Глава 42 Хищник и добыча
У ЦРУ была, разумеется, своя фотолаборатория. Пленку с кадрами, заснятыми из иллюминатора самолета оперативником Доминго Чавезом, лаборант пометил так же, как это делают в коммерческих фотолабораториях, и затем подверг обработке на обычном оборудовании. Зернистая высокочувствительная пленка ASA 1200 давала плохое изображение, в таком виде снимки нельзя передавать начальству на седьмом этаже. Лаборант знал о предстоящем сокращении персонала и понимал, что и в ЦРУ, как и везде, лучший способ избежать увольнения – сделать себя незаменимым. Вот почему проявленная пленка поступила на компьютерную установку, улучшающую изображение. На каждый кадр понадобилось всего три минуты, и изображения стали настолько совершенными, словно съемка производилась «Хассельбладом» в руках профессионального фотографа да еще в условиях ателье. Меньше чем через час после того, как он получил пленку, лаборант представил комплект глянцевых фотографий размером восемь на десять дюймов, на которых был отчетливо виден аятолла Махмуд Хаджи Дарейи, спускающийся по трапу из самолета, а изображение самого самолета было настолько четким и совершенным, что фирма, производящая «гольфстримы», могла бы использовать снимок для своего рекламного буклета. Пленку уложили в конверт и направили в хранилище секретной информации, а сами фотографии были занесены в цифровой форме на магнитную ленту, причем их точные исходные данные – дата, время дня, место, где они сделаны, кем, кто изображен на них – также внесли в кодированной форме в компьютерное устройство регистрации перекрестных ссылок. Так поступали всегда. Техник уже давно перестал интересоваться тем, что он проявлял, хотя иногда попадались кадры с людьми, часто встречавшимися в средствах массовой информации, но проявляемые им снимки не годились для экрана…, впрочем, к мужчине на сегодняшней пленке это не относилось. Насколько было известно лаборанту, Дарейи, духовный глава Ирана – теперь ОИР, – по-видимому, никогда не проявлял'(tm) малейшего интереса ни к мальчикам, ни к девочкам, а мрачное выражение его лица, казалось, подтверждало это. Впрочем, у него неплохой вкус к самолетам – похоже, это «Гольфстрим G I-IV». Странно, разве на вертикальном киле хвостового оперения не регистрационный код Швейцарии?…
Когда фотографии были готовы, их отослали на седьмой этаж, а отдельный комплект отложили для специального анализа, который будет проведен врачом. Некоторые болезни оставляли видимые следы, а ЦРУ всегда внимательно следило за состоянием здоровья иностранных государственных деятелей.
* * *
– …Госсекретарь Скотт Адлер вылетает сегодня утром в Пекин, – сообщил Райан, обращаясь к ним. Арни сказал ему, что как ни неприятны ему его встречи с ними, появления на телевизионном экране, демонстрирующие его президентскую активность, приносят политические дивиденды, а это, неизменно подчеркивал Арни, означает, что он успешно занимается своим делом. Джек вспомнил, как мать говорила ему, сколь важно дважды в год навещать зубного врача, и подобно тому как запах антисептиков в зубоврачебном кабинете неизменно пугал ребенка, так и здесь он испытывал идиосинкразию к запаху сырости в пресс-центре, расположенном в подвальном помещении Белого дома. Стены тут были с потеками, на некоторых окнах треснули стекла – эта часть Западного крыла Белого дома своей ухоженностью походила на раздевалку в школьном спортивном зале. Впрочем, телезрители не замечали этого. И хотя всего несколько ярдов отделяли помещение от Овального кабинета, никому не приходило в голову привести его в порядок. По мнению персонала Белого дома, репортеры такие разгильдяи, что вид пресс-центра просто для них не имеет значения. Да и сами репортеры, похоже, не обращали на это внимания.
– Господин президент, удалось узнать что-нибудь новое про инцидент с авиалайнером?
– Уже было объявлено, что подсчет погибших пассажиров завершен. Рекордеры, регистрирующие информацию о полете, обнаружены и…
– Мы получим доступ к информации, содержащейся в верных ящиках"?
Почему они упорно называют их «черными ящиками», когда рекордеры окрашены в оранжевый цвет? Джек никак не мог понять этого, хотя и знал, что ни у кого не сможет получить разумный ответ.
– Мы обратились с просьбой предоставить нам доступ к ним, и Китайская Республика обещала нам оказать полное содействие.
Это жест доброй воли со стороны китайских властей, хотя они и не обязаны делать этого. Авиалайнер зарегистрирован на Тайване, а изготовлен в Европе. Но они полны желания пойти нам навстречу. Мы с благодарностью приняли этот любезный жест. Хочу добавить, что жизни американских граждан, уцелевших при катастрофе, вне опасности – некоторые из американцев получили серьезные травмы, но они не угрожают их жизни.
– Кто сбил авиалайнер? – спросил другой репортер.
– Мы все еще изучаем полученную информацию, и…
– Господин президент, поблизости находились два корабля нашего военно-морского флота, оборудованные системой «Иджис». Вы не можете не знать, что там произошло. – Было ясно, что репортер успел ознакомиться с ситуацией.
– Я не могу дать вам более подробных сведений о случившемся. Государственный секретарь Адлер обсудит обстоятельства инцидента со сторонами, принимавшими участие в конфликте. Мы, со своей стороны, прежде всего хотим добиться того, чтобы впредь там не происходило событий, угрожающих жизни людей.
– Господин президент, позвольте мне дополнить свой вопрос: вы наверняка знаете больше, чем говорите. В этом инциденте погибло четырнадцать американских граждан. Американский народ имеет право знать причину происшедшего.
Главное заключалось в том, что репортер был совершенно прав, но ведь и он был по-своему прав, уходя от ответа на этот вопрос.
– Нам неизвестны подробности случившегося. До тех пор пока мы не узнаем этого, я не могу дать вам определенный ответ. – Впрочем, с философской точки зрения это была правда. Он знал, кто запустил ракету, но не имел представления почему. Вчера Адлер вполне разумно убедил его, что пока это следует хранить в тайне.
– Мистер Адлер вчера возвратился из какой-то поездки.
Почему это держится в секрете? – Это снова говорил Пламер, повторяя вопрос, который он уже задавал накануне.
Я убью Арни за то, что он все время подвергает меня таким испытаниям, подумал Райан.
А Джон, государственный секретарь был занят важными консультациями. Это все, что я могу сейчас сказать.
– Но он был на Среднем Востоке, не правда ли?
– Следующий вопрос.
– Сэр, Пентагон сообщил, что авианосец «Эйзенхауэр» направляется в Южно-Китайское море. Вы отдали этот приказ?
– Да. Мы пришли к выводу, что в сложившейся ситуации нам следует обратить более пристальное внимание на этот регион, где затрагиваются наши жизненно важные интересы. Хочу обратить ваше внимание на то, что мы не становимся на сторону одного из участников конфликта, а защищаем собственные интересы.
– Как вы считаете, появление авианосца снизит напряженность или усилит ее?
