительно важную тактическую информацию. Но разумнее всего он поступил, считал командующий подводными силами на Тихом океане, вернув на активную службу подводные ракетоносцы. Они были слишком большими и неуклюжими, чтобы действовать в качестве ударных подлодок, но, видит Бог, вполне справились с поставленной задачей, причем так успешно, что теперь он видит их из окна своего кабинета. Они пришвартованы к пирсам, а их команды гордо расхаживают по городу. Даже видно, что с парусов ракетоносцев все еще не сняты метлы. Ну ладно, пусть он не Чарли Локвуд, скромно подумал о себе Манкузо, но он выполнил порученное ему задание. И теперь ему предстоит выполнить Другое.
